– Сходил бы, проветрился, – посоветовал Лабутин. – А то зелёный, как трёхдневный мертвец.
Брюха погладил землистое лицо, пожал плечами.
– Ну, у меня там как раз острый момент. Пока. Дверь захлопни.
– Пока.
Игрушка и вправду оказалась клёвая. Денис загрузил её в четыре часа дня и резался в неё до позднего вечера, пока не вернулась со второй работы измученная мать.
– Уроки сделал? – спросила она, целуя сына.
– Сделал, – соврал Денис.
– Лекарство купил?
Денис поперхнулся.
– Тьфу ты! Забыл! Столько уроков!
Он стукнул себя по лбу и умоляюще посмотрел в серые, как у него, глаза.
– Я завтра куплю, честно слово, мам!
«И не покраснел…» – подумал он про себя, отводя бесстыжие глаза.
– Поел хоть что? – спросила мать, открывая холодильник.
– Так, перекусил.
– Сейчас сварю что-нибудь…
Она закопошилась на кухне. Алгоритм известный: поел, умылся, спать. А уроки завтра утром перед школой. И в школе, на переменах. Не впервой, в конце концов.
Совесть сегодня Дениса тревожила меньше. Вместо этого перед глазами крутились картинки из новой игры и новые победы, переходы с одного уровня на другой. Он сегодня перешёл на четвёртый уровень. Это класс. Достижение. Ему хотелось с этим поделиться с кем-нибудь, но с кем? Не с матерью же. С Брюхой? Точно. Завтра он звякнет Брюхе. Брюха его, как никто, поймёт, ведь они, как две фары на одном «фольксвагене»… на «фольксвагене»…
И Лабутин уснул.
Глава 4. СИНЯК
Пробуждение было неприятным. Мама залезла в комод, чтобы взять немного денег на продукты, и обнаружила пустоту.
– Денис! Где деньги?
Денис проснулся в момент. Сердце его заколотилось, пойманное, как бабочка в сачок. Ну, всё.
– Это три зарплаты за целый месяц! Куда они девались?! Ты взял? Ты? Отвечай!
Соврать, что не при чём? Денис прикинул правдоподобность этого утверждения, и отказался от мысли пробубнить, что он ничего не видел, ничего не знает, а вдруг это кража?
– А чё? – буркнул Денис.
– Ничё! На что жить будем целый месяц? На воздухе?! На отцовы четыре тыщи, которые через три недели придут? Ну, рассказывай, на какие шиши я тебя кормить буду?
И она шлёпнула сына по рукам. Тот вскочил и забегал, увёртываясь от маминых подзатыльников, заперся в ванной.
–
