долларов в девятьсот? А еще множество других расходов – на содержание служащих, на взятки, на подкуп, на обеспечение достойного уровня жизни представителям рыцарской элиты? Суммы, надо вам сказать, фантастические!
– Так, теперь понятно. А потом ребенка похитили – так?
– Да, так.
– Одного ребенка? А где остальные?
– Этого я не знаю. Может быть, их использовали для жертвоприношений – такое тоже бывает.
Петров грузно опустился на стул и прикрыл глаза рукой. Водкин расстегнул пуговицу на рубашке и продолжил допрос.
– Замечательно. Значит, у вас было центр и глава. Вы сможете указать, где они теперь?
– Глава, я думаю, давно на пути к Кингстону. А во все остальные еще должны быть здесь.
– Кто эти люди? Где расположен центр? – наперебой сыпали вопросами следователи.
– Не знаю, кто. Не видел ни разу. А центр предположительно там, куда я обычно сдавал деньги и отчеты о проделанной работе.
– Вы нам покажете?
– Я попробую объяснить. Это в дачном поселке…
После того, как за парнем закрылась дверь, Петров посмотрел на Водкина и спросил:
– Ну, и как тебе все это?
– Бред полнейший!
– Вот и я говорю – бред.
– Похоже, его нарочно подослали к нам – водить нас за нос и путать следы, пока главный не смоется. Черт, но где-то должна быть правда?
Петров глубоко задумался.
– Вероятно, парня самого водят за нос. Лапши на уши навешали, а он и верит. Романтик хренов. Я представляю это дело так. Какой-то оригинал решил поправить свое материальное положение. Собрал вокруг себя кучу идиотов и рассказал им красивую сказку. Под наркотики это дело очень даже прет! Насмотрелись голливудских бредней и размечтались въехать в рай верхом на метле! Молодец, парень! Сколотил себе капиталец, посажал сообщничков по тюрьмам да дурдомам и поехал себе на Багамы.
– Найти бы этого героя, – мечтательно протянул Водкин, да оторвать ему умную голову…
Саша прочитала сообщение еще раз и потащила недоумевающего Бориса по направлению к справочной.
– Девушка! – проорала Сашка, высунувшись в окошко почти по пояс, – Скажите, когда был последний рейс на Кингстон?
– Не нужно так кричать, – обиженно проворчала девушка и забегала пальцами по клавиатуре.
– Сегодня утром, в десять часов сорок шесть минут, – ответила девушка тоном электронного будильника.
– Спасибо! – еще раз прокричала Сашка, вываливаясь из окошка.
– С вас десять рублей, – доброжелательно пропела девушка, цепляясь за Сашкин рукав.
Саша кинула в окно бумажку. Девушка выпустила ее рукав и они помчались назад к дежурному по аэропорту. Посреди дороги им пришла в голову мысль о том, что там они уже посмотрели все списки пассажиров. Замедлив свой бег, они на ходу посовещались и побежали к пункту регистрации рейсов Кубинской авиалинии.
Улыбчивая девушка (Сашу начинало уже немого подташнивать от такого количества улыбчивых девушек) спросила у них билеты. Борис радостно помахал перед ее носом своей универсальной корочкой и улыбка девушки вдруг стала на два зуба шире.
– Девушка, – поспешно начала забрасывать ее вопросами Александра, вдруг испугавшись, что та просто растворится в воздухе, как чеширский кот, – скажите, у вас фотографическая память?
– У меня это профессиональное, – неожиданно подмигнула девушка.
– А скажите, на сегодняшнем утреннем рейсе Москва-Гавана-Москва не улетал такой видный мужчина. У него еще шрам на лбу от ожога. Вот здесь.
– Минуточку, – девушка наморщила свой носик и, немного подумав, выпалила, – Кажется, улетал. У него еще такой контейнер странный. Он его отправил отдельным рейсом.
Борис и Саша переглянулись.
– А каким рейсом, девушка, – Саша от нетерпения аж притопнула.
– Минуточку!
Теперь она напомнила Сашке песочные часы, которые не говорили ничего определенного, пока последняя крупинка не проваливалась им в живот.
Девушка полезла в дебри файлов и выудила из них номер грузового самолетика, который должен был уже лететь следом за пассажирским в сторону Гаваны, но по причине внезапной поломки так и остался в аэропорту.
– Отлично! – Борис нарисовал в блокноте номер рейса и код контейнера.
– Спасибо, девушка, – прокричала Саша уже на бегу.
Следственная группа сидела в кустах и отплевывалась от лезущих в лицо мошек. В дальнем углу отчаянно чихал сержант Дягтеренко, у которого была аллергия на пыльцу. Горько пахло астрами и вянущей листвой. Маленький симпатичный домик был постепенно взят в плотное кольцо людей, предосторожности которых были излишни, так как окрестности настолько густо заросли всевозможными лопухами и сорняками, что можно было с легкостью прогуливаться со слоном на веревочке – никто бы не заметил. Чего все ждали было не понятно: в доме и его окрестностях стояла безмятежная тишина, прерываемая только поскрипыванием ставня и истерическим карканьем невидимой вороны. По двору бродило десятка два квохчущих куриц, которые скребли лапами так, будто хотели откопать клад.
Вдруг в домике произошло какое-то движение. Все напряглись, готовясь увидеть того, ради кого они торчали в засаде целый час. Входная дверь со скрипом отворилась и им предстал здоровый мужик в футболке и плавках, который остановился на пороге и стал оглядываться по сторонам.
Группа получила команду по рации и немедля начала захват. Не успел незнакомец повернуться и войти в дом, как он уже лежал со скрученными руками на полу, а на нем сидело сразу два ОМОНовца. Мужик растерянно косил глазами и пытался вырваться из крепких объятий этих добрых молодцев.
– Вы чего? – наконец промычал он.
ОМОНовцы, которые общительностью вообще не отличаются, подняли его и повели по направлению к спрятанной в зарослях машине. В машине их поджидали следователи и синеглазый Суворов, который внимательно посмотрел на волосатые ноги мужчины, потом на его заспанное растерянное лицо и сказал:
– Я его не знаю.
– Мужик, ты кто? – спросил у все еще туго скрученного человека Петров.
– Я? Дима, – хриплым голосом проговорил захваченный, и спросил, – А за что меня?
В его голосе сквозила смиренность: если захватили – значит есть за что.
– Еще не знаем, – совершенно серьезно сказал Водкин.
После наскоро проведенного дознания, выяснилось, что мужчина не знает, где он находится. Схема происшествия была приблизительно следующая: упал, потерял сознание, очнулся – гипс. Только при этом упасть ему помогла какая-то добрая девушка. Крышкой багажника.
Водкин не мог сдержать смеха, Петров хмуро смотрел на растерянного Диму, а Суворов разглядывал свои запястья, скованные наручниками.
Задержанного решено было отвести в отделение до полного выяснения обстоятельств. Кому-то из оперативников было поручено войти в дом и принести ему одежду. Дом осторожно осмотрели, но одежды не нашли. Пришлось отправить несчастного, как был.
– Ну, – повернулся к Суворову Водкин, – и что дальше?
– Я же не говорил, что он здесь живет. Мы приходили сюда в определенное время и больше никогда. Может быть он просто сюда время от времени заглядывал.
– Понятно, – проворчал Петров, грузно вылез из машины и пошел по направлению к домикам, которые виднелись в отдалении.
