Я с восхищением смотрел, как пули входят в мерцающую плоть Наташи и, ярко вспыхнув, как звёздочки, просто исчезают. Мне стало даже интересно – куда они уходят. Ведь принцип, что если где-то убыло, то обязательно в другом месте прибыло, я всегда считал не подлежащим никакому сомнению. Надо будет обязательно поинтересоваться в более уместных обстоятельствах. А пока – достаточно того, что это просто работает. Правда, наверное, в обе стороны, хотя я не испытывал никакого желания это проверять, пытаясь выстрелить из револьвера Виталия Александровича. Это могло дезориентировать Наташу, а самое главное, умертвить Бориса или Веру Павловну, которые всё ещё должны были оставаться живыми. Да и неизвестно – к чему это ещё приведёт. Конечно, я верил Наташе и Жене, что тёмная сущность преследователей должна просто вернуться на Трюфельный холм, но ведь всё могло быть совсем и не так. Вдруг появится какой-то исполинский и могучий монстр, типа того, из моего сна, высвободившийся из заточения плоти, но остающийся в нашем мире? Нет, лучше подобного не узнать, а действовать всё-таки в рамках плана.
– Почему он в нас не попадает? – более спокойно спросил Носатый и обернулся ко мне: – Это что, тоже часть какой-то чертовщины?
– Да, не беспокойся. Машина не заводится?
– Нет, но это уже и не имеет значения. – Носатый как-то расслабился и нарочито громко выдохнул.
– Почему?
А в следующий момент я увидел впереди мчащуюся к нам вереницу машин, возглавляемую большим квадратным чёрным джипом с синими мигалками сверху и под фарами. Кто бы это ни был – помощь приближалась, и я обрадовался, что нас всех не застали в той машине с наверняка имеющимся внушительным боезапасом. А в «БМВ» всё можно очень легко и просто объяснить неожиданным нападением. Во всяком случае, я очень на это надеялся.
Стрельба стихла. «Паджеро» нелепо перевалился назад через колею, развернулся и помчался в сторону леса. Видимо, его повреждения были гораздо меньше, чем наши. Из колонны впереди отделили две машины и, свернув в сторону, начали преследование, а остальные вскоре были рядом и резко остановились. Двери тонированного джипа открылись, и оттуда появилась пара людей в форме вместе с Виталием Александровичем. Они решительно подошли к «БМВ», с видимым усилием распахнули дверцу с моей стороны, и прозвучали слова, сказанные не обещающим ничего хорошего тоном:
– Всё, приехали. Сейчас у нас будет очень серьёзный разговор.
Глава 11
Два камня
Что же, именно чего-то подобного я и ждал. Людмила выглядела грустной и подавленной, а Наташа вернулась в свой прежний вид и о чём-то тихо переговаривалась с Женей. Я отошёл с Виталием Александровичем чуть в сторону. Не надо было обладать тонкостями знания людской натуры, чтобы видеть, насколько этот человек зол и при этом немного потерян.
– Ты что же делаешь, Кирилл? Я к тебе по-человечески, а ты здесь что, войну решил устроить? Ты вообще соображаешь, что делаешь?
– Прошу прощения. Я не знал, что всё так получится.
– Это ты потом скажешь. А сейчас – просто выкладывай всё по порядку. Иначе мы будем разговаривать совсем по-другому. Ясно?!
– Дай ему камень… – услышал я голос Наташи, которая, как оказалось, стоит теперь прямо напротив нас. – Я скажу всё, что нужно.
– Хорошо, – ответил я им обоим и протянул Виталию Александровичу открытую ладонь с тем, что забрал из могилы Веры Павловны: – Вот здесь вся разгадка.
– И что это? Ну же, говори!
– Возьми его, пожалуйста, в руку, и тебе всё сразу станет понятно.
– Что ещё за бред? Тоже вздумал поиграть со мной во все эти штучки?
Виталий Александрович полуобернулся, видимо, решив, что по-хорошему со мной ничего выяснить не получится и придётся прибегнуть к чьей-то помощи. А я просто сунул камень ему в карман кожаного пальто.
– Эй, ты что? Руки! – воскликнул он, отступая на шаг и болезненно хватая меня за плечо. – Совсем крыша поехала, что ли?!
– Виталий! – негромко сказала Наташа, и я заметил, как её отчим вздрогнул, ослабив хватку. – Отпусти Кирилла – он мне действительно помогает, чем может.
– Ты здесь? Но как… – забормотал Виталий Александрович, часто заморгав. – Мы тебя не видели. И вообще – что происходит?
– У тебя камень, и только поэтому ты можешь меня видеть. Все вопросы, которые ты так бурно хотел задать Кириллу, можешь смело адресовать мне. Сразу скажу, что очень ему благодарна, да и вообще, он влип во всё это только из-за меня и Жени. Вон она, кстати.
Вышедшие из сопровождающих машин мрачные ребята внимательно смотрели в нашу сторону, курили, неприятно плевали на поле и о чём-то неторопливо разговаривали. А ехавшие с Виталием Александровичем в джипе сотрудники полиции осматривали «БМВ» и покачивали головами, что-то записывая в пухлые папки из дерматина. При взгляде на машину Люды лично у меня создавалось впечатление, что её точно пора сменить.
– Так что же произошло?
– Попроси своих подручных быть с Кириллом поласковее и присмотреть, чтобы чего плохого с ним не случилось. А мы можем поговорить вдвоём, – сказала отчиму Наташа, и тот, секунду поколебавшись, повернулся и призывно махнул рукой.
Тут же к нам направилась пара бритых ребят, жующих жвачки, которым Виталий Александрович, наклонившись, что-то быстро сказал. Те, расступившись, застыли в ожидании – видимо, чтобы идти за мной следом. Я прошёл вперёд и встал недалеко от «БМВ», игнорируя бросаемые на меня настороженные взгляды сотрудников полиции.
– Не волнуйся, всё будет в порядке. – Женя оказалась рядом и ободряюще улыбнулась. – Они всегда очень хорошо ладили. Я не припомню случая, чтобы Виталий в чём-нибудь отказал Наташе.
– А я просто хочу домой… – раздался грустный и усталый голос Людмилы. – Когда мы сможем расстаться со всей этой гурьбой и побыть, наконец, в покое?
– Надеюсь, очень скоро, – ответил я, нервно теребя волосы и чувствуя жажду.
– Ну, чего? Я ребятам рассказал, так они не верят. – К нам подошёл Носатый и сильно хлопнул меня по плечу: – Думаю, мы ещё какое-то время проведём вместе, поэтому не унывай. У тебя, командир, такая морда, что на ней можно яичницу жарить!
– Спасибо. Ты умеешь поддержать, – усмехнулся я, глядя, как Виталий Александрович задумчиво бродит поодаль, время от времени размахивая руками и что-то говоря. А Наташа спокойно улыбается и остаётся невозмутимой. Впрочем, со стороны это смотрелось весьма пристойно, и, наверное, невозможно было догадаться, что он беседует с кем-то невидимым – просто человек ходит и размышляет, разговаривает сам с собой.
– Кстати, мы только что пробили твою Олю.
– Да, и что?
– Знаешь, тоже какая-то скверная история, но ничего мистического. – Носатый сплюнул и постучал своим армейским ботинком по торчащей из земли ржавой гнутой железке. – Тело было доставлено в морг, но потом исчезло.
– Как это?
– Да вот так. У них это уже третий случай в этом месяце. Халатность, а может быть, какому доктору для безумных опытов поставляют. В общем – как есть.
– И что же? Никаких зацепок?
– Есть там кое-что – один ненадёжный сотрудник, но не всё так просто. В общем, не надо терять надежды, но может получиться так, что тело найти не получится. Это плохо?
– Да, очень даже, – кивнул я и почувствовал себя так, словно впервые в жизни не сдержал данное кому-то слово в очень важном вопросе.
– Ладно, мы постараемся. А вот и он, наконец, идёт…
Носатый кивнул в сторону Виталия Александровича, который неторопливо брёл к нам и выглядел
