– Я знаю. Но Жюльет Гослен говорит, что это вы посадили дерево.
– Ну да, я ей так сказал. Однажды утром Жюльет спросила у меня через садовую решетку, что это за новое дерево у нас в саду. Учитывая беспокойство Софии, у меня не было желания объяснять ей, что мы сами не знаем, откуда оно взялось, чтобы она потом разболтала всему кварталу. Как вы уже поняли, я дорожу своим спокойствием. Я выбрал самое простое. Чтобы закрыть тему, я сказал ей, что мне вздумалось посадить там бук. Впрочем, то же самое мне следовало сказать и Софии. Так удалось бы избежать многих неприятностей.
– Замечательно, – сказал Вандузлер, – но это только ваши слова. Хорошо, если бы вы могли показать мне ту открытку. Чтобы чем-то их подкрепить.
– Мне очень жаль, – сказал Реливо, – но София забрала ее с собой, потому что в ней содержались указания, которые она намеревалась выполнить. Будьте логичны.
– Ах да. Досадно, но не столь важно. Это вполне правдоподобно.
– Разумеется, правдоподобно! С чего меня стали бы в чем-то подозревать!
– Вы отлично знаете, что думают полицейские о муже, у которого исчезает жена.
– Очень глупо.
– Да, глупо.
– Полиция до этого не дойдет, – сказал Рели-во, крепко хлопнув по столу ладонью. – Я не первый встречный.
– Да, – мягко повторил Вандузлер. – Как и все. Вандузлер неторопливо поднялся.
– Если полицейские меня навестят, я скажу им то же, что и вы, – добавил он.
– Не стоит труда. София вот-вот вернется.
– Будем надеяться.
– Я не тревожусь.
– Что ж, тем лучше. И благодарю вас за откровенность.
Вандузлер вернулся к себе через сад. Пьер Ре-ливо посмотрел ему вслед и подумал: какого черта привязался к нему этот засранец?
14
Лишь в воскресенье вечером евангелисты смогли сообщить кое-что существенное. В субботу Пьер Реливо выходил только за газетами. Марк сказал Люсьену, что Реливо наверняка говорит не «газеты», а «пресса», и как-нибудь надо будет это проверить, просто ради удовольствия. Так или иначе, он засел дома со своей прессой. Возможно, опасался визита полицейских. Но ничего не произошло, и к нему вернулась решимость. Марк и Люсьен сели ему на хвост, когда он вышел на улицу около одиннадцати. Реливо привел их к небольшому зданию в пятнадцатом округе.
– В яблочко, – доложил Марк Вандузлеру. – Девица живет на пятом этаже. Миленькая, скорее вялая, такой кроткий, пассивный, нетребовательный тип.
– Назовем этот тип «на безрыбье и рак рыба», – уточнил Люсьен. – Будучи лично очень требовательным к качеству, я не одобряю тот раж, из-за которого вы готовы довольствоваться кем угодно.
– Ты столь требователен, – сказал Марк, – что пребываешь в одиночестве. Разве это не так?
– Так точно, – сказал Люсьен. – Но не в этом главный вопрос повестки дня. Продолжай свой рапорт, солдат.
– Это все. Девица обеспечена жильем, ее содержат. Не работает, мы навели справки в квартале.
– Значит, у Реливо есть любовница. Интуиция вас не подвела, – сказал Люсьен Вандузлеру.
– Интуиция тут не при чем, – вмешался Марк. – У комиссара была долгая практика.
Крестный и крестник переглянулись.
– Занимайся своими делами, святой Марк, – сказал Вандузлер. – Вы уверены, что речь идет именно о любовнице? Вдруг это его сестра или кузина.
– Мы подслушивали под дверью, – объяснил Марк. – Точно не сестра. Реливо ушел от нее около семи вечера. Этот тип кажется мне опасной посредственностью.
– Не спеши, – сказал Вандузлер.
– Не стоит недооценивать врага, – добавил Люсьен.
– Охотник-собиратель не возвращался? – спросил Марк. – Он все еще в бочке?
– Да, – подтвердил Вандузлер. – И София не звонила. Если бы она хотела сохранить тайну, но при этом успокоить свое окружение, то предупредила бы Жюльет. Но нет, она не дает о себе знать. Уже четыре дня. Завтра утром святой Матфей будет звонить Легенеку. Вечером я заставлю его затвердить текст. Дерево, канава, любовница, пропавшая супруга. Легенек клюнет. Придет выяснять. Матиас позвонил. Бесцветным голосом изложил факты.
Легенек клюнул.
В тот же день после обеда двое полицейских взялись за бук под руководством Легенека, державшего при себе и Пьера Реливо. По-настоящему он его не допрашивал, понимая, что сам рискует выйти за рамки законности. Легенек действовал импульсивно и собирался быстро смотать удочки, если ничего не обнаружит. Двое полицейских были ему преданы. Они не проболтаются.
У окна третьего, средневекового, этажа за ними наблюдали, теснясь, Марк, Матиас и Люсьен.
