выпустить нас из своих объятий?
Я развернул машину, и мы покатились обратно к блокпосту, на ближних подступах к которому шли работы. Малыш и Титаник тянули проволоку, чтобы закрыть брешь в системе ограждения. Сержант Шпак не просто руководил, он помогал им. Слишком уж мало людей в нашем гарнизоне, каждая пара рабочих рук на счету.
Хотя, если честно, работник из Шпака сейчас никакой. Пыль от травы забивала глаза, и ему приходилось закапывать их по два-три раза в минуту.
Всего три ночи мы провели здесь, а сделали уже немало. И порядок на заставе навели, и с проволочным заграждением заканчиваем. И даже с картой минных полей разобрались. Как и я предполагал, земляной вал был напичкан хитроумными минами. Чтобы выяснить это, мне пришлось битых три часа сидеть на телефоне, разыскивая бывшего начальника нашего блокпоста.
Нам по-прежнему остро не хватало прожекторов и электричества, но в подвале котельной мы нашли несколько бочек с мазутом, а в автопарке обнаружили емкости с керосином. Смесь из таких компонентов когда-то заливали в зажигательные противотанковые бутылки, а также в баки первобытных огнеметов. Пух заправил ими факелы из жестяных банок, которые мы разместили на крышах всех сооружений блокпоста. И каждую ночь у нас было светло. Может, поэтому вой зверопсов уже не так действовал на нервы. А возможно, мы просто стали привыкать к нему. Тем более что последние две ночи он был не таким интенсивным, как в первую.
Но прежнюю схему ночной охраны мы пока не отменяли. Два бронетранспортера у крыльца во второй блок казармы, три пулемета на крыше – один «ДШК» и два «ПК» из нашего арсенала. Плюс десяток противотанковых «Мух» из того запаса, что мы смогли захватить с собой на блокпост. Больше наращивать огневую мощь было нечем, и это мне совсем не нравилось.
Мы часто видели зомби, шатающихся в нашем поле зрения, и хотя агрессии они не проявляли, сам факт их существования очень беспокоил меня. Зверопсы также не пытались атаковать нас, но уже достали своим воем. Это ли не воинственный настрой?..
– Джером, почему возвращаешься? – из радиоэфира донесся голос моего сержанта.
Шпак видел нас, махал рукой – вроде бы приветливо, но вместе с тем настороженно. Я бы и сам на его месте встревожился.
А Джеромом он назвал меня. Это мое имя, сложносокращенное производное от Евгений Романович.
– Возвращаюсь, – невесело проронил я.
Но по какой причине мы легли на обратный курс, объяснять не стал. Мне почему-то казалось, что нас в эфире могут прослушивать существа, порожденные метеоритом.
Их называли злоформерами. Именно их девять лет назад видели алтайские охотники перед тем, как стать жертвами зверопсов. Эти гуманоиды формировали зло, которое, словно ударная волна от эпицентра взрыва, надвигалось на людей, на их селения, заражая внеземным вирусом все живое. Большеголовые, желеобразные, пупырчатые, зеленые… Об этих существах слагались легенды, но вживую увидеть их можно было только случайно. И только издалека. По душу злоформеров снаряжались военизированные экспедиции, но ни одна из них не вернулась с какой-либо вразумительной информацией об этих гуманоидах. А многие поисковые партии не возвратились вообще…
Злоформеры не просто порождали зло, они разносили его по миру, расширяя зону Аномалья. Эти существа обладали телепатической силой и могли держать нас под своим контролем. Но зачем им это, если они просто могли уничтожить нас?
Я велел Шпаку и его помощникам выйти на дорогу. Перед глазами стоял колосящийся в аномалии бурьян, и я боялся, что гравиталка может возникнуть и в поле, где работали мои бойцы. На дороге все-таки безопасней, там аномалию легче разглядеть. Наверное.
– Еще много? – спросил я у сержанта, кивком головы показав на прореху в ограждении.
– На этом участке через пару часов закончим. А вернулись чего? – спросил Шпак, подняв голову, чтобы закапать глаза.
Я вкратце объяснил ему, что произошло на дороге:
– Не выпускают нас.
– Почему? – разволновался сержант.
– У Аномалья спросить надо.
– Спросить? Я бы спросил. Только как? Где у него уши? – Шпак угрожающе стукнул кулаком по цевью автомата.
– Там же, где оно само…
– И где зосы, – кивнул сержант. – Надо бы зачистку организовать. Популяцию зомби чуточку сократить. Хотя бы для успокоения души… А может, и на злоформеров наткнемся…
– Ты тоже о них думаешь? – понизив голос, спросил я.
– Ну а о ком еще? Нутром чую, рядом они где-то… Как бы не в Мокрянке… Там искать их надо… Только надо ли? Сам знаешь, живыми от них никто еще не уходил…
Мокрянкой назывался поселок на берегу озера. Мне и самому он казался подозрительным, и бывший командир заставы сказал мне про него несколько слов.
Жители покинули поселок два с половиной года назад. Причем Мокрянка не была включена в план эвакуации, потому что новая на тот момент граница Зоны должна была пройти перед ней, а точней, перед речкой, которая впадала в озеро.
Поселок был атакован по классической схеме и внезапно. На жителей южной окраины напала стая зверопсов, заразив и обратив их в зосов – кто-то стал зомби, кто-то кенгом, а самые сильные на генном уровне особи переродились в косорогов. Не затронутые зверопсами люди в панике покинули поселок, забрав с собой лишь самое ценное.
В Мокрянке было чем поживиться, именно поэтому туда и устремились мародеры. Но живыми оттуда сумели уйти немногие: слишком уж мощной оказалась там аномальная активность. И не зря Шпак чувствовал, что именно этот поселок облюбовали гуманоидные монстры.
– Если бы злоформеры были близко, нас бы уже давно сожрали с потрохами, – покачал я головой.
– Да, но Брыль для того нас и отправил сюда, чтобы нас сожрали. Но мы живы до сих пор, – сказал Шпак. – А почему? Что, если злоформерам от нас что-то нужно?
– Тебе надо успокоиться, сержант. Понимаю, зверопсы тебя достали, но ты должен держать себя в руках. Хочешь, я освобожу тебя на ночь от службы? Сделаешь себе укол, чтобы спать мертвым сном…
– Не надо ничего, – обиженно надул щеки Шпак. – Я с тобой серьезно, командир, а ты меня не понимаешь…
– Если честно, я боюсь тебя понимать… Боюсь, что злоформеры рядом…
За полтора года, что просуществовала новая граница Зоны, в Мокрянку несколько раз наведывался армейский спецназ, зачищался и лес вокруг озера. Если верить бывшему начальнику нашего блокпоста, то в их сети попадались и зверопсы, и косороги, а счет зомби шел на сотни. Но закон гидры в этих местах работал безупречно: на месте одной отрубленной головы появлялись две. Что, если притаившийся где-то в окрестностях поселка злоформер притягивал к себе людей, обращая их в зосов?..
Случались и нападения на блокпост. Зомби рвали «колючку», тралили своими телами минные поля, а кенги и косороги на их плечах пытались пробиться к заставе. Но крупнокалиберные пулеметы не оставляли им никаких шансов. Блокпост оказался зосам не по зубам. Зато им удалось уничтожить целую группу бойцов, патрулировавших внешний периметр. Как там все было, в подробностях я не знаю, но факт оставался фактом: аномальная активность в этих местах била через край. И я, если честно, не понимал, почему нас до сих пор не трогают. Ну, почти…
Полковник Брыль заливался соловьем, пытаясь убедить меня, что в этом «багдаде» все спокойно. Но при этом он бы и цента не поставил на нас из-за своей уверенности, что больше суток мы не продержимся. Потому и снарядили нашу группу из вон рук плохо.
Но мы здесь уже четвертый день. И пока все еще живы. Но, увы, не все так безоблачно, как хотелось бы. И зверопсы своим воем досаждают, и дорогу к внешнему миру нам перекрыли. Мы-то, конечно, попытаемся наладить мост с Большой землей, но что из этого выйдет, вот в чем вопрос…
