Европе. Банковская прибыль получается за счет банковских ссуд тех денег, которые вложены в банки. И теперь банки получили на хранение огромные дополнительные суммы вкладов, причем в то время, когда развитие новых производственных предприятий замедлилось по сравнению с фазой «А» цикла по Кондратьеву. Кому могли банки одалживать деньги? Ответ очевиден: правительствам, испытывавшим трудности с балансовыми платежами, то есть почти всем африканским государствам, значительной части государств Латинской Америки и Азии, а также почти всем странам так называемого социалистического блока (от Польши и Румынии до СССР и Северной Кореи). В середине 1970-х гг. мировые банки навязывали займы этим правительствам, которые воспользовались представившейся возможностью сбалансировать свои счета и тем самым в какой-то степени уменьшить политическое давление на своих недовольных рядовых граждан. Аналогичные займы были предоставлены даже государствам-производителям нефти, которым не надо было балансировать счета, но которые стремились быстро потратить деньги на то, что они правильно (и неправильно) рассматривали как «развитие». В свою очередь, эти займы помогли странам Запада, дав возможность остальным государствам мира продолжать закупки их экспортных товаров.
Положение, сложившееся в западных странах, требует скрупулезного анализа. Существуют три различных подхода к оценке того, что же произошло в 1970-е гг. и продолжалось в 1980-е. Во-первых, можно рассматривать развитие государств в глобальном масштабе. В глобальном масштабе показатели их экономического роста существенно снизились по сравнению с фазой «А» кондратьевского цикла, который продолжался с 1945 до приблизительно 1970 гг., хотя в абсолютном выражении они, конечно, продолжали увеличиваться. Во-вторых, их можно оценивать по отношению друг к другу. Здесь следует отметить, что, несмотря на все усилия Соединенных Штатов (и то начальное преимущество, которое они получили от решения ОПЕК, учитывая тот факт, что они к меньшей степени зависели от импорта нефти, чем Западная Европа и Япония), экономические позиции США по сравнению с Западной Европой, и особенно с Японией, снизились по всем показателям, несмотря на постоянные краткосрочные повороты судьбы.
В-третьих, можно оценивать положение в странах Запада с позиций внутреннего распределения прибавочной стоимости. Если на протяжении фазы «А» кондратьевского цикла можно было говорить о том, что в целом доход населения повышался, и разрыв между богатыми и бедными немного сократился, то в ходе фазы «Б» скорее происходило значительное усиление внутренней поляризации доходов. Небольшая часть населения, наконец, процветала на протяжении достаточно долгого времени; мы даже придумали для них название — яппи[25]. Но если не учитывать эту небольшую группу молодых профессионалов, сумевших сделать карьеру, основная часть населения беднела, многие представители средних слоев потеряли этот статус, у большинства из них существенно снизились реальные доходы. Такая внутренняя поляризация стала особенно заметной в Соединенных Штатах и Великобритании, однако она также имела место в странах континентальной Западной Европы и даже в Японии.
Здесь следует более подробно остановиться на положении, сложившемся в Восточной Азии, особенно потому, что в глазах многих африканцев оно неизменно служило образцом успешного развития. Когда мироэкономика вступает в период застоя, уровень прибыли снижается как в целом, так и от производственной деятельности, в частности, какой-то один географический регион, который раньше отнюдь не входил в число районов мира, получавших наибольшую прибыль, вдруг начинает процветать. Именно туда из многих развитых стран переносятся производственные процессы, и трудности, которые переживает мироэкономика в целом, идут ему во благо. С 1970-х гг. таким регионом стала в первую очередь Восточная Азия — Япония, потом непосредственную выгоду от этого процесса получили так называемые «четыре дракона», а позже (в самое последнее время) — еще ряд стран Юго-Восточной Азии. Подробное обсуждение вопроса о том, каким образом Восточная Азия смогла занять такое положение, не входит в задачу данной работы, мы сделаем в этой связи лишь два замечания. Ключевую роль в этом процессе, сыграла поддержка государством создания необходимой экономической структуры и государственный протекционизм внутренних рынков этих стран. Кроме того, ни у одного другого региона мира в то время не было шансов одновременно достичь таких же экономических результатов. Вполне возможно, что это место мог бы занять какой-то другой регион, но этот второй регион и Восточная Азия вместе достичь такого положения не могли никак. Поэтому в ближайшем будущем Восточная Азия никак не может служить Африке образцом для подражания.
Я уделил так много внимания вопросу о подъеме цен странами ОПЕК не потому, что он явился главной причиной экономических бедствий. Это совсем не так; рост цен на нефть был лишь одним из привходящих процессов, на которые оказал влияние застой в мироэкономике. Но он проявился очень отчетливо, и детальное рассмотрение этого механизма делает более понятным весь происходивший процесс. Кроме того, это помогает лучше понять события 1980-х гг., когда мир уже стал забывать о ценах на нефть по мере того, как они пошли на спад, хотя, конечно, не достигли уровня 1950-х гг. В 1980-е гг. для многих государств настало время выплачивать долги. Займы помогают решить проблему платежных балансов в настоящем, чтобы вновь прибегнуть к ним в будущем, когда расходы на покрытие выплаты долга будут расти в процентном отношении к национальному доходу. Десятилетие 1980-х гг. началось с так называемого долгового кризиса, а завершилось так называемым крахом коммунистических режимов. Нельзя сказать, что эти события никак между собой не связаны.
Термин «долговой кризис» возник в 1982 г., когда нефтедобывающая страна Мексика заявила о том, что больше не в состоянии выплачивать долги и хочет пересмотреть вопрос о своей задолженности. На самом деле, впервые долговой кризис проявился в 1980 г. в Польше, которая взяла много займов в 1970-е гг., когда правительство Терека, столкнувшись с серьезными проблемами в области выплаты долга, в качестве частичного решения проблемы решило понизить зарплату. В результате возникла «Солидарность». Польское коммунистическое правительство попало в трудное положение, поскольку стало применять в этой ситуации рекомендации МВФ, несмотря на то, что МВФ к ней с такой просьбой не обращался. Всем странам, оказавшимся в аналогичном положении (не в последнюю очередь, африканским), МВФ рекомендовал проводить снижение расходов (уменьшение импорта и сокращение выплат по пособиям социального обеспечения) и увеличивать экспорт (при сохранении низких зарплат или их снижении за счет переориентации производства с продуктов внутреннего пользования на любые товары, которые можно было сразу же продать на мировом рынке). Средством нажима, применявшимся МВФ для проведения в жизнь его малоприятных советов, была приостановка краткосрочной помощи всеми правительствами Запада в том случае, если данное государство отказывалось проводить навязываемую МВФ политику; из-за этого (в условиях долгового кризиса) возникала вероятность государственной неплатежеспособности. Одна за другой африканские страны должны были подчиняться этому нажиму, хотя ни одной из них не удалось с таким успехом выплатить большой государственный долг, с каким в 1980-х гг. выплатила его Румыния Чаушеску, к великой радости МВФ и великому недовольству румынского народа.
«Долговой кризис» в Африке нашел свое отражение во многих тяжелых, проявлениях: голоде, безработице, значительном ухудшении инфраструктуры, гражданских войнах и развале государственных структур. На юге Африки возникшие трудности сопровождались дестабилизацией режима апартеида в ЮАР, доживавшего последние дни в борьбе с давно уже охватившим континент освободительным движением, — которое достигло Йоханнесбурга лишь в 1994 г. Тем не менее, мы не сможем дать верную оценку трудностям, с которыми столкнулась Африка в 1980-х гг., если будем рассматривать сложившееся там положение в отрыве от более масштабных проблем мироэкономики в целом. Долговой кризис, конечно, имел место и в других регионах мира, причем с точки зрения абсолютной величины задолженности, он особенно сильно проявился в Латинской Америке. Долговой кризис третьего мира (и социалистического блока) означал прекращение предоставления новых займов этим странам. И действительно, было совершенно очевидно, что поток денег в 1980-е гг. был направлен с Юга на Север, но никак не в обратном направлении.
Тем не менее, проблема прибыльного размещения прибавочной стоимости отнюдь не исчезла в связи с отсутствием достаточно выгодных производственных возможностей для вложения капитала. Крах заемщиков в 1970-е гг. (включая африканские государства), вне всякого сомнения, был проблемой самих заемщиков, но вместе с тем он создавал серьезные проблемы для кредиторов, которым были нужны деньги, чтобы одалживать их другим заемщикам. В 1980-е гг. они нашли двух новых вполне серьезных заемщиков: крупнейшие корпоративные предприятия мира и правительство Соединенных Штатов.
Период 1980-х гг. запомнится в корпоративном мире как время высокодоходных, но ненадежных облигаций и поглощения одних корпораций другими. Что же тогда происходило? По сути дела, огромные
