приставил его к горлу Ксюхи.
– А если ты попытаешься сделать что-нибудь не так, – прошипел он, – я перережу горло твоей подружке.
Александра была поражена злостью, с которой Артист смотрел на нее. Но больше ее поражало его поведение в отношении Ксюши.
– Ну ты и мразь! Ты с ней спал и ел, она на тебя стирала, а ты ее за это ножом? Это ты всегда так выражаешь свою благодарность?
– Молчи, иначе…
Но Саша его уже не слушала. Она подбежала к Юрию Васильевичу и, положив руку на запястье, пыталась нащупать пульс. Он почти не прослушивался. Александра стала бороться за его жизнь. Она влила в него насильно ложку с лекарством и при этом, не останавливаясь, делала массаж сердца.
Артист напряженно смотрел на действия Александры и не ослаблял хватку. На душе у него было очень паршиво. Он ненавидел себя за свои действия. Внешний вид отца Эдуарда несколько вывел его из равновесия. Он понимал, что живыми они отсюда все равно не выйдут, тогда зачем спасать его? Пусть умрет своей смертью. Но он не мог. Артист очень хотел, чтобы Ксюха видела, каким он может быть благородным. «Малышка, ну зачем ты здесь оказалась? Ведь теперь мне придется тебя убить», – грустно размышлял он.
Ксюха не могла поверить, что это происходит в реальности. Только теперь она, действительно, испугалась за свою жизнь. Вернее, она боялась за сына. С кем он останется, если с ней что-то случится? Оксана была уже уверена, Артист живыми отсюда никого из них не выпустит.
Наконец, Юрий Васильевич открыл глаза.
– Вам лучше?
– Да, немного. Спасибо, дочка.
Александру снова прикрепили к батарее. Артист отпустил Ксюху. Преступники снова ушли в зал, не забыв прихватить с собой рюкзак Сашки.
Вершинина начала судорожно придумывать, как выкрутиться из этой ситуации. Во-первых, нужно как- то освободить руки. Она присмотрела, ключи находились у Сергея в кармане спортивных брюк. Но как их оттуда достать? Александра решила попробовать самостоятельно открыть замок. Но эта попытка ни к чему не привела.
В зале послышались громкие голоса. Александра пыталась разобрать, о чем они там разговаривают, но ничего не получилось.
Оставалась одна надежда. Девчонки не должны пустить все на самотек. Ведь они, наверняка, видели, как они прошли в квартиру.
В кухню влетел разъяренный Артист.
– Где деньги, сука?
Он схватил Александру и стал трясти ее за плечи.
– Почему нет денег, падла?!
– А потому, что их больше у Юрия Васильевича нет, – как можно спокойнее пыталась ответить Вершинина.
– Ну, твари, сами нарвались, так получайте же!
Он с силой ударил Сашу по лицу, швырнул ее на пол и вышел из кухни.
В коридоре послышался женский голос.
– Вот уж нет. Это вы как-нибудь без меня. Мне уже давно пора было смыться.
– Что, хочешь выйти сухой из воды? Не выйдет. Хрен тебе, поняла, сука продажная.
– Иди ты к черту! Я не хочу присутствовать при убийстве. Я свою работу выполнила, а ты мне даже не заплатил всю сумму. Козел вонючий!
– Короче, выбирай: или ты остаешься с нами и будешь жить, или ты пополнишь их команду.
– Девочки, уже прошло столько времени, а от них все еще никаких известий, – волновалась Катька.
– И что ты предлагаешь? Нам отправиться туда?
– Не думаю, но надо что-то делать, – настаивала на своем Катя.
– Может, твоему отцу позвонить? – предложила Лариска. – У него все-таки связи и все такое…
– Это было бы, конечно, хорошо, но он сейчас уехал за границу на несколько месяцев, так что этот вариант отпадает.
– Тогда, может быть, просто позвонить в милицию? – предложила Лорка.
– И что ты им скажешь: «Знаете, мои подруги пошли в соседнюю квартиру, где живут трое парней и не возвращаются оттуда вот уже пару часов?»
– Да, конечно, с такими речами тебя саму заберут, как сумасшедшую или пошлют куда подальше, – поддержала Катька Алину.
Девчонки волновались. Они понимали, там явно что-то происходит. Особенно им запомнились лица Сашки и того мужчины, что был с ней. Его привозили сюда уже во второй раз за сегодняшний день, однако раньше они его здесь не замечали. У Александры было очень серьезное лицо. И вели их как будто под конвоем.
– Придумала! – воскликнула Катька.
– Что? – в один голос спросили подруги.
– Мы знаем адрес, а также, что их там трое. Алина, ты видела, как они таскали странные тяжелые мешки в дом. Это могут быть террористы. Насколько я знаю, сейчас милиция на усиленном режиме и обязана проверять любые подобные звонки.
– Но ведь они не кавказской национальности, – попробовала возразить Алина.
– Ну и что, а кто нам мешает так сказать?
Девчонки задумались. Рациональность в предложении Катьки несомненно была, только было страшновато влезать в очередную аферу.
– А если там все нормально? – настаивала на своем Алина.
– Ну и что, нам от этого хуже не будет. А им, возможно, нужна помощь?
Последний довод Катерины окончательно сломил колебания подруг.
– Хорошо. Кто будет звонить?
– Давайте я, – предложила Катя.
Александра почувствовала, что надвигается развязка. Денег они не получили, но почему-то торопились. Очевидно, у них уже заранее были продуманы и подготовлены пути отхода. Сильно запахло бензином.
– Они хотят нас сжечь, – пробормотала Саша.
На кухню вошел Сергей и стал завязывать рот Юрию Васильевичу и Александре. Артист с надменным видом вошел в кухню. Связанные жертвы яростно протестовали, пытаясь освободиться, от чего были похожи на больших червяков. Он долго смотрел на Сашу и затем плюнул в ее сторону. Затем он подошел к Ксюхе и присел с ней рядом. Она уже не плакала. В ее глазах была ярость. Но он, казалось, не обращал на это внимание.
– Прости, малыш. Я не хотел, правда не хотел. Зачем ты во все это влезла? Я думал, что у нас все будет иначе, – заявил Артист.
На кухню зашел Сергей:
– Откуда начинать? С зала или с комнат? А может отсю-юда?
Было заметно, что он нервничает и пытается скрыть это под маской веселья.
– Начинайте с зала. Может быть, они сначала задохнутся, а уж потом сгорят заживо, – спокойно рекомендовал Артист, не спуская тем временем глаз с Ксюхи.
– Ты что, рехнулся? Надо их сначала сжечь, если пожарные быстро приедут, они могут выжить, – ругался Тим.
Ксюха думала о своем. Что же теперь будет с малышом? Мать скорее всего не выживет. Врач сказал, что без операции она вряд ли протянет больше трех-четырех дней. На душе становилось тошно. Но она изо всех сил сдерживалась, чтобы не зареветь на глазах у этого подонка.
Неожиданно в квартире раздался звонок. В комнате повисла тишина.
