оружии будет возникать мощное атакующее или защитное, это в доспехах, плетение. Такая процедура стоит не дешевле самого артефакта. Лизе повезло тем, что она училась в академии, там и провели «привязку» ее фамильного амулета к ней. Втайне от широкой общественности, извините, начальства. Двух преподов удалось уговорить «с большим трудом».
Мои мысли крутились вокруг только одного «труда», Лиза всерьез тогда обиделась и отлучила от тела, обозвав идиотом ревнивым, ни в грош ее не ставящим. Простила только на следующий день.
Прошли пятые сутки неторопливого путешествия с объездом деревень, и мы устраивались на последний ночлег в небольшом лесочке. Завтра днем будем в таверне. Рон рвался сходить один, чтобы сохранить нас в безопасности, но мы категорически с ним не согласились, и я решил — едем все. И подыскал хороший аргумент, что в такой близи от столицы нас точно не ждут.
Ночь была пасмурная, поэтому все спали в повозке. Я проснулся внезапно, от одной идеи. Уже два дня на коне и ночью перед сном я продумывал план «привязки» сабли и вот, видимо, придумал. Вылез осторожно из телеги. Ни звезд, ни луны. Темень. Отошел подальше и сел на траву в позу лотоса, держа в правой руке саблю.
Сначала в астрал: «Синя, Оранж и Женя (желтая стихия Земли), тяните ману как можно больше себе и в ауру, как заполнитесь, мигните, я приду». Вышел и сразу вылетел в мир. Огляделся: немногочисленные нити из окружения втягивались в мое тело. Аура почти заполнилась, но я не стал ждать, а приблизился к сабле. Трехцветный узор переливался, искорки пробегали по линиям, красиво! Ни намека на нынешние руны-иероглифы. Медленно приближался ближе и ближе, узор рос, нити утолщались и вот превратились в огромные пульсирующие трубы. Они причудливо переплетались, и я совершенно не понимал систему. Чуть удалился, и трубы уменьшились. Теперь видел узор на протяжении трех изгибов. Полетел в одну сторону, число переплетений начало уменьшаться. Не то, пошел обратно. Стали появляться узлы. Слишком большие. Пришлось подняться подальше — уменьшились. Двинулся дальше — и вот он! Огромный в сравнении с остальными и одного желтого цвета. Огляделся — другого такого нет. Запомнил ориентиры и дальше. Вскоре нашел и остальные два узла. Очень аккуратно начал отдаляться, и вот они — три точки в узоре возле самой гарды. Как раньше не видел? Знал бы, где и что искать, нашел бы сразу.
Сигнала от девочек еще не было, аура полная. Терпеливо ждал. Только через полчаса в ауре мигнули поочередно разноцветные вихри. Ныряю в астрал.
Мама дорогая! Три огромных облака заняли все пространство. Остальных стихий и видно не было. М-да… «Девочки, какие вы огромные!» Они не реагировали. Объелись. «Сейчас выходим наружу, и я показываю точки, каждая вашего цвета, разберетесь, не маленькие. По моей команде начинаете сливать в них ману, пока я не остановлю, понятно?» Нет реакции. Будем надеяться, поняли. Мысленно вздохнув, полетел из астрала прямо в мир.
Позади меня растерянно висели три разноцветных шара и медленно вращались. Воображаемыми пинками погнал их ближе к гарде. «Видите точки? — пришлось орать каждой в отдельности. — Начали!»
От шаров протянулись жгуты в точки, и я стал ждать. Энергия уходила, как в прорву! Прошло, наверное, с час, прежде чем узор начал сверкать ярче и ярче, шары уже напоминали вихри и продолжали худеть, причем быстрее, чем разгорался узор. Неужели не хватит, и что будет, если их не остановить? Я запаниковал.
Когда вихри стали совсем блеклые и еле-еле крутились, узор, наконец, вспыхнул. «Стойте!» — заорал я и метнулся в тело. Перед глазами ярко сверкала сабля, зажатая в правой руке. И что? А, была не была, и влил в нее ману из ауры. В голове что-то взорвалось — и я провалился в сон — видение.
В мешковатой гимнастерке и пилотке стою в строю среди таких же новобранцев. Мысли только о сне и еде. Ужасно хочется сладкого. Перед нами сержант-контрактник заканчивает объяснять устройство АК- 74.
— Можно снять магазин и использовать автомат как дубину. От вас, баранов, это будет самое полезное действие, машинка прочная, выдержит. Можно пристегнуть штык-нож — и в атаку ура-ура за родину. Разговорчики в строю! Вспышку справа захотели? Совсем оборзели ду-шары. Слушаем дальше. Сюда втыкаем магазин, вот предохранитель, он же переключатель. Один щелчок — очередь, два щелчка — одиночные. Не забываем передернуть затвор. И на хера я вам все это объясняю, уроды тупые?
Очнулся от пощечин. Я лежал на спине, а над моим лицом склонились трое. Небо заметно посерело. Лиза замахнулась снова, но я перехватил ее руку.
— Спасибо, я в порядке.
Она в ярости колотит другим кулачком меня в грудь и кричит:
— Дурак, дурак, дурак! — и падает на меня, содрогаясь в рыдании.
— Все, все. Все хорошо, ну что ты. — Глажу ее по волосам. Мое лицо мокрое, и под головой лужа.
Рядом Агна облегченно села на землю, Рон продолжал стоять на коленях.
— Ты что творишь? Совсем свихнулся, что ли? Думаешь, все можешь? Ох, учить тебя еще и учить! Ты же погибнуть мог! В местах силы, бывало, гибли, а тут… маны почти и нет. Она же, — показывает на саблю, — чуть жизнь из тебя не вытянула.
— Не вытянула бы. Я все рассчитал. Сознание просто от усталости потерял.
— Ну и как, не зря?
— Наверное, потом проверю. Да хватит вам причитать и воспитывать. Все было просчитано! А ночью специально, чтоб не отговаривали. Знаю я вас, — врал безбожно, — Лизочка, ну все, ну, успокаивайся, дорогая, мне вставать пора.
И начал подниматься. Лиза стукнула меня двумя кулаками в грудь, вскочила и решительным шагом направилась к повозке. Не сказала ни слова. Я тоже встал. Нормально, даже голова не закружилась. Аура пустая совершенно, неприятное ощущение. Не поленился и сам сотворил базовое плетение Огня, почувствовал — потекло. Остальные не стал заряжать, чтоб меньше вопросов завтра было.
— Пошли, древний. — Рон обнял меня за плечи и повел к повозке.
— Давай позавтракаем, что ли? Что-то я проголодался, даже в животе урчит. Скажи ты Агне, а то мне неудобно.
— Скажу, что с тобой сделаешь.
Пока позавтракали, рассвело. Тронулись в путь. Лиза все еще на меня дулась. Не разговаривала. Пока ехали, думал о видении. Не зря оно было, что-то пыталась объяснить мне сабля на доступном для меня языке и, видимо, не очень в этом преуспела. Ясно, что это режимы работы, а вот какие… так и хотелось взять да проверить, но не пугать же друзей в очередной раз. Потом. Я просто покосился на нее.
Она совсем не напоминала грандовскую: простые ножны и рукоять без камней. Мы с Роном целый вечер потратили, отрывая все лишнее и шлифуя песком и точильными камнями, а драгоценности — в общую копилку. Внешне металл клинка напоминал простую сталь без рисунка, но по прочности превосходил симбарскую и совсем не тупился. Ткань на лету разрубает. Ножны и украшения на гарде и эфесе — новодел. Всего лишь трехсотлетней давности. Вот такие здесь сроки!
В нетерпении положил левую ладонь на эфес. Ну что же ты хотела, родная? Опять в деталях вспоминаю сон. Сержант берет автомат. Прицепляет штык-нож, вдруг как током левую ладонь прошило. Я вздрогнул. Покосился на друзей: никто ничего. Лизия в повозке. Отвернулась. Я улыбнулся — приятно, когда за тебя волнуются, но без навязчивости, а то такое бывает! Так, штык-нож первая ступень, опять кольнуло, верно. Дальше одиночные, и я представил положение предохранителя, опять как током дернуло! Ага, соответственно автоматический огонь, опять представил, и снова стукнуло. Есть! Разобрался! Три положения, осталось испытать. И так стало легко на душе, прямо… эх!
— Сколько стихий в сабле? — спросил, повернувшись Рон.
— Две, — автоматически соврал я, не хотел сильно выделяться, — Огонь и Земля.
— Обычная, четвертый уровень пробьет. Если привязалась — отлично.
— Потом проверим.
— Обязательно! Убедимся, зря или нет нас сила разбудила.
— Буря была?
