подавленно. Перед ним вышагивала Наташа и улыбалась мне, озорно стреляя глазами. Из этого я заключил, что всё в порядке и никакого серьёзного разговора не будет. Конечно, скрывать мне было нечего, однако ту правду, что я сказал бы, вполне могли принять за бред сумасшедшего, даже несмотря на всё увиденное.
– Кирилл, иди сюда. – Виталий Александрович призывно махнул рукой, и я приблизился. – В общем, так. Со мной такое впервые, но базара нет – ты молодец. Вот камень – она просила тебе его отдать и помочь во всём. Знаешь, я именно так и сделаю. Ты удивлён? Ведь кроме Наташи у меня больше нет близких людей. И, понимаешь, мне хотелось бы…
Раздалась череда выстрелов. Кажется, стекло какой-то машины разлетелось вдребезги, а Виталий Александрович, сильно дёрнувшись, повалился на меня так неожиданно, что я тоже соскользнул вниз и непроизвольно уселся на землю.
– Виталий, нет! – вскрикнула Наташа и поспешила к нам.
Я оглянулся и увидел, что в нашу сторону мчался уже знакомый «Паджеро», из окна которого высовывался водитель с автоматом. Больше в машине никого не было, оружие стало медленно опускаться, а на лицо парня, до этого неестественно-безмятежное, начало набегать и постепенно заполнять всё недоумение и паника. В какие-то доли секунды я ясно понял, что то наваждение, в которое погрузили его Борис и Вера Павловна, сходит, и он начинает осознавать, каких дел натворил. Но, разумеется, это ему не помогает – окружающие нас люди выхватывают оружие и расстреливают машину, которая, резко повернувшись, некоторое время ещё едет в сторону, но постепенно теряет скорость и, наконец, останавливается. К ней бегут бритые ребята и, когда распахивают переднюю дверь, оттуда вываливается окровавленный водитель, который, в общем-то, совершенно здесь и ни при чём.
– Подойди и слушай, – сказал Виталий Александрович, и Носатый торопливо приблизился. – Бери машину сопровождения, сажай этих и доставь домой. У дома установить круглосуточную охрану, никаких препятствий не чинить, везде сопровождать и делать всё, что будет сказано. И безо всяких вопросов. Всё ясно?
– Да, да, он всё сделает. А теперь давай позаботимся о тебе, – раздался холодный голос полноватого лысого мужчины в элегантном костюме, который присел возле нас и, быстро осмотрев рану, махнул рукой: – Ничего страшного – царапина. До свадьбы, как говорится, заживёт. «Скорая» уже едет – всё будет в порядке.
Потом он обернулся ко мне и протянул руку:
– Меня зовут Владимир Борисович, я руковожу здесь охраной. Вот мой номер – звони, если что. Со мной только что связывались ребята – сейчас они будут здесь, но не заметили, где по пути сошли те люди. Их описание у нас есть, кстати, как и у полиции, – будем решать вопрос.
– Очень приятно. Кирилл. Только не убивайте их.
– Разберёмся. А вы езжайте домой и отдохните – судя по виду, это не будет лишним. Если будут какие- нибудь новости – мы сразу наберём. «Труба» не пострадала?
Я полез в карман и вытащил аппарат:
– Нет, вроде всё нормально…
– Вот и ладно. Всё, вперёд! – Владимир Борисович кивнул и пошёл в сторону «БМВ».
– А что будет с моей машиной? – Людмила всхлипнула и как-то виновато развела руками.
– Это не проблема. Временно выдадим вам другую.
– Спасибо. Но лучше я просто куплю что-нибудь…
– Ну, раз такой разговор – есть у нас один дружественный автосалон. Съездите туда на днях с нашими людьми и обо всём договоритесь.
– Да, за мой счёт, – вставил Виталий Александрович, голос которого звучал как-то прерывисто. – И без вопросов. Вы и так рискуете жизнью, можно сказать, по моим делам.
– Нет, нет. Всё в порядке. У меня с этим проблем нет! – замотала головой Людмила. – Да и машина застрахована – наверняка что-то можно получить.
– Это уже не мои дела, а новая машина – подарок, и без вопросов!
Виталий Александрович сжал руку в кулак, и тут издали послышался вой сирены.
– Осторожно. Сейчас не успеем оглянуться, как окажемся в больнице, – крикнул Владимир Борисович, а Носатый резюмировал:
– Ну, всё – вперёд. Пора двигать!
– Погоди секунду. Нагнись-ка, Кирилл…
Я опустился к Виталию Александровичу и услышал его шёпот:
– Пообещай мне, что сделаешь всё возможное.
– Конечно.
– А ещё – если мне станет в больнице совсем плохо, пожалуйста, приезжай с камнем. Успей. Я хочу обязательно с ней попрощаться.
– Разумеется, можешь не беспокоиться. Но ведь Владимир Борисович сказал, что ничего страшного нет. Думаю, это правда.
– Он всегда так говорит, что бы ни случилось. Так сделаешь?
– Да, конечно, – твёрдо заверил я и осторожно пожал его руку. – Уверен, что всё будет хорошо. Ни о чём не беспокойся и поскорее выздоравливай.
Мы прошли за чёрный квадратный джип и уселись в массивный внедорожник «Шевроле», который помчал нас в сторону Тиндо. Мы с Людой расположились сзади, Носатый сел за руль, ещё один парень расположился за ним, а на некотором расстоянии нас сопровождала полицейская машина. Наташа и Женя сели между нами, а Норд традиционно забился вниз под сиденье, где тяжело дышал и мочил слюнями очередной коврик.
– С каким почётным эскортом следуем. Прямо, как президент! – усмехнулся Носатый и закурил. – Сейчас туда же, откуда выехали?
– Да, именно, – ответил я и, понизив голос, обратился к Наташе: – А что ты ему рассказала?
– Ну, часть того, что знаешь и ты, кое-что добавила от себя, и, в общем, получилась довольно славная история. Пусть тебя это не беспокоит – никаких лишних вопросов не будет, и согласовывать никакие ответы нет нужды.
– Ладно. А что с телом Оли? Вы не в курсе?
Девушки отрицательно покачали головами.
– Странно получается – оба камня у нас, но двух необходимых воскрешённых и одной мёртвой нет. Честно говоря, если поиски твоего отчима не увенчаются успехом, то даже и не знаю – что делать дальше.
Я потрогал камень, лежащий в кармане куртки, и вздохнул:
– С другой стороны, время пока терпит и вполне можно надеяться на лучшее. Ведь так?
– Да, конечно. Но, знаешь, после моего сегодняшнего исполнения роли щита, честно говоря, я чувствую себя неважно и думаю, что запас сил начал исчезать быстрее, – ответила Наташа и посмотрела на Женю: – Мы, конечно, снова можем помочь друг другу, но, наверное, стоит сделать неприятный вывод о том, что наша жизнь в таком виде весьма скоротечная, а вовсе не вечная.
– А что произойдёт, когда силы иссякнут совсем? – спросила Людмила, зачем-то толкая меня локтем в бок.
– Даже не хочу об этом думать. – Наташа отвернулась и некоторое время смотрела в окно, а потом продолжила: – Возможно, это некий небольшой период, который даётся как шанс вернуться, и то совсем немногим. А затем, думаю, ничто не будет способно нас воскресить. Хорошо ещё, если будет какое-то продолжение, но бродить месяцами или даже годами в тени Трюфельного холма – было бы просто невыносимо. Поэтому уж постарайтесь не затягивать.
– Собственно, от нас здесь, как показывают события, мало что зависит. – Я закашлялся и почувствовал неприятную липкость на пальцах. – Но почему Вера Павловна не пошла одна, раз Борис лишился своего дара? И к чему вообще было всё это представление? Она же могла давным-давно просто забрать камень из своей могилы и благополучно уйти.
– У нас нет ответа, ты же знаешь. Предполагаю, что всё не так просто и с этими камнями тоже есть свои особенности. Например, к нему может прикоснуться только тот, кто положил, а вот у него потом вполне
