Грей даже скрипнул зубами от досады: похоже, даже лучшие мужчины готовы оправдать в себе любую низость, если они могут не колеблясь изнасиловать женщину и потом назвать это любовью. Однако он постарался отвечать сдержанно и почтительно:
— Милорд, я никогда не соглашусь, что любовь может быть совместима с насилием. Эта неоправданная жестокость вполне ставит отца Джек на одну доску с моим отцом.
Лорд Берли снова вздохнул и прикрыл глаза.
— Пожалуй, ты в чем-то прав. Но ведь я знал его на протяжении долгих лет и, честно говоря, очень любил. Ты вполне уверен, Грей, у тебя не осталось никаких сомнений?
— Боюсь, что так, сэр, — улыбнулся Грей. — И от этого я чувствую бесконечное облегчение, даже счастье. Там, внизу, ждет моя жена, она пьет чай с вашей очаровательной супругой. Возможно, вы хотели бы увидеться с ней? Поверьте, она просто чудесная, и я уверен, что одна лишь ее близость не даст мне раньше времени постареть и заставит прожить долгую, деятельную жизнь!
— Да, я с удовольствием с ней познакомлюсь. Приведите же сюда леди, которую зовут Джек!
— Я очень рад, что вы нашли друг друга, — произнес лорд Берли, как только Джек вошла в его кабинет и встала рядом с Греем. — А еще больше я рад тому, что для вашего союза не было и нет никаких препятствий!
— Вы научили нас не распускаться, милорд, — не колеблясь ответила Джек, останавливаясь возле его кресла. — Повернись все по-другому — кто знает, возможно, мне пришлось бы вас пристрелить… Но зато теперь я могу сказать совершенно искренне: меня переполняет безграничное счастье… и знаете еще что?
— Скажите же мне это поскорей. — Лорд Берли не мог сдержать улыбки при виде столь живой, непосредственной реакции Джек.
Она наклонилась и шепнула что-то ему на ухо.
— Ах, — воскликнул лорд, — это просто превосходно!
Грей заметил многозначительный кивок леди Берли и выступил вперед:
— Джек, дорогая, его светлости сейчас подадут ленч, а потом он должен отдыхать. Смотри не заговори его до смерти! — Он мягко взял жену за руку. Баронесса Клифф отвесила лорду и леди Берли глубокий поклон и легкой походкой вышла вслед за мужем.
— Так ты готова была его пристрелить? — спросил барон, как только за ними закрылись тяжелые двери кабинета. Не выдержав, он расхохотался. — Вот так шутка!
Однако Джек ничуть не смутилась:
— Но это ведь чистая правда, а я вовсе не хотела врать твоему крестному!
— А что ты прошептала лорду Берли на ушко?
— О, так, ничего особенного, просто приятную мелочь — ты и сам догадаешься, если потрудишься подумать!
Барон шутливо нахмурил брови:
— Говори сию же минуту, не то я удушу тебя и спущу с лестницы!
В ответ Джек лишь прижала пальчики к его губам.
— Если бы ты знал, какое это счастье — снова целовать тебя как мужа, как любовника!
— По-твоему, я в счастье ничего не понимаю? — Грей наклонился и сам поцеловал ее в губы. — Дальше я идти не смею — мы все-таки не у себя дома. Так что даже не пытайся заговаривать мне зубы! Признавайся немедленно, о чем ты шепталась с лордом Берли! Тогда, так и быть, я поцелую тебя еще разок!
— Я всего лишь сказала ему, что люблю своего мужа всем сердцем и буду лезть из кожи вон, чтобы сделать тебя самым счастливым человеком на свете!
И тут Грей почувствовал в груди уютное тепло, совершенно неведомое ему прежде. В тот же миг ему стало ясно, что ответное чувство к Джек прячется именно где-то внутри этого теплого сгустка, наполняя его радостью и предчувствием великого счастья. Барон не находил слов, чтобы определить это непонятное, новое для него состояние, и оттого переспросил осипшим от волнения голосом:
— Всем сердцем? И ты готова на все ради моего счастья?
— На все, что угодно!
— Ну что ж, в таком случае мне стоит оставить тебя при себе. — Он погладил кончиками пальцев жилку у нее на шее. — Мне так нравится быть счастливым!
Он снова поцеловал Джек, и чудесное, незнакомое прежде чувство еще подросло. Похоже, теперь оно так и будет расти в нем всю жизнь. При мысли об этом Грей ощутил необычайную радость.
Когда новобрачные добрались наконец до особняка Сент-Сайров, там их встретил неожиданный гость. Колин Кинросс, граф Эшбернхем, выбежав навстречу, чуть не сбил с ног ошарашенных хозяев.
— С ней все будет в порядке! — выкрикивал он, схватив Грея за руку. — Ты что, не слышишь? Синджен не умрет из-за нашего ребенка! Видишь ли, доктор Бреньон — такой прекрасный малый! Он сказал, что у нее очень широкие бедра и что она создана для того, чтобы родить столько детей, сколько пожелает или сколько пожелаю я. Но не в этом дело. Главное то, что Синджен не покинет меня и будет мучить своими выходками до тех пор, пока мне не придет пора отдать концы! Когда Синджен соберется рожать, доктор Бреньон со своей женой, Энн, приедут в Шотландию и будут ожидать наступления решающего момента у нас в Зеленом замке. Ах да, вы же только что вернулись домой! Надо полагать, вы были в свадебном путешествии, верно? Пылкая, юная любовь — в мире нет ничего прекраснее ее! Ну, как бы там ни было, мне-то с любовью можно подождать. Главное то, что Синджен останется живой, здоровой и способной рожать детей!
Тут Колин схватил Джек в охапку и закружил по комнате.
— Ваш несравненный молодой муж ниспослал спасителя моей Синджен!
Он все кружился и кружился, не выпуская Джек из объятий, а она смеялась до колик и даже осмелилась слегка толкнуть Колина в бок, отчего он чуть не согнулся пополам и едва не уронил ее на пол. Хорошо еще, что Грей был начеку: он вовремя успел подхватить жену и поставить ее на ноги.
Барон ласково взглянул на Джек и шепнул:
— Прости, любовь моя, но Колина сейчас ничем не уймешь… Он не успокоится, даже если я прямо здесь полезу к тебе под юбку!
— Кто его знает… — Джек смущенно потупилась под откровенным взглядом мужа. Он назвал ее «любовь моя». Ну почему бы Колину Кинроссу не убраться отсюда ко всем чертям!
А тот как ни в чем не бывало повторил, обращаясь к Грею:
— Ты только представь себе: Синджен останется со мной и будет допекать меня до конца моих дней!
— Именно с этой целью я как раз и явилась сюда! — провозгласила Синджен с порога. У нее за спиной маячил Куинси с такой широченной улыбкой на лице, что при желании можно было разглядеть дырки на месте его коренных зубов. — Больше мой муж не рвет на себе волосы, посмотрев на мой живот. Напротив, он чрезвычайно доволен, и я тоже. Грей, мы тебе очень благодарны!
— Поздравляю тебя, Синджен. — Джек порывисто обняла графиню.
И тут Синджен из-за ее плеча посмотрела на своего великана мужа с такой улыбкой, от которой впору было расплавиться медным застежкам у него на камзоле. Затем она обратилась к Грею:
— Огромное спасибо вам обоим! Пока мой Колин мучился сам и заставлял мучиться меня, у вас на уме наверняка были одни поцелуи и прочие милые глупости и забавы. Так что вы, наверное, сейчас мечтаете отправить нас отсюда куда-нибудь за тысячу миль, к примеру в Италию!
— Ты права, Италия действительно находится довольно далеко, — с любезной улыбкой отвечал Грей, сдувая несуществующую пылинку с рукава, — но Греция расположена еще дальше. Насколько мне известно, это удивительная страна. Нет, Синджен, мы с Джек вполне счастливы — ничуть не меньше вас, почтенных ветеранов супружеской жизни, — и тоже собираемся мучить друг друга до конца своих дней. — Он обернулся к жене, погладил ее по щеке и ласково спросил: — Как ты полагаешь, Джек, нам не надоест портить друг другу настроение на протяжении ближайших восьмидесяти лет?
— Уверяю вас, милорд, я сделаю все возможное, лишь бы вы были довольны!
Барон наклонился и легонько поцеловал Джек в губы. Синджен томно закатила глаза.
