10 сентября, воскресенье
В сотый раз за этот год с радостью сообщаю, что Верн вернулся. На первый взгляд он выглядит нормально. Волосы отросли, глаза ясные, взгляд менее безумный. Он был рад меня видеть и пожал мне руку, старательно выговорив по слогам «как-по-жи-ва-ешь?», словно запрограмированный робот.
Лутули попросил нас быть с Верном подружелюбнее, насколько это возможно. Он даже пытался подкупить нас, сказав, что, если к концу семестра Верн не отправится в психушку, он разрешит нам попить чаю с бутерами в комнате старост. Жиртрест так воодушевился этой перспективой, что предложил застелить Верну кровать и угостил Роджера вяленым мясцом.
Вомбат по-прежнему держится.
11 сентября, понедельник
Гоблин напал на след. С великой радостью он сообщил нам, что видел Эмбертона с Амандой, которые тискались под деревом у запруды. Он также сказал, что здоровяк Ричард Мулман из сборной старшеклассников по регби влюбился в Кристину, но та ответила, что любит меня. По мнению Гоблина, до моей смерти осталось всего несколько часов. (Два года назад Мулмана чуть не исключили из школы за то, что он засунул бутылочку от шампуня в задницу первокласснику.)
20.00. Дебру Уитакер (по иронии, она играет лондонскую проститутку) отправили домой. Ее застали в комнате Бена Коттерела в одном нижнем белье. Коттерела исключили из старост и наказали шестью ударами розг. Викинг прочел пламенную речь о дисциплине перед участниками пьесы, потом крикнул: «С первого куплета, да поживей!» — и вернулся в зрительный зал с сигарой, кофе и блокнотиком. Каждый день новые происшествия.
Жиртрест считает, что Джефф Лоусон на грани самоубийства из-за истории с Амандой и Эмбертоном. Я громко рассмеялся в ответ — приятно узнать, что плохо не одному мне.
12 сентября, среда
Вомбат не хуже, чем вчера.
На уроке истории мистера Леннокса Кристина трогала меня ногой под столом. Урок был посвящен Великому треку.[47] Африканеры считают Великий трек важнейшим событием в истории своей цивилизации, и в честь храбрых буров, покоривших дикую и бесплодную землю во время бегства от англичан, воздвигнут монумент фортреккерам.[48] Поскольку теперь африканеры руководят страной, мы, очевидно, должны писать кипятком, слушая все эти истории о телегах с волами и «новом народе». Мне лично в сто раз интереснее читать надписи на стене туалета. Леннокс считает, что большинство так называемых фортреккеров на самом деле были нищими преступниками, скрывавшимися от закона, — они просто воспользовались случаем перебраться на ту сторону высокогорья. Хотя он и добавил, что, если мы хотим сдать выпускные экзамены и когда-нибудь попасть в университет, нам лучше об этом не заикаться. К сожалению, полурока я пропустил, пытаясь отодвинуться подальше от Кристины — кажется, у нее ног больше, чем у осьминога.
14.30. Решил, что нельзя пропускать прием у доктора Зу два раза подряд. Он и так уже послал письмо Укушенному и нажаловался, что я не пришел на прошлой неделе. Я рассказал ему про Вомбат и ее инфаркт. Он на целый час завел речь о том, какую роль играет бабушка в развитии мальчика- подростка. В какой-то момент я отключился и под присвист его шепелявых согласных стал мечтать об оглушительных аплодисментах, восторженных зрителях и о том, как раздаю автографы сборной старшеклассников по регби.
Хорошие новости! Из-за вечерних репетиций всему актерскому и режиссерскому составу разрешили не ходить на первые уроки! Прощайте, Цербер и садистская физкультура, — на целых две недели!
13 сентября, среда
Позвонил папа. Голос у него был очень грустный и подавленный. По его словам, Вомбат уже лучше и все признаки того, что она все-таки выкарабкается. Я попытался ободрить его, сказав, что все равно ей недолго осталось и не через год, так через два мы попрощаемся с ней навеки. Но он лишь фыркнул и ответил, что Вомбат еще всех нас переживет. Повесив трубку, почувствовал себя ужасно виноватым. Надеюсь, мои внуки не будут говорить обо мне такое, когда я сам стану Вомбат. Викинг прервал нас на середине репетиции и сказал Коджаку, что игра оркестра похожа на вопли бездомной кошки, которую разрывают на куски дикие собаки динго. Коджак не остался в долгу и ответил, что оркестр не может играть нормально, когда актеры ни чувствуют ни тональности, ни ритма. Репетиция временно прекратилась — двое рассвирепевших учителей отправились в холл улаживать разногласия кулаками. Через полчаса они вернулись, улыбаясь, и мы продолжили репетировать. Оркестр играл в точности как раньше.
Во время перерыва я заметил, что у Аманды расстроенный вид. Я спросил, все ли в порядке; она взяла меня за руку и ответила, что да. Рука у меня потом чесалась полчаса, и остаток вечера я носился как заведенный. Восторгу настал конец после репетиции, когда я увидел Эмбертона, поджидавшего за сценой с букетом цветов. Начинаю ненавидеть этого придурка — в глубине души мне даже жаль, что его не выгнали, когда он надругался над автомобилем Глока с помощью банана.
14 сентября, четверг
14.30. Не побоявшись густого тумана и ледяного ветра, мы с Гекконом поднялись к «вратам ада». Головы наши были забиты важными проблемами, и тяжелый подъем дался как-то сам собой. Вообще, в последнее время Геккон так хорошо себя чувствует, что даже не задыхается. Его кожа стала более здорового цвета, желтовато-бежевого (вместо обычного прозрачно-зеленого). Когда я поздравил его с этим, он просиял и сказал, что не был в медпункте с начала семестра, а не тошнило его целых две недели. Он поклялся, что никогда в жизни больше не примет ни одной таблетки. По его мнению, именно из-за таблеток ему становится хуже.
Геккон посоветовал мне не тратить время на Аманду. Я ответил, что люблю ее и она снится мне каждую ночь. (Главная проблема с этими снами в том, что они всегда заканчиваются поцелуем, и когда просыпаешься, реальность кажется просто невыносимой.) Доктор Геккон покачал головой, присвистнул и прописал мне двойную дозу снотворного.
15 сентября, пятница
19.00. Первая репетиция в костюмах. В первом акте я похож на девочку в лохмотьях, а во втором — на голубого фрукта. Во втором акте я одет в зеленый костюм и какие-то бружи или брыжи на шее. Викинг заверил, что именно так одевались мальчики-аристократы в ту эпоху.
Плохая новость: у Плута сломался голос. В настоящий момент он похож на хриплый стон. Викинг в
