– Это зависит от многого, - ответил дель Арко. - Все это звучит вовсе не так благозвучно, чтобы за это браться. Вы пытаетесь меня подкупить. Что же мы должны сделать в этом классическом дуплете?
Я скривил губы.
– На “Потерянной Звезде” есть груз. Я хочу его сжечь. Даже малейшие его следы. И затем я хочу, чтобы вы поддержали мою версию, что его никогда не существовало. Все это было мифом. Вымыслом.
– И что это за груз? - В его голосе были нотки, говорящие о том, что он все еще подозревает подвох.
– Книги. Книги чужаков.
Он кивнул.
– И вы хотите сказать, что у чужаков существуют основания, чтобы его сжечь?
– Да, - согласился я. - Но кое-что я вам скажу. Первое: книги содержат научно-техническую информацию, которая не представляет ценности для Новой Александрии. Второе: тайна, которую я хочу сохранить, совершенно безвредна. По человеческим меркам она практически не имеет смысла. Мы никому не повредим, уничтожив этот груз, а поможем этим многим людям на Хоре.
– У меня есть время обдумать все это? - спросил он.
– Несомненно.
– Уберите куда-нибудь оружие.
Я сунул пистолет за пояс. Затем сел и начал ждать. Прошло несколько минут, а он все никак не решался.
– Далеко не очевидно, что этот груз существует, - отметил я. - Никто, кроме нас, не может это подтвердить.
– Вы просите меня взвалить всю ответственность на вас.
– Верно, - согласился я.
– Что вы будете делать, если я откажусь вам помогать?
– Все равно сожгу книги.
– И меня с ними?
– Нет. Я возьму вас домой, и, надеюсь, по пути вы измените свое мнение.
– А если нет?
– Тогда Титус Шарло будет весьма сердит. На нас обоих. Но я не Титус Шарло. Я не хожу по трупам. У вас есть выбор. Если вы не хотите помогать мне, то я сделаю это сам.
Я знал, что победил. Если бы кто-то обвинил меня в грабеже, я указал бы на дель Арко. Уж у меня нашлись бы слова, чтобы сказать, куда им следует направиться. Но Ник дель Арко прекрасный человек. Людям он нравился. Он был прекрасным потому, что хотел нравиться людям. Даже мне. Если он думал, что мог завоевать мое расположение, сделав теперь мне одолжение, то в этом он преуспел. Такие вещи, как правило, срабатывают. У всех нас есть человеческие слабости.
– Отлично, - наконец сказал он. - Давайте спалим их. Вы меня убедили.
Логически у нас было оправдание того, что мы собирались совершить.
– Да, сэр, - сказал я.
– Можете звать меня Ник, - сардонически заметил он.
– Ладно, - пробормотал я. -Теперь мы друзья.
23
– Ты ведь не хотел меня использовать таким же образом, правда? - сказал он, когда мы скармливали книги огню в двигательной камере. - Оставил меня в джунглях и заплавил люк на входе.
– Проще было бы, если бы ты заблудился.
– А как бы ты спрятал от меня пепел?
– Прикрыл бы плотнее двигательную камеру и заявил бы, что там все сгорело.
– А как быть с замерами? - сказал он, указывая на счетчик радиации.
Я ухмыльнулся.
– К тому времени, как я закончил бы, камера вряд ли оставалась бы теплой.
– С этими атомами люди получили болезненное послание, - прокомментировал он.
Я продолжал таскать содержимое хранилища в двигательную камеру. В целях безопасности я решил сжигать все там. На случай, если “Карадок” все же доберется сюда. Лучшее место, чтобы спрятать деревья, - это лес. Лучший способ скрыть следы огня - это смешать новый пепел со старым. Когда “Потерянная Звезда” села, ее двигатель вышел из строя, так же как и двигатель “Гимнии”. Этот путь внушал доверие.
– Знаешь, - сказал дель Арко. Теперь, когда мы были в одной команде, он стал очень говорлив. - Я не новоалександриец, но я признал их путь мышления. Полагаю, что сожжение книг - это худшее преступление, которое мы могли совершить.
– Обстоятельства, - сказал я, - иногда они изменяются.
– Обстоятельства, кажется, никогда не меняют тебя.
– Еще как, - возразил я.
– У тебя всегда один и тот же путь - возникает такое впечатление.
– Ха, - сказал я. - И что же это за путь такой?
– Неприкасаемого для людей. Изолированного. Отчужденного. И ты все время пытаешься сохранить его, как бы ни менялись обстоятельства.
– Я вовсе не пытаюсь следовать этому пути, вовсе нет. Нельзя быть иным, если вести мой образ жизни. Если чужие миры настигли тебя, то ты наполовину мертв. Во всяком случае, уж точно посажен на прикол. Все время необходимо быть начеку. Лэпторн говорил, что у меня нет души.
– Я не говорю о том, что тебя настигли чужие миры, - сказал он, когда мы без устали передавали книги из рук в руки. - Я говорю о людях. Ты не сближаешься с ними.
– В чем же отличие? - воспротивился я. - Чужаки - это чужаки. Люди - чужие мне.
– Но ты же тоже человек.
– Да, так говорят.
– Но ты не можешь отчуждаться от себя.
– Посмотрим, - сказал я. - Что за прок от этого? Только из-за того, что у нас впервые одна цель, нет оснований для того, чтобы ты принимался спасать мою душу от отчаяния. - Я излишне громко произнес последнее для усиления, но он принял это надлежащим образом. Он был нормальным мужиком.
Он пожал плечами.
– Ты противоречишь самому себе. Ты выдал мне длинный спич о пренебрежении Титуса Шарло своим экипажем, но сам ты признаешься в полном пренебрежении ко всем.
– Я отметил пренебрежение Титуса Шарло жизнями его экипажа, - сказал я. - Вовсе не отсутствием любвии великодушия. Чем меньше Шарло беспокоится о состоянии моего рассудка, тем больше мне это нравится. Это мое здоровое состояние, и мне не нравится подвергать себя опасности.
– Ты на самом деле считаешь, что в этом большое отличие?
– Ну ладно, хорошо, - сказал я, насторожившийся и неподвижный. Я действительно испытываю терпение. Как, впрочем, и понимание, и веру в человеческую природу. - Может быть, я ничем не лучше Титуса Шарло. Я на это не претендовал. Все, что я сказал, - это правда, не так ли?
Он не ответил. Теперь мы уже почти избавились от груза - на это ушло гораздо меньше времени, чем я опасался. Двигательная камера была до краев заполнена отбросами, и мы смогли эффективно использовать свое оружие, чтобы испепелить и расплавить все. Теперь вряд ли что-то можно будет опознать. Все, созданное мейстридианами, уничтожено. Корабль полон дыма и жара, как адское пекло. Скафандры нам весьма пригодились.
– А что с мониторной записью на корабле? - внезапно спросил дель Арко. - На ней записан достаточный
