Я не договорил – раздался оглушительный взрыв и, словно в замедленной съёмке, на фоне серого неба мелькнул разорванный пополам деревянный крест с какой-то могилы, обрамлённый, словно чёрными звёздами, комьями земли. Видимо, это снова была граната, но на этот раз она вовремя предупредила нас, что Вера Павловна уже здесь. Женя метнулась вперёд, лицо, как и тело девушки, вытянулось и снова оградило нас ярко мерцающим щитом, от которого, как эхо, понёсся крик:
– Скорее, берите камень!
Не обращая внимания на врезающиеся в кожу куски дерева и не без удивления отмечая достаточно толстую крышку, я, борясь с отвращением, начал нащупывать камень. Странно, мне почему-то всегда казалось, что гробы лишь внешне смотрятся так монументально, а на самом деле достаточно хилые. И вот ведь – наверное, даже на дачном туалете Бориса доски тоньше, чем на этой крышке. В любом случае, пришлось весьма кстати, что я точно видел, куда Наташа клала камень, и вскоре его действительно нащупал, но никак не мог вытащить наверх. Образовавшихся неровных щелей вполне хватало для толщины моей руки, но для зажатого в пальцах булыжника места оказалось явно маловато.
Свободными пальцами, которые уже успели онеметь, я с треском выдирал куски дерева, и вот, наконец, моя рука с камнем победоносно взмыла вверх. В этот момент Женя, снова став прежней, переместилась ближе ко мне, выглядя совершенно измождённой, а Вера Павловна, как-то странно подрагивая, ступила на край разрытой могилы.
– Что теперь? – выкрикнул я, перебираясь подальше и вставая во весь рост. – Попытаться убить её или бежать? А главное, когда всё сработает?
В тот же миг я увидел стоящую рядом с Женей Наташу, которая потягивалась, словно после сна, и как- то странно на нас смотрела. Неожиданно что-то большое с рёвом показалось за нежитью и, обхватив её за горло, рухнуло куда-то вне пределов нашей видимости. Я постарался побыстрее выбраться из могилы и увидел, что Носатый и Вера Павловна катаются, сцепившись, по земле, хрипя и словно параллельно успевая о чём-то друг с другом разговаривать. Чуть дальше я заметил одного из сопровождающих, который неуверенно поглядывал в нашу сторону и нервно сжимал в руке пистолет.
– Эй, помоги ему! Ты что застыл? – крикнул я, показывая на дерущихся, и успокаивающе махнул рукой: – Не беспокойся, она растеряла всю свою силу. Надо только скрутить её и всё.
Парень поколебался, но потом начал приближаться, и вскоре они вдвоём оглушили Веру Павловну и взвалили на плечо Носатого. Это оказалось совсем легко и, на фоне недавнего отчаянного боя, выглядело слишком просто. Хотя самое главное, конечно, что мы не просто победили, но и все выбрались из этой передряги без потерь. Носатый выглядел удивлённым и каким-то смущённым одновременно. Он постоял некоторое время, глядя на нас широко открытыми глазами, а потом хрипло сказал:
– Клянусь, ничего подобного в моей жизни ещё не было… Куда её?
– Туда же, куда и Бориса, – устало сказал я, снова беря Норда за поводок.
Людмила обняла меня за пояс, и мы медленно двинулись в сторону машин. А друг детства, кажется, слишком быстро для пережитого обрёл не только прежнюю подвижность, но и хороший настрой – хвост- стрелка сначала неуверенно, а потом всё быстрее заходил из стороны в сторону, и мне тоже становилось от этого лучше. Наташа с Женей шли сбоку, но я не хотел сейчас с ними разговаривать. Стоит сделать передышку перед новостями и грядущим, пусть сейчас оно начинало рисоваться весьма радужным и все проблемы с Трюфельным холмом стали казаться подходящими к благополучному завершению.
Миновав ворота, я оглянулся на кладбище, выглядящее как после активных военных действий в документальной хронике какой-нибудь горячей точки, и обратился к Носатому:
– Я удивлён. Мне кажется, мы устроили здесь такую заварушку, которая явно была слышна на километры, но полиции, или кто там должен прибыть в подобной ситуации, нет.
– В этом нет ничего странного, – ответил он и чуть поправил, подкинув на плече, Веру Павловну. – Когда мы прибыли на место, я связался с известным тебе человеком по нашим координатам, а он предупредил кого следует в органах, чтобы, если отсюда услышат что-то необычное, не вмешивались. Конечно, позже сюда наверняка много кто понаедет, но не сейчас. Когда будем на безопасном расстоянии, я сделаю ещё один звонок, и, как говорится, смотрите криминальные новости. Наверняка там традиционно представят дело так, что это борьба за раздел неких сфер влияния между местными ОПГ.
– Понятно. Знаешь, я хочу сказать тебе большое спасибо за помощь.
– Да не за что. О таком потом можно долго вспоминать. – Носатый криво усмехнулся. – Так какие у нас дальше планы? Боюсь, что ещё одного такого приключения за один день я могу и не выдержать.
– Думаю, на этом всё самое интересное, к счастью, закончилось, – ответил я, ещё не зная, что буквально через несколько минут последует продолжение, хотя и менее захватывающее. – Теперь этих двоих нужно где-то некоторое время подержать. Они должны быть живы, но могут спокойно находиться и без сознания.
– Понятно. А в это время?
– Пока не знаю. Может быть, мне стоит сначала переговорить об этом с Виталием Александровичем…
– Обязательно. Он нас к тебе, командир, прикрепил, поэтому можешь смело говорить. Обещаю не удивляться, если ты выберешь какое-нибудь не менее экзотичное место.
– Ладно. Следующий объект – морг.
– Отлично. Я что-то такое и думал. Надеюсь, там не придётся отстреливаться от армии восставших мертвецов? А то ведь может и крыша поехать от подобных развлечений!
– Нет, думаю, там всё пройдёт спокойно и буднично. Просто надо отыскать тело человека, который недавно погиб. Мне необходимо получить к нему доступ буквально на несколько секунд, и на этом всё.
– Это можно. Но, знаешь, я, как вас увидел, почему-то сразу понял, что серьёзных проблем не избежать. Поэтому, думаю, и с моргом не всё так просто. Мне страшно спрашивать – зачем мы сегодня раскапывали могилу, а уж про тела с бирками и вообще знать ничего не хочу.
– Извини. Мне самому всё это не очень по душе, но уж как есть.
Мы остановились возле «Паджеро», и я увидел, что на заднем сиденье лежит Борис с перевязанной ногой.
– Серьёзная рана?
– Всё с ним будет в порядке. Он сейчас в отключке. Давайте и эту бабку сюда запихнём! – раздался голос из салона, и Носатый избавился от своей ноши с видимым облегчением. Потом он достал телефон, раздалось неприятное пиликанье набора номера, и отошёл, что-то негромко говоря.
– Здравствуй, Кирилл. Спасибо, – послышался умиротворённый голос Наташи, и я повернулся. – Там было так страшно и одиноко, а теперь я чувствую себя почти живой.
– Рад был помочь, хотя мы и превратили кладбище не пойми во что!
– Женя мне успела всё рассказать. Печально, что так получилось с нашими воскрешениями, но, по крайней мере, Норд с тобой. И я очень признательна, что ты готов помочь нам вернуться, несмотря на всё то, во что мы тебя невольно втянули.
Наташа посмотрела на джип Людмилы и улыбнулась:
– Какой симпатичный. Надо будет потом у отчима попросить что-то подобное.
– Хорошо. А пока давайте поедем домой и немного передохнём, а то, не знаю, как вас, а меня произошедшее слегка вымотало, – усмехнулся я и, дёрнув поводок, устремился к машине.
– Погоди немного. – Носатый снова приблизился, сжимая в руке трубку. – Так что с моргом?
– А чего с ним?
– Ну, кого надо отыскать-то?
– Ольга Фролова, тридцать два года, жила в Москве – точный адрес не знаю. Умерла два дня назад в Тиндо – это та пожилая женщина, которую ты нёс, постаралась. В общем, подробности Виталий Александрович уже знает.
– Хорошо, так вы сейчас домой?
– Да. Проводи нас, пожалуйста.
– Ладно. Тогда «трубу» оставь себе и жди звонка.
Носатый кивнул, полуобернулся и тут же прыгнул на меня и Людмилу, сбив с ног. Норд захрипел, и поводок вырвался из моей руки. Я тяжело упал на бок, перекатился и оказался на Людмиле, а на нас уже полулежал Носатый. Слышались выстрелы, звук заводимого мотора, а Женя с Наташей, что меня
