— Сюда! Сюда!
Треск стеблей прекратился.
— Габриел? Что ты делаешь?
Согнувшись вдвое, Габриел прокрался вдоль ряда.
— Меня! Давай меня! Хочешь кого-то застрелить, давай меня! Я тот, за кем ты охотишься!
— Заткнись, идиот! — заорал на него Изеки, почти к удивлению Габриела.
— Сам заткнись! — возмущенно ответил он. — Я не с тобой говорю!
Тут он понял, что делает, и упал на четвереньки. Руки дрожали от напряжения. «Черт побери! Что это с нами? Почему бы тебе просто не нарисовать мишень на своей заднице и не показать ее этому малому, пока ты еще при ней, Габ?»
Пот защипал глаза, и он вытер лицо рукой в спекшейся суррогатной почве.
«Используй знание!»
По-видимому, Изеки тоже раздумал приносить себя в жертву на алтарь ложного рыцарства, потому что тоже замолчал. Долгую минуту Габриел ждал. Шуршание роботов-сборщиков, доносившееся отовсюду, и движение самих растущих лоз не позволяло определить, движется ли убийца где-нибудь поблизости. Несомненно, именно это он и планировал. Все козыри были у него, и мерзавец нисколько не спешил.
Подавив страх, Габриел попытался думать. Должно же у него быть какое-то преимущество перед убийцей. На самом деле могло и не быть, но он решительно отверг эту возможность.
«Он может видеть в темноте, двигается так же тихо, как я, стреляет намного лучше меня, имеет оружие, а я нет. Черт!» При том, как обстояли дела, только и оставалось, что показать малому голую задницу. Габриел подумывал забраться по лозе и устроить там засаду, но сразу отбросил эту идею. Даже он не смог бы сделать это без шума.
Затем он вспомнил про свои хлопалки.
— Посмотрим, как тебе это понравится, — прошептал землянин, вытаскивая их из кармана.
Он находился в той части ангара, где виноград рос до самого потолка, давая хорошее прикрытие. Используя нарост на толстом стволе, чтобы подняться повыше, Габриел прыгнул. Его ладони ударились в потолок, приклеились. Взмах ногами — и он надежно закреплен в четырех точках.
«Берегись, паук-убийца, — самодовольно подумал землянин. — Эта муха только что отрастила скорпионий хвост».
В дальнем конце теплицы что-то мягко хлопнуло, и потолок под руками Габриела завибрировал. Тотчас захрустели листья под градом усыпляющих пуль, когда где-то справа от Габриела Изеки выстрелил на звук.
Но землянин узнал этот хлопок, этот звук хлопалок, ударяющихся о пластин. Он знал, что у Изадоры и Чуен нет хлопалок, и он знал, что у Изеки нет хлопалок, да полицейский бы, поди, обрушил потолок, если бы попытался использовать их… Остается…
— О черт!
Застыв в своей распластанной позе на потолке, Габриел повторил:
— О черт.
И потом еще раз:
— О черт.
Пот тонкими струйками сбегал по его лицу за уши. Это было все равно что плыть против течения с привязанной к ногам драгой. Каждый раз, когда Габриел думал, что выиграл отрезок, он смотрел на берег и видел, что проиграл два. Землянин в отчаянии завертел головой. На потолке было столько же растительности, как на полу, есть где укрыться, но рано или поздно враг его увидит. Выход один — надо заставить убийцу смотреть на пол. Если бы только у Габриела была какая-нибудь приманка. Но единственной приманкой был он сам, а он не может раздвоиться…
Вот оно!
Землянин отлепился от потолка, упал в проход и направился в самую гущу зарослей.
Своим клиентам он был известен как Часовщик — за точность, с которой выполнял заказы, — а себе как «Я», остров одного. Существовал он сам, и существовали порученные дела, которые он мог брать, передвигать, изменять, отвлекать иди устранять. Его поручения бывали разнообразны и включали продажи, покупки, устранения и — от случая к случаю — ликвидацию. Он делал то, что делал, и хотя это не возбуждало в нем страсти, Часовщик гордился тем, что делает это хорошо.
Сегодняшний ночной заказ оказался более утомительным, чем он рассчитывал. Он явно был слишком благодушен в выборе способа, которым планировал ликвидировать два дела. Раз быстрофермы так близко, как могли преследователи не прийти к правильному заключению? Вдвойне не повезло, что они догнали его в том месте, где его орудия дальнего действия столь ограниченно полезны. Одним словом, неаккуратно.
Но больше ошибок не будет. Эти досадные осложнения уже значительно повредили его репутации, и он намерен позаботиться, чтобы этот вред не распространялся дальше. Справившись с лампами, он продолжал видеть благодаря инфракрасной детали в своих контактных линзах, тогда как объекты стали фактически слепы. Из четырех тел Часовщик уже засек местонахождение трех по одному их звуку: два женских объекта и более крупный из мужских. Второй мужской объект вызывал гораздо больше беспокойства. Часовщик был уверен, что накрыл его, что взял его на прицел, и все же каким-то образом этот объект исчез за те три секунды, что потребовались Часовщику для переналаживания орудия. Это было существенно и внушало тревогу.
Минуту назад этот самый объект закричал, по-видимому, в какой-то абсурдной попытке отвлечь его внимание от двух женских объектов, но Часовщик не сомневался, что он снова двинулся дальше.
Нет. Этот объект необходимо обнаружить и устранить как можно быстрее. Остальные подождут. Задание требовало ликвидации двух женских объектов — то есть, чтобы они исчезли без следа, — поэтому они нужны ему живые, чтобы своим ходом дойти к участку утилизации. Теперь они проснулись и двигались и, в сущности, могли оказаться полезной приманкой.
Где-то треснула веточка, и Часовщик понял, что нашел свою жертву. Настороженно обшаривая глазами заросли, он пополз по потолку.
Одолев почти треть ангара, Часовщик замедлил свое продвижение. Он находился возле источника того последнего треска — объект должен находиться поблизости, если снова не исчез. Нет, вот он, меньше чем в десяти метрах от Часовщика.
Его тело слабо светилось, заслоненное плотной растительностью, наполняющей эту часть ангара. Он сидел на земле, не шевелясь, словно ждал в засаде. Рука Часовщика потянулась к пистолету. Нет. Шорох листьев свидетельствовал, что приближается второй мужской объект. Услышав выстрел, он начнет стрелять, и ему может просто повезти. Нет, хватит небрежностей для одной ночи. Часовщик еще раз проверил, где его мишень, отлепил ноги от пластина, покачался на кончиках пальцев и бесшумно упал на пол соседнего прохода.
Приземлившись на ноги, он побежал, пригибаясь. В его руке блестело орудие близкого действия. Укол — это все, что будет нужно. Поравнявшись с мишенью, Часовщик выбросил руку. Она скользнула между листьями… и не встретила никакого сопротивления.
Его шок длился всего взмах ресниц. Обман! Его мишень оказалась не чем иным, как самонагревающимся трико с волокнами накала, искусно развешанным по веткам.
Часовщик уже двигался, отводя локоть назад, когда что-то тяжелое прыгнуло ему на спину и выбило орудие из его руки.
Мощный удар локтя в грудь не дал Габриелу как следует захватить шею убийцы. Пока землянин хватал ртом воздух, бешеные удары замолотили по его ребрам. Он ухитрился один раз позвать Изеки, но в этот момент противник двинул его плечом в подбородок, защелкнув его зубы на кончике языка. Габриел взвизгнул и попытался ногами обхватить Часовщика за талию. Затем его душили листья, позвоночник вдавливало в виноградный ствол, и виноградный сок лился по лицу. Напор листьев, и землянин снова очутился на открытом месте. Из мрака вынеслось блестящее острие с полым кончиком, и, чтобы отбить его, Габриел инстинктивно отпустил свой удушающий захват. Часовщик, как намасленная змея, извивался в его руках, поворачиваясь кругом, чтобы оказаться с землянином лицом к лицу. Габриел отдернул голову, но
