полной мере это еще не проявилось.
Энро снова заговорил.
– Не сделать ли Нирену его женой? – Он стоял, нахмурясь, затем его лицо просветлело. – Ей-богу, я сделаю это. – Настроение у него поднялось, и он рассмеялся. – Здесь будет на что посмотреть. – Усмехаясь, он плоско пошутил о сексуальных проблемах и закончил на более свирепой ноте: – Я вылечу эту бабу от всех ее замыслов!
Секох пожал плечами и сказал звучным голосом:
– Я думаю, вы переоцениваете ее возможности. Но то, что вы предлагаете, не повредит. – Он повелительно махнул одному из слуг. – Примите к сведению требование его превосходительства, – сказал он командным тоном.
Слуга низко поклонился.
– Уже принял, ваше превосходительство.
Энро обратился к Госсейну:
– Проходите. Я проголодался. – Его голос стал язвительно вежливым. – Или вам помочь сесть на стул?
Госсейн сумел удержать тело Ашаргина от реакции на слова Секоха о «требовании» Энро. И, как ему показалось, удержал успешно. Он подошел к стулу и встал за ним. Но в этот момент смысл сказанного, должно быть, дошел до Ашаргина. А может, это было просто стечение обстоятельств. Во всяком случае, что бы ни было причиной, все произошло слишком быстро, чтобы успеть защититься. Когда Энро сел, Ашаргин- Госсейн потерял сознание.
Придя в себя, Госсейн обнаружил, что сидит за столом, а двое слуг поддерживают его тело в вертикальном положении. Ашаргин сжался, ожидая осуждения. Вздрогнув, Госсейн приложил все силы, чтобы не дать обмороку повториться, на этот раз от стыда.
Он посмотрел на Энро, но тот торопливо ел. Священник также не обращал на него внимания. Казалось, его замечали только слуги, которые, увидев, что он пришел в себя, стали накладывать ему еду. Пища была для Госсейна странной, но как только с блюд были сняты крышки, он почувствовал внутри приятное ощущение. Хоть раз подсознательные реакции Ашаргина принесли пользу. Через минуту он ел пищу, которая была приемлемой и привычной для вкусовых ощущений Ашаргина.
Госсейн все еще не мог оправиться от потрясения, вызванного перемещением его разума в чужой мозг. И самой худшей стороной этого унизительного эксперимента над ним была невозможность немедленных действий. Его поймали в это тело, наложив его сознание на мозг другого человека, вероятно с помощью какой-то разновидности искривителя пространства. А что в это время происходит с телом Гилберта Госсейна?
Такая жизнь в чужом теле не могла быть продолжительной – и, кроме того, он не должен забывать, что метод бессмертия, позволивший ему перенести одну смерть, защитит его снова. Следовательно, случившееся с ним чрезвычайно важно. Он должен обдумать его, постараться понять, осознать все происходящее.
«Почему, – думал он с удивлением, – почему я здесь, в штаб-квартире Энро Рыжего, повелителя Великой Империи, да еще завтракаю с ним?»
Он перестал есть и с любопытством уставился на крупного мужчину напротив. Энро, о котором он столько слышал от Торсона, Кренга и Патриции Харди. Энро, который развязал галактическую войну. Энро – диктатор, вождь, самодержец, абсолютный тиран, пришедший к власти благодаря своей способности видеть и слышать сквозь стены. Внешне довольно приятный. Лицо волевое, но усеянное веснушками, придающими ему мальчишеский вид. Голубые глаза – чистые и смелые. Глаза и губы Энро показались Госсейну знакомыми, но это, по-видимому, иллюзия. Энро Рыжий, которого Гилберт Госсейн уже помог разбить в Солнечной системе, и который теперь ведет беспрецендентную военную кампанию. Не иметь никакой возможности убить этого человека, и вдруг здесь, в сердце и мозге Великой Империи, получить ее – это было фантастическим поворотом событий.
Энро отодвинулся от стола. Это было подобно сигналу. Секох немедленно прекратил есть, хотя на его тарелке оставалось еще много еды. Госсейн положил нож и вилку, поняв, что завтрак окончен. Слуги начали убирать со стола.
Энро поднялся и спросил:
– Какие новости с Венеры?
Секох и Госсейн тоже поднялись. Знакомое название, услышанное в этой дали от Солнечной системы, поразило только Госсейна, и поэтому он смог сдержаться. Нервная система Ашаргина не прореагировала на слово «Венера».
Лицо священника было спокойно, когда он ответил:
– Есть несколько новых деталей. Но ничего существенного.
– Я принял бы кое-какие меры против этой планеты, – медленно произнес Энро, – если бы был уверен, что Риши там нет…
– Это сообщение до конца не проверено, ваше превосходительство.
Энро помрачнел.
– Но его достаточно, чтобы связать меня по рукам и ногам.
Священник холодно заметил:
– Хорошо еще, что Лига не открыла вашу слабость и не заявила, что Риша на одной из тысяч ее планет.
Диктатор не ответил, но вскоре рассмеялся, подошел и положил руку на плечо собеседника.
– Старина Секох, – сказал он саркастически.
Первосвященник сжался в комок, но в следующий момент преодолел замешательство и скривился в
