В общем, я надеялась получить за третий месяц работы не меньше 800 долларов и привезти домой хотя бы обещанные подарки. Но события приняли неожиданный оборот.
Приехав на работу в обычное время, мы обнаружили закрытую дверь. На замке стояла пломба, а дверь была обклеена лентой с надписью «Полиция». Потоптавшись на мостовой минут пять, и, погадав, что бы это могло быть, поднялись в квартиру к хозяевам. На звонок никто не откликнулся, зато из соседней двери вышла женщина и быстро затараторила на турецком, периодически хватаясь то за голову, то за сердце. Девочки, как и я ничего не поняли, и попросили повторить на английском. Тогда женщина жестами пригласила пройти за ней. Миновав какие-то коридоры и закутки, мы встретили молодого человека, которого турчанка, видимо, попросила выступить в роли переводчика. Из его речи, я поняла только то, что Марата увезли в полицию. Выслушав турецкого юношу, мои соседки, чуть не бегом устремились к выходу, я следовала за ними. Только в кабине автобуса, следующего в сторону нашего общежития, коллеги объяснили суть дела.
-Нашего хозяина взяли за какие-то махинации, светит ему немалый срок с конфискацией имущества. Фатма оставила детей соседям и отправилась хлопотать, но все думают, что надежды нет, - громко шептала Наташа.
-А самое главное, нет надежды, нам получить свою зарплату, - заключила Нина.
-Нам еще повезло, что взяли его рано утром, до начала рабочего дня, сидели бы и мы сейчас в участке.
Вернувшись в ложман, я ходила из угла в угол, с трудом сдерживая слезы, а у соседок моих напротив было приподнятое настроение, они обсуждали, чем бы занять неожиданный выходной.
Наконец, заметив мое состояние, принялись утешать. Предлагали податься вместе с ними в аниматоры. Они объяснили, что аниматор - это человек, который устраивает досуг для гостей отеля: вечерние шоу, различные конкурсы, общение с отдыхающими, организация различных игр для детей. Для этого надо уметь петь, танцевать, участвовать в конкурсах с отдыхающими. Оказалось, что они уже получили приглашение от одного знакомого из ночного клуба. Но еще раздумывали, потому что зарплату обещали в два раза меньше, чем в магазине. Но были и плюсы: проживание в отеле и питание бесплатно, и рабочий график только с семи вечера до часу ночи.
-Вот заживем! - мечтали девушки, лежа на кроватях и попивая, вскрытую по случаю «раки», целый день будем на пляже валяться. И ты с нами иди!
Чем дольше я слушала, тем тяжелее мне становилось на душе. Да уж, конечно! Сейчас побежала петь, танцевать и устраивать конкурсы. Им хорошо, они бегло болтают на английском, немного на немецком, и вообще, без комплексов.
Я стала собирать вещи, нужно было уезжать немедленно, так как со дня на день заканчивалась моя туристическая виза. Волновало и то, хватит ли денег на дорогу домой. Оставалось меньше трехсот долларов.
9
Наташа думала, что на авиабилет Анталия-Одесса хватит, еще и останется. Она покупала в эконом классе за 220 долларов, правда придется доплатить сборы аэропорта и сервисные, в каждом по-разному. Я беспокоилась, что денег все-таки не достаточно, но не решилась просить у бывших коллег.
Быстро собралась, и, игнорируя просьбы остаться хоть погулять вечерок напоследок, поцеловала Нину и Наташу в раскрасневшиеся от крепкого напитка щеки, написала на бумажке свой домашний адрес и умчалась на автобусе в аэропорт.
Там меня ждало сильное разочарование. Улететь из Анталии в высокий сезон было просто невозможно.
Места продавали только в бизнес классе, по ценам для меня заоблачным, с вылетом через три недели. Подкатила свой тяжелый чемодан к креслу в зале ожидания, села и занялась привычным делом, стала плакать. Слезы лились градом, и остановить их не было никакой возможности.
Я понимала всю непродуктивность тихой истерики, даже замечала, как косятся люди вокруг, но ничего не могла поделать. Такая у меня реакция на все. Правда сейчас, я уже не такая плакса, - улыбнулась Тоня.
Именно тогда, я стала молиться. Раньше, кажется, никогда Бога не вспоминала, даже когда Кирилл погиб. А тут, когда слезы иссякли, в мозгу, словно из неоткуда возникли слова: Боже, помоги! Боже, помоги!
От них, почему-то становилось немного легче.
Так я сидела и молилась, пока не услышала рядом русскую речь. Говорили о том, что интересовало меня. Полный мужчина объяснял бледной девочке лет пятнадцати:
