– Почему это? – ещё больше скис Денис.
Яна Михайловна пожала худыми, почти девичьими плечами, и внимательно всмотрелась в понурую фигуру.
– Потому, как разрушение семьи – первейшее дело тех, кто этими омбудсменами руководит.
Она обвела тем же внимательным взглядом класс. Все слушали, не опуская глаз.
– Ну, – вздохнула учительница, – это тема для отдельного разговора, который, возможно… мне и не разрешат проводить… В общем, ребята, не доносите на своих родителей, любите их, цените, и если омбудсмен попросит вас рассказать о своей семье, о своих увлечениях, планах, проблемах, твердите одно: мама и папа классные, лучше всех, нам помогают во всём, никаких проблем. Иначе окажетесь в интернате. А там, поверьте на слово, совсем худо.
Она помолчала пару секунд и негромко, с нажимом, повторила:
– Несладко.
– А откуда вы знаете? – пискнула Галка Кугушева, сидевшая перед Денисом.
– Недавно там была, вот и знаю… Ну, всё. Начнём урок. И так по программе не успеваем. Садись, Лабутин. И впредь головой думай, а не тем, чем ты там себе думал… Не мальчик, а геймер. Enter какой-то сплошной. Только и знаешь, что… энтерить.
По классу пробежал шумок, глаза одноклассников заискрились: у «Лабы» появилось новое прозвище – Лаба Enter. Или просто Enter. Клёво.
– Тихо-тихо, – велела Яна Михайловна. – Откройте учебник на странице 31, посмотрите упражнение номер четыре. На странице тридцать два, упражнения с первого по четвёртое. Это задание на дом. Плюс ещё параграфы учить девятый и десятый. А теперь откройте тетради, небольшой диктант.
Дружный вздох, шелест бумаги…
– Лабутин, не спи. Диктант и тебя касается.
Денис что-то написал; наверняка, на «парёшник», не больше. Он даже списывать у Нади не мог. Новую тему слушал вполуха. На перемене, когда шли в кабинет истории, ни с кем не разговаривал, никуда не смотрел. Мимо двери с фамилией «Душкова» с содроганием убыстрил шаг.
Четыре следующих урока дались Денису с головной болью. С облегчением услышал он звонок с последнего урока, смахнул с парты в рюкзак учебник, тетрадь, ручку и рванул к двери. Домой! К компьютеру, погрузиться в игру, успокоить эту невыносимую тревогу, это жгучее беспокойство, терзание, не дающее вздохнуть полной грудью.
Надя спросила вдогонку:
– День, тебе помочь?
Он не услышал. Он хотел домой, к привычному своему образу жизни. К маме.
Но в коридоре его ждал крутой поворот в судьбе: два вчерашних мента, за спинами которых стояла королевой Люция Куртовна.
– Здравствуй, Денис, – проворковала она, улыбаясь.
Не успел Денис опомниться, как милиционеры подхватили его под руки и понесли к выходу. На него кидали жадные любопытные взгляды, переговаривались, шептались на ухо друг другу, но никто не кинулся ему на помощь.
Во дворе школы Дениса втолкнули в милицейскую машину, стиснули с боков, и водитель тут же выжал сцепление.
– Не имеете права! – плакал Денис, вырываясь из прижатых к нему больших тел. – Я пожалуюсь в ООН!
Милиционеры даже не хмыкнули. Отвернулись каждый в своё окно. Водитель сквозь зубы сказал:
–
