входило в его намерения.
Ванс сделал неопределенный жест рукой.
— Могу я спросить у вас, миссис Штамм, — продолжал он, — почему самого дракона не оказалось в бассейне, когда спустили воду?
— Он улетел рано утром, — ответила она. — Я видела его силуэт при первых отблесках утра. Он всегда покидает бассейн после убийства врагов Штаммов — он знает, что воду из бассейна спустят.
— Ваш дракон сейчас в бассейне?
Она отрицательно покачала головой.
— Он вернется только в сумерках.
— Вы думаете, что он вернется сегодня?
Она опустила голову, потом снова подняла ее и ответила с фанатизмом:
— Он вернется обратно сегодня ночью. Его работа еще не закончена!
От ее пророчества у меня по спине пробежала дрожь.
Ванс несколько секунд изучал выражение лица миссис Штамм.
— Когда же он закончит свою работу? — спросил он.
— Очень скоро, — ответила она с холодной, жестокой улыбкой и добавила: — Возможно, сегодня ночью.
— В самом деле? Это очень интересно! — Ванс не спускал с нее глаз. — Кстати, миссис Штамм, как связан этот дракон с семейным склепом?
— Дракон, — изрекла она, — охраняет мертвых так же, как и живых.
— Ваш сын сказал мне, что ключ от склепа вы спрятали и что никто, кроме вас, не знает, где он.
Она хитро улыбнулась.
— Я спрятала его, чтобы никто не мог осквернить трупы, которые там покоятся.
— Но, насколько я понимаю, вы хотите, чтобы и вас погребли там. Как же можно будет выполнить это желание, если никто не знает, куда вы спрятали ключ?
— О, я это продумала. Когда я умру, тогда и найдется ключ. Только тогда.
Ванс больше не задавал вопросов, но его взгляд все еще был прикован к женщине. Я не мог понять, почему его так тянет смотреть на нее. Разговаривать было больше не о чем, да и сам разговор казался мне бесполезным, и, вернувшись в гостиную, я с облегчением вздохнул. Маркхэм, очевидно, чувствовал то же самое, потому что, когда мы остались одни, он сразу же спросил:
— Что потянуло вас к этой несчастной больной женщине, Ванс? Ее болтовня не может помочь нам.
— Я в этом не уверен, старина. — Ванс сел в кресло, положив ногу на ногу, и уставился в потолок. — Я чувствую, что здесь может быть ключ к разгадке тайны. Она проницательная женщина, несмотря на галлюцинации. Она знает гораздо больше, чем говорит. И не забудьте, что ее окно выходит на бассейн и Ист-роуд. Она не расстроилась, когда я сказал ей, что мы нашли тело Монтегю в одной из выбоин. У меня создалось впечатление, что, хотя она имеет иллюзии насчет дракона, который, без сомнения, является плодом ее больного ума, эти иллюзии не заходят дальше, чем нужно ей самой, как будто ей нравится верить в существование дракона.
Маркхэм задумчиво кивнул.
— Я тоже получил подобное впечатление. Но факт остается фактом — она определенно верит в существование дракона.
— Совершенно верно. И она твердо убеждена, что дракон живет в бассейне и защищает Штаммов от их врагов. Но в ее вере в дракона есть и другой элемент — что-то очень интимное. Интересно… — Голос Ванса дрогнул, и он глубоко задумался.
Маркхэм беспокойно шевельнулся.
— А почему вы заговорили о ключе к склепу? — хмуро спросил он.
— Понятия не имею, — честно признался Ванс. Взгляд его был задумчив. — Возможно, потому, что он находится близко от бассейна и к нему ведут следы. — Он стряхнул пепел с сигареты. — Гробницы очаровывают меня. А эта занимает такое важное стратегическое положение. Так сказать, господствующая высота.
— Какая высота? — раздраженно спросил Маркхэм. — С бассейном не связана ни одна улика, а труп вообще оказался в другом месте.
Ванс вздохнул.
— Я не могу бороться с вашей логикой, Маркхэм. Она неопровержима… Только, — задумчиво добавил он, — я бы хотел, чтобы этот склеп находился в другой части поместья. Видите ли, все развивается на одной линии между домом и воротами на Ист-роуд. А на этой линии есть только один участок, который имеет выход на поверхность.
— Вы говорите ерунду! — воскликнул Маркхэм.
— Мой дорогой, мой милый Маркхэм, — Ванс встал и выбросил сигарету. — Я говорю о мифологии, где не действуют законы физики и существуют чудовища. Я совсем впадаю в детство.
Маркхэм обеспокоенно уставился на Ванса. Такое легкомыслие Ванса в середине серьезного разговора означало только одно: он нашел проблеск света в темноте и ждет момента, чтобы проникнуть к самому источнику. Маркхэм понял это и немедленно набросился на него:
— Вы хотите продолжать расследование или подождете, пока Доремус произведет вскрытие?
— Сейчас я хочу задать Лиленду пару вопросов. Я страстно жажду поговорить с Татумом. И я положительно мечтаю познакомиться с коллекцией тропических рыб Штамма. Глупо, да?
Маркхэм скривился и побарабанил пальцами по ручке кресла.
— Что вы хотите сделать сначала? — покорным тоном спросил он.
— Сначала Лиленд, — ответил Ванс. — Этот человек набит информацией.
Хэс молча встал и вышел из комнаты.
Лиленд был явно обеспокоен, когда вошел в комнату.
— Грифф и Татум чуть не подрались, — сообщил он нам. — Они обвиняют друг друга в причастности к исчезновению Монтегю. Татум сказал, что Грифф вчера плохо искал тело Монтегю. Не знаю, к чему он клонил, но Грифф явно рассердился, и только вмешательство Холлидея и мое удержало их от драки.
— Очень показательно, — пробормотал Ванс. — Кстати, Штамм и Грифф помирились после вчерашнего недоразумения?
Лиленд покачал головой.
Боюсь, что нет. Между ними весь день происходили стычки. Штамм верит во все, что он наговорил Гриффу вчера ночью, или, вернее, полагает, что верит. Я не хочу сказать, что разбираюсь в их отношениях. Иногда мне кажется, что у Гриффа есть что-то против Штамма и что Штамм боится его. Однако это лишь предположения.
Ванс подошел к окну и выглянул из него.
— А вы случайно не знаете, — спросил он, не оборачиваясь, — какие чувства питает миссис Штамм к Гриффу.?
Лиленд удивленно уставился на Ванса.
— Миссис Штамм не любит его. Месяц назад я слышал, как она настраивала Штамма против Гриффа.
— Вы думаете, она считает Гриффа врагом Штамма?
— Несомненно, хотя я не знаю причину ее предупреждения. Она очень многое знает, знает то, что другие члены семьи только подозревают.
Ванс отошел от окна и остановился у камина.
— К разговору о Гриффе. Как долго он действительно искал Монтегю в бассейне?
— Точно я не могу сказать, — удивленно ответил Лиленд. — Я нырнул первым, а Грифф и Татум последовали за мной… Минут десять, может быть, чуть больше.
— А Гриффа вы видели все это время?
На лице Лиленда все еще оставалось удивленное выражение.
— Нет, не все время, — очень серьезно ответил он. — Он нырнул раз или два, насколько я помню, а потом поплыл в сторону скал. Я помню, что он кричал мне из темноты. Он крикнул, что ничего не нашел. Татум как раз и напомнил ему этот эпизод во время скандала. Это, несомненно, основа его обвинений
