Впрочем, пусть Лин побудет здесь… Она раздражает меня меньше, чем другие. Вот она уже оделась, я требую, чтобы вне ванной и спальни они ходили одетыми. Все же какое-то подобие целомудрия… хе-хе. Целомудрия. Теперь меня уже в любом случае невозможно назвать скромным мальчиком. И нельзя сказать, чтобы мне это не нравилось…
Я прошел через анфиладу комнат. Надо же, когда-то квиринская трехкомнатная квартирка казалась мне неслыханной роскошью… Пожалуй, до приема я займусь статистикой. У меня еще часа два есть.
Между прочим, потрясает то, что коры – так называемые правители этой страны, призванные принимать все важнейшие решения – практически не работают. Все идет как-то само собой… собственность, в отличие от Лервены, здесь частная. Государственного контроля практически нет. Частные предприниматели как-то договариваются между собой, но правительство к этому не имеет ни малейшего отношения. Занимаются хоть какой-то работой по управлению, похоже, всего два-три человека… остальные все время проводят в сложнейших раздумьях – как доставить себе наибольшее и еще не испытанное наслаждение.
На фоне этих идиотов я выглядел прямо-таки тружеником. Я решил всерьез изучить экономику Бешиоры. Жаль только, что здесь нет мнемообруча. Как только я пробьюсь на приличный пост и получу прямой доступ к Цхарну, попрошу обеспечить… хотя бы для меня лично. А можно обратиться к Федерации…
Стены моего рабочего кабинета были покрыты чередующимися плитами из драгоценных минералов: темно-зеленый ристин переходил в малахит, дальше следовала колонна из салатового маргора, потом – белый кварц с золотыми прожилками… По центральной стене из-под потолка сбегали вниз пышные, обильные потоки зелени… Тихое журчание фонтана с легойской золотой статуэткой не нарушало, а скорее, подчеркивало тишину.
На конторке у стены лежало Евангелие с золотым обрезом. Я так и не заглянул в него снова, все не было времени…
Я опустился на мягкую софу, с ручной вышивкой, с золочеными подлокотниками. Прежде, чем включить компьютер – здесь они отвратительно шумят – поставил на черный столик золотую фигуру для медитации. Меня здесь научили медитировать… как знать, может быть, я сам научусь встречаться с Цхарном – тогда, когда это мне понадобится.
Змея, обвившаяся вокруг шеста. Я смотрел на нее не отрываясь, и очень скоро мне показалось, что змея движется, кольца ее вьются, и дойдя до верхушки дерева, замирают, словно движение теряется, переходит в какое-то иное измерение… в подпространство. Но по-настоящему сосредоточиться мне не удалось – легкий звон прервал медитацию.
Лин смотрела испуганно – она не знала, что я медитировал, и опасалась гнева… Я улыбнулся.
– В чем дело, Лин?
– Господин, вам звонит Иль-Лорн. Он уже звонил, когда вы отдыхали в ванне, но я попросила обождать… Вы сможете говорить с ним сейчас?
– Да, пожалуйста, – я включил видеофон нажатием кнопки. Все-таки техника здесь отвратительная. Ну пусть экран оправлен слоновой костью, что толку – качество изображения ужасное…
Да, Иль-Лорн собственной персоной. Лин приблизилась ко мне и застыла рядом. Что ему нужно, ведь скоро все равно встретимся на рауте.
– Высочайший Дух да приимет тебя в свои объятия, высокорожденный кор.
Я ответил тем же витиеватым приветствием, настороженно глядя в морщинистое старческое личико Лорна.
– Я обеспокоил тебя, Ландзо. – Иль-Лорн с явной натугой выговорил мое имя, сложное для бешиорцев, – достаточно пустяковым вопросом. Мне сообщили, что в подведомственном мне учреждении, ты догадываешься, каком, двое арестованных требуют встречи с тобой.
Я постарался скрыть удивление. Странно… до сих пор я никакого отношения не имел к Ведомству Общественной Безопасности. И к Армии Порядка тоже. Ничего не понимаю… кто-то из врагов вероучения? Узнали, что я квиринец и надеются на помощь, поскольку я не фанат бешиорской веры? Да откуда… из коров-то, кроме Иль-Бадрага, никто не знает о моем происхождении.
И почему именно сегодня?
– Видишь ли, я хотел, разумеется, подождать до утра, – пояснил Иль-Лорн, – но сегодня я сам инспектировал Лечебницу, и мне показали этих двоих как особый случай…
Ох, темнит что-то старикашка…
– Я опасался, что не доложив тебе, я вызову твой гнев, высокородный кор.
Я проглотил тонкое ехидство. Ох, и ядовитый же тип этот Иль-Лорн. Недолюбливает меня. Подсиживает. Да, побаивается – но явно же не до такой степени, чтобы разговаривать подобно тани.
– Ну что ж, благодарю тебя, брат, – сказал я рассудительно, – я непременно заеду завтра утром в твою Лечебницу… Может быть, ты соблаговолишь назвать их имена, высокородный кор?
– Их имена трудно произнести старому языку, не привыкшему к чужеземным наречиям. И однако думаю, что в некоторые подробности я мог бы тебя посвятить… Эти двое уверяют, что хорошо знакомы с тобой.
– Вот даже как? Странно… до сих пор я не знал никаких вероотступников… или возмутителей порядка.
– Видишь ли… Ландзо… эти двое уверяют, что они знали тебя на Квирине.
Это было как прямой удар в сердце. Я приходил в себя несколько секунд, глядя на неописуемо сморщившееся, обезьянье личико кора.
Все-таки они решились… Идиоты, ведь я предупреждал, просил!
Это глупо сейчас. Надо подождать до утра. Иль-Лорн мгновенно разнесет по всему Тарио, что новоиспеченный высокородный кор – вы, конечно, догадываетесь, о ком я – снюхался с какими-то чужеземными шпионами… и вообще это подозрительный тип. Если я подожду до утра, у меня есть шанс
