подробности его домашнего ареста должны быть преданы гласности.
Таким образом, Пятьдесят Солнц избегли немедленного обнаружения, поскольку было ясно, что одному кораблю без посторонней помощи не под силу отыскать ни одной планеты так хорошо спрятанной цивилизации. Мэлтби был убежден в этом. Но оставалась проблема неминуемого раскрытия, когда через несколько лет сюда прибудут из галактики Млечного Пути другие корабли. Теперь, когда основная угроза осталась позади, эта возможность начала всерьез тревожить Мэлтби.
Выведя «Атмион» на изначальный курс, Мэлтби принялся размышлять над тем, что может сделать для защиты обитателей Большого Магелланова Облака.
Он решил, что кому-то придется достоверно выяснить, сколь велика опасность. И вдруг в голову пришло настолько простое решение, что Мэлтби вздрогнул.
И теперь с каждым часом ему становилось все яснее, что именно он, с его возможностями и опытом, является наиболее подходящей кандидатурой для выполнения этой миссии. Капитан все еще продолжал обдумывать, каким образом удобнее всего сдать «Атмион» противнику, когда по кораблю разнесся звон колоколов громкого боя.
— Леди Лорр, мы установили надрезонансный контакт с местным кораблем.
— Взять его!
Глава 6
Мэлтби так и не понял толком, как это было проделано. Поначалу он был слишком озабочен стремлением оказаться в плену; а когда лучевые захваты уже подцепили «Атмион», у него не осталось времени разбираться, каким именно способом вражескому кораблю удалось заключить их линкор в свое поле.
Мэлтби физически ощущал, что его словно засасывает гигантский смерч; во всем теле чувствовались странные напряжения и искривления, будто сама материя, из которой построен его организм, подвергалась воздействию некой неимоверной силы. Но что бы это ни было, оно разом кончилось, едва силовые захваты повлекли линкор Пятидесяти Солнц к далекому сгустку тьмы, скрывавшему земной корабль.
Мэлтби озабоченно наблюдал за приборами, которые могли дать хотя бы некоторое представление о чужом корабле. По прошествии нескольких минут он начал понимать, что увидеть вражеский линкор невозможно. В этой безбрежной ночи даже ближайшие звезды казались неясными светлыми точками. Определение характеристик любых расположенных вне корабля объектов требовало немалого времени. А космический корабль вообще был подобен исчезающе малой пылинке, затерянной в невообразимой тьме.
Сомнения Мэлтби получили подтверждение. Как только «Атмион» оказался в нескольких световых минутах от своего победителя, все мышцы капитана скрутила острая пульсирующая боль.
«Парализующий луч», — только и успел подумать он и рухнул на пол рубки.
Тьма сомкнулась над ним.
Мэлтби очнулся — напряженный, осторожный, убежденный, что должен овладеть ситуацией, какова бы она ни была. Он догадывался: у землян могут быть методы управления его сознанием и способы заставить его говорить. Приходилось учитывать, что даже мощь мезоделлианского двойного разума будет, возможно, преодолена, если противник догадается о скрытых возможностях Мэлтби.
Расслабив мышцы век, он чуть-чуть приоткрыл глаза. Это еле заметное движение словно послужило сигналом — стоявший поблизости человек произнес на странном, но понятном английском:
— Отлично, сбавь ход в шлюзе.
Мэлтби открыл глаза, но не раньше, чем удостоверился, что все еще находится в рубке «Атмиона» и что, по-видимому, процесс принятия линкора Пятидесяти Солнц на борт земного корабля подходит к концу. Он все еще лежал там, где упал, — значит, офицеры и команда «Атмиона» не были пока допрошены.
Волна возбуждения окатила Мэлтби. Пойдет ли все и дальше так же легко и просто? Возможно ли, чтобы его задача свелась сперва к осторожному зондированию разума окружающих с помощью двойного мезоделлианского сознания, а потом — к полному подчинению своей воле всех, с кем придется вступить в контакт? Удастся ли таким образом взять на себя управление кораблем? Возможно ли это?
Возможно. И произойдет.
Вместе с другими Мэлтби вели длинным коридором, уходящим далеко вперед. Вооруженные члены экипажа земного корабля — как мужчины, так и женщины — шли спереди и сзади вереницы пленных.
Так это выглядело извне. Подлинными же пленниками были офицеры, командовавшие конвоем. В надлежащий момент капитан третьего ранга, крепыш лет сорока, спокойно приказал главной колонне пленных следовать дальше по коридору. Мэлтби же вместе с офицерами астрогационной и метеорологической служб другим коридором ввели в обширное помещение, куда выходили двери полудюжины спальных кают.
— Здесь вам будет хорошо, — деловито сказал офицер-землянин. — Мы подберем вам подходящие мундиры, и вы сможете свободно разгуливать по кораблю когда и где угодно — при условии, что не станете слишком много болтать с нашими людьми. У нас на борту целый набор диалектов, но ни один не похож на ваш. Мы не хотим, чтобы вас заметили, и потому будьте осторожны!
Мэлтби не беспокоился. Сейчас его задачей, как он понимал, было знакомство с кораблем и распорядком на борту. Было очевидно, что линкор огромен, а людей на его борту куда больше, чем может держать под контролем единственный мезоделлианин. Мэлтби учитывал и наличие ловушек для неосторожных пришельцев. Но рискнуть стоило. Как только у него сложится общее представление о корабле и порядках на нем, он быстро разберется и со всеми подстерегающими его ловушками.
Когда «конвоиры» удалились, Мэлтби принял участие в набеге на кухню, предпринятом его коллегами-астрогаторами. Как он и предполагал, земные продукты не слишком отличались от привычных: тысячелетия назад деллиане и нонделлиане, бежавшие из галактики Млечного Пути, захватили с собой и домашних животных. И теперь в глубине корабельных холодильников взгляду Мэлтби явились воловьи бифштексы, свиные и бараньи отбивные, великое множество жареной домашней птицы — каждая порция была заключена в отдельную прозрачную герметическую упаковку.
Когда с едой было закончено, Мэлтби открыл товарищам тайну этого странного гостеприимства. Он отдавал себе отчет в степени риска, на который шел. Офицеры были умными людьми, и если хоть один из них свяжет случившееся здесь со страхом населения Пятидесяти Солнц перед мезоделлианами — его рапорт может ужаснуть командование больше, чем земной корабль. Поэтому Мэлтби облегченно вздохнул, когда вернулся контролируемый им офицер со стопкой мундиров в руках.
Проблема управления сознанием членов экипажа «Звездного роя» в присутствии деллиан и нон- деллиан являлась чрезвычайно деликатной. Не только сам «раб» должен был искренне верить, будто каждое его действие имеет разумное объяснение — его поступки должны были казаться естественными и логичными и со стороны. Приставленный к пленникам офицер-землянин был убежден, что главная его задача — установить дружеские отношения с наиболее ценными специалистами захваченного корабля. Более того, у него сложилось впечатление, что неблагоразумно будет делиться этими соображениями ни с подопечными, ни со своими сослуживцами.
В результате он был готов снабдить Мэлтби и его товарищей информацией, которая позволила бы им более или менее свободно ориентироваться на борту «Звездного роя». Но сообщить им все необходимые сведения о корабле он был не в состоянии. В присутствии третьих лиц Мэлтби мирился с этим ограничением. Однако именно он сопровождал офицера, когда тот удалился с чувством исполненного долга. К огорчению Мэлтби, этот человек оказывался неподвластен его мысленному контролю всякий раз, как только дело доходило до сведений о линкоре. Он хотел, но не мог поделиться своими знаниями. Некий внутренний запрет, возможно гипнотический по своей природе, препятствовал ему. В конце концов стало очевидно, что интересующие Мэлтби вопросы придется задавать офицерам более высокого ранга, свободно располагавшим своей волей. Младшие офицеры этой свободы не имели, и метод, примененный для защиты их сознания, был таков, что на изучение и преодоление его Мэлтби не хватило бы времени.
Он догадывался, что корабельное начальство уже заметило отсутствие астрогаторов и метеорологов
