всяком случае, когда дело касалось его драгоценной Мариши. И в чем заключался страх Мариши, догадался сам.
– Какая же ты дурочка! – нежно прошептал он.
– Я думала, тебе не до меня, – пролепетала Мариша, чувствуя, как у нее на глаза наворачиваются предательские слезы.
Вот этого ей говорить и еще со слезами никак не следовало. Потому что майор немедленно снова разволновался.
– Как ты могла так плохо обо мне подумать?! Несмотря на все твои выходки, ты – моя гостья. Неужели ты такого невысокого мнения обо мне, что могла подумать, будто я позволю тебе топать через весь город по улицам, где и на вездеходе не всюду проедешь?
– Но Георг…
– Ты меня расстроила!
– Но, милый, я…
– Ты хотела остаться с этим ничтожеством из книжного магазина. Пускай! Я не стал тебе возражать, хотя мне и было больно видеть это. Но это был твой выбор. И я не мог ему мешать.
– Это не был мой выб…
– Но когда ты ушла одна на темную улицу, ты должна, должна была про меня вспомнить!
Этот крик исчерпал душевные муки Георга. Он почти рыдал. Во всяком случае, в его глазах стояли самые настоящие слезы.
– Ты сводишь меня с ума, – пожаловался он наконец.
Мариша только вздохнула. Ну да, такая вот она. Хотела бы быть другой, может быть, когда-то и была, да жизнь ее такой сделала.
– Жизнь можно изменить. А ты должна больше доверять другим.
– Я и доверяю.
– Кому?
– Ну… моим подругам, например.
– А мужчина? Есть в твоей жизни мужчина, которому бы ты могла или по крайней мере хотела доверять?
Мариша серьезно задумалась. Кого же назвать? Да, в жизни женщины должен быть хотя бы один мужчина, которому она доверяет всецело, – ее отец. Но и тут Маришина судьба не пошла проторенной дорожкой. Маришин папа присутствовал в жизни девочки только в виде фотографии в семейном альбоме. А когда она подросла и познакомилась с ним поближе, увы, доверия так и не возникло. Ее папочка оказался доверия дочери недостоин.
Брат? У Мариши не было братьев. Во всяком случае, таких, которых она бы хорошо знала и могла сказать, что доверяет им на все сто процентов. Друг? Не смешите мои тапочки. В дружбу между мужчиной и женщиной Мариша не верила. Против инстинкта не попрешь. И рано или поздно, но гормоны дадут о себе знать. И ты осознаешь, что перед тобой вовсе не просто друг, а милый, любимый и дорогой возлюбленный, с которым ты потеряла черт знает сколько времени, болтая о разных глупостях, вместо того чтобы заниматься тем, чем и полагалось бы заниматься, – сексом.
Итак, друзья плавно переходили в разряд любовников или даже мужей. Но и тут поджидала закавыка. Как выяснилось, мужьям доверять можно было в самую последнюю очередь. Чисто механический подсчет утвердил Маришу в мысли, что никто так часто не обманывает ваше доверие, как любимые мужчины – мужья и любовники.
Во всяком случае, те, которые у нее были, те уже успели обмануть ее, предать или попытаться это сделать. Так что доверия к ним Мариша не испытывала. И, осознав это, она едва не заплакала:
– Боже, как же мне, оказывается, тяжело живется!
– Что, никого не припомнила? – сочувственно спросил у нее Георг.
Мариша лишь помотала головой и жалобно шмыгнула носом. Он подсел к ней. И, нежно перебирая густые волосы цвета выгоревшей на солнце пшеницы, прошептал:
– А знаешь, почему так происходит?
– Не-а.
– Ты должна чаще полагаться на мужскую поддержку.
– Я?
– Понимаю, с непривычки ты будешь часто срываться. Тебе будет по-прежнему казаться, что ты самая крутая и смелая, что ты в одиночку или со своими девочками справишься со всем миром, но ты просто помни – теперь у тебя есть мужчина, который способен позаботиться о тебе.
– Есть? Мужчина? И кто он?
Мариша, озадаченная происходящим, повертела головой. И тут ее взгляд встретился со взглядом Георга. И Мариша замерла:
– Т-ты? Эт-то ты? Да?
– Ну да, дурочка ты этакая, – тихо шепнул Георг.
После этого он выпустил руку Мариши, встал и быстро ушел. А она осталась в недоумении. Он пошутил? Или говорил серьезно? Но выражение лица и глаза Георга не позволяли думать, что он шутит.
