Войдя в отель, где жил Валанс, Тиберий еще раз попытался отчистить руки от несмываемого и откровенно вонючего жира, изготовленного Нероном. И опять у него ничего не вышло. Он скомкал платок, засунул его в карман и постучал в дверь. Валанса он застал врасплох: тот лежал на кровати, но не спал и явно не был занят размышлениями. Он был в костюме, но без туфель и носков - Тиберий обратил на это внимание потому, что часто пробовал такую контрастную форму одежды на себе.
- Ты что, намерен развалиться на ковре и следить за мной, пока я отдыхаю? - спросил Валанс, вставая с кровати.
- У Нерона только что было озарение насчет Святой Совести. Я расскажу вам об этом и сразу уйду.
Валанс снова растянулся на кровати, подложил руки под голову и стал слушать.
- Клавдий говорит, что это просто смешно, а по-моему, это грандиозно, - сказал в завершение Тиберий.
- Да, у него все четко продумано.
- Нерон не думает.
- Но мне не верится, чтобы епископ мог пойти на такой риск - писать любовные записки. Нет, тут что-то другое. Но в данный момент я не имею представления, что именно.
- А вы с самого утра ни о чем не имеете представления. Для меня такое состояние - норма, но у вас оно должно вызывать беспокойство. Или нет?
Валанс поморщился:
- Не знаю, Тиберий.
- Когда вы смотрите на этот потолок, что вы там видите?
- Содержимое моей головы.
- И как оно выглядит?
- Сплошной туман. Недавно мне звонил Руджери. Они нашли в квартире Святой Совести свеженькие отпечатки, которые принадлежат мужчине. Идентифицировать их не удалось, но их явно оставил утренний гость. Помимо этого в квартире пока не обнаружили ничего интересного, если не считать дневниковых записей весьма целомудренного свойства. Ни о чем важном в них не упоминается. Может быть, стоит рассказать Руджери о гипотезе вашего друга Нерона? Теперь, когда есть отпечатки, ее нетрудно будет проверить.
- Нет, не стоит. Возможно, поступок монсиньора вызван какими-то вескими причинами, о которых неприятно сообщать полицейским, - а ведь мы даже не знаем, относится это к делу или нет.
- Тогда подождем. Завтра я иду к епископу. А ты сиди спокойно, это главное, что от тебя требуется.
- Что насчет Лауры?
- Мне достаточно слегка подтолкнуть ее, и она свалится…
- Поберегите силы, месье Валанс.
Валанс мигнул в ответ, и Тиберий вышел, хлопнув дверью.
XXIX
После первого утреннего визита Валанса в Ватикан прошла ровно неделя. Он привычно поднялся по широкой каменной лестнице и, дойдя до кабинета Вителли, заметил, что дверь приоткрыта. Еще на пороге, увидев епископа, Валанс понял, что он чем-то озабочен. На столе перед ним не было книги, он не работал.
- Давайте побыстрее, - устало произнес Вителли. - Объясните, для чего вы опять пришли, а потом оставьте меня одного.
Валанс разглядывал его. На лице епископа отражалось напряженное раздумье, не допускавшее никакого вмешательства извне. Ему явно было трудно разговаривать. Валансу самому приходилось испытывать такое мучительное состояние, и всякий раз он выходил из него слегка отупевшим. Вот и Лоренцо Вителли в данный момент слегка отупел.
- Руджери наверняка рассказал вам, что вчера кто-то проник в квартиру Марии Верди. И наверняка описал вам этого посетителя.
- Да.
- Как вы думаете, что могла прятать у себя Мария Верди?
Вителли воздел руки и уронил их на письменный стол.
- Женщины… - только и сказал он.
Валанс сделал короткую паузу:
- Нерон думает, что это вы обыскали квартиру.
- Вы обращаете внимание на болтовню Нерона?
- Временами - да.
- Почему он решил, что это был я?
- У вас на правой руке перстень. Поэтому вам пришлось подать соседу левую руку.
- Зачем мне обыскивать ее квартиру?
- Предположения могут быть разные.
- Не смущайтесь, я прекрасно понимаю, какие предположения могут быть у Нерона. А что думает Руджери об этой оригинальной реконструкции событий?
- Руджери еще не в курсе. Зато у него есть отпечатки пальцев, которые оставил взломщик.
- Понимаю, - медленно произнес епископ.
Он встал, заложил руки за пояс сутаны и прошелся по комнате.
- Трудно будет найти надежного преемника Марии Верди. Нам пришлось на время закрыть библиотеку, а читатели не захотят долго ждать. Я не уверен, что референт Прицци - это тот, кто нам нужен…
Теперь он стоял спиной к Валансу и разглядывал в окно сады Ватикана.
- А может быть, референт Фонтанелли больше подходит для этой должности? Не знаю. У меня есть сомнения.
- Это вы приходили в квартиру Марии Верди, монсиньор?
- Конечно. Это был я.
- Наверно, искали там что-то очень важное? Что именно?
- То, что было мне нужно.
- Вам лично?
Епископ не ответил.
- Напоминаю вам, монсиньор, у Руджери есть отпечатки пальцев. Мне остается лишь подсказать ему имя, которого он пока не знает. Думаю, он отнесется к вам с меньшим почтением, чем я.
- Не сказал бы, что вы ко мне очень почтительны.
- То, что вы искали, связано с вашей частной жизнью?
В огромном кабинете было тихо, и Валанс начал терять терпение: это была какая-то упрямая тишина.
- Вы можете идти, - спокойно произнес Вителли. - Потому что на этот вопрос я вам никогда не отвечу.
- Я позвоню Руджери.
- Как вам угодно.
Валанс встал и взялся за телефонную трубку.
- Но и ему я ничего не скажу, - продолжал Вителли, - даже если он меня арестует.
Валанс заколебался. Он взглянул на темный силуэт епископа, стоявшего к нему спиной: в этой фигуре чувствовались напряжение и решимость. Валанс положил трубку и вышел.
- Как ты догадался, что утром я пойду в Ватикан? - спросил он у Тиберия, который шел позади. - Я же тебя просил сидеть тихо.
- Что сказал Лоренцо?
