- Смех-то смехом, нужно что-то решать серьезное. Людей я могу дать, но будет ли в этом толк? - обращаясь обратно, улыбнулся управляющий, после небольшой непроизвольной паузы.
- Людей много не надобно, - продолжал Василий Николаевич, несколько сосредоточенно и вполне с серьезным настроем во взгляде. - Есть у меня одна штуковина, только не знаю, работает ли она до сего момента. Не зря меня полковником прозвали. Давным-давно, лет так пятьдесят назад, командовал я одним воинством, в периоды противостояний различных группировок. Так с того времени техника некоторая имеется, в единственном экземпляре, правда. Как я ее тогда поставил в ангар, отсюда совсем недалече будет, так она там и стоит, никем еще, наверняка, не обеспокоенная.
- И ты молчал столько лет, что у тебя что-то еще припасенным осталось? - почти в один голос возмутились все.
- А зачем она нужна была? Грызунов пугать? Вы еще не видели, что это есть на самом-то деле, а уже меня укоряете, - смущенно проговорил Василий себе под нос. - Против паразитов эта вещица бесполезная будет, уж это точно, а на захватчиков идти - в самый раз, может и пригодиться.
- Ну и что это такое в действительности? - оживленно поинтересовался Антон.
- Нужно собраться, пойти, да посмотреть. То как вам объяснишь? Даже мои ровесники и то не все видели его воочию. А я в армии состоять изволил, технику обслуживал, как свои пять пальцев знаю, как надо с нею дело иметь, - продолжил тот с некоторой долей несказанной гордости. - Думаю на премию, с согласия всех присутствующих я заработал, хотя бы за попытку помочь.
- Ну а что нужно для того, чтобы данная вещь работала? - спросил уже более строгим голосом сегодняшний главнокомандующий. - Говори сразу, чтобы потом несколько раз не ездить туда-обратно. То сам видишь, каждая минута потерянного времени может дорого обойтись.
- Керосина пара канистр, масла машинного для смазки механизмов, да пару работников, а то я стар уже, все необходимые действия осуществлять не могу, - Василий Николаевич тихо отвел взгляд в сторону и замолчал.
Затем он тяжело встал со стула, на котором сидел в тот момент, тихонько присвистнул, направляясь куда-то от всех в сторону, мурлыкая себе под нос какую-то знакомую песенку, смысл слов которой по причине плохого исполнения уловить было сложно, даже в силу точной известности оной. Остальные также не стали медлить ни секунды и, облачившись в необходимые положенные им доспехи, молча, поплелись вслед за загадочным старцем.
Команда выехала малой группой, на двух обозах, в одной из которых находились управляющий со своей многочисленной охраной, а в другой - уже все остальные, полезные по данному делу люди, включая и самого Василия. Повозка последнего предусмотрительно находилась во главе всей данной процессии, указывая дорогу к полезному хранилищу. Позади всех ехал Антон, верхом восседая на Тузике, подобный некоторому древнегреческому полководцу, ведущему за собой еще небольшое количество разношерстного народа, искренне пожелавшего прогуляться в эту ночь пешком, тем более до заветного ангара по заверениям все того же Василия Николаевича было не так уж далеко идти. Пешее собратство возглавил отец Игорь, передвигающийся с видимым трудом, но все равно, рьяно идущий вперед, подобно некому православному народному пророку, опираясь в процессе на величие своего крепкого посоха, с помощью которого он отталкивался от этой грешной земли, как бы то для него тяжелым не казалось. Облаченный величием господнем, он никак не мог оставаться в стороне от такого важного события в жизни своей паствы.
Ночь же выдалась довольно спокойная, и неприятностей от погоды к удивлению не предвиделось, будь то дождь или снег, или еще какие-нибудь подобные непредсказуемые явления. Такое бывало далеко не каждую ночь и казалось несколько непривычно пугающе. Лишь только хрусталики льда потрескивали под колесами телеги, напоминая о неприятно низкой температуре окружающего здесь воздуха. А мороз стоял знатный. Чувствовалось приближение долгой зимы, какой еще наверняка доселе не бывало, словно вся окружающая природа предупреждала о готовящейся смертельной опасности, надвигающейся на здешних живущих созданий с неумолимой и неотвратимо страшной силой. Даже ветер становился каким-то сухим и холодным, словно наждачной бумагой, карябавший лицо, руки, пронизывающий до кости, заползавший внутрь мурашками по коже, заполняющий сразу все сердце и душу.
- Как холодно становится ночью, прямо спасу никакого нет, - поежилась Елена, закутываясь в предусмотрительно взятое с собой толстое шерстяное одеяло, непонятно зачем, сама не ведая, ввязавшись в эту авантюру и поехавши вместе со всеми.
- Да, сейчас перепады температур случаются намного чаще, хорошо, что еще все происходит не в течение одного времени суток, уж и на том спасибо, - констатировал данный факт Василий Николаевич, вторя ей вслед. - Да и вообще, сдается мне, что дни стали намного короче. Старею, может быть, наверное, так и чувствуется. Вам-то сравнивать не с чем будет, а мой организм - не обманешь.
- Раньше лучше должно быть было? - спросила Елена, уважительно заглядывая тому в глаза.
- Ну как сказать, - проговорил он, смущаясь. - По погоде если судить, то мягче, конечно, стабильнее, так сказать. Грызунов не имелось вообще как таковых. Сравнительно совсем недавно они тут появились. Откуда, сказать не могу - неведомо и по сей день. Люди враждовали между собой за выживание, за продукты, одежду, лучшее положение. Много народу тогда погибло. Сейчас никого не осталось - повымирали все, как мухи. Города обеспечивали в полной мере, однако без разницы, те грызлись как собаки, по природе своей, наверное. Кто же знает, чего им не хватало в действительности. Борьба за власть сделала свое дело. Рассказывали, что боги прогневались на нас за какие-то наши прегрешения, но это же - все религия, выдумки, совершенно не относящиеся к реальности вещи, сказки, так сказать, не требующего исключительно никакого внимания.
Он ненадолго замолчал и, задумавшись, подняв голову вверх, будто мысленно требуя у темного ночного неба ответы на все давно интересующие его многочисленные вопросы.
- Ну а эти самые города возможно боги и построили? - вмешалась по возможности в разговор Людмила, как будто продолжая речь Василия.
- Больше некому, - подтвердил тот, к удивлению ее слова. - Мне кажется, что так оно и было. Находясь среди людей, они жили с нами вместе, а после оставили на произвол судьбы. Неизвестно ничего из того, что мы сейчас обсуждаем. И проверить никак нельзя. В тот же Город не зайдешь, просто так, не спросишь. Совсем бесследно пропасть можно, что тоже не есть хорошо. Вероятно, сами там живут- существуют и до сей поры, кто знает. Боги все-таки, - после чего он, чуть ощутимо ругнувшись, и слегка пихая в бок извозчика, воскликнул. - Вот кстати мы и приехали. Давай, притормози!
Повозка остановилась возле сравнительно небольшого ангара, сложенного из красного кирпича, уходящего в землю только самую малость, уже естественно, обветренного и поблеклого с течением времени, но довольно еще внушительного и прочного, стоявшего на своих подпорках сравнительно твердо и уверено. Василий неторопливо сполз вниз, подошел к двери и открыл ее, жестом приглашая остальных прибывших проследовать за ним внутрь.
То, что предстало пред глазами, вначале вызвало некоторого рода истерический душевно- спазматический крик помощи, неизвестное чувство внутренней парализации, замирания и переполненного восхищения, заполнивший к тому моменту каждого из людей, узревших такое необычное сооружение воочию. Внутри ангара на них смотрело невиданное доселе устройство, выполненное целиком и полностью из какого-то неведомого металла с необычно торчащей большой трубой посередине. Оно в своем принципе немного напоминало какое-либо передвижное транспортное средство, так часто встречающееся в Городе, только колес у него наблюдалось там невероятное количество, и все они были объединены единой необычной лентой, также, по всей видимости, выкованной из аналогичного материала. То, что было в центре данной конструкции, напомнило какую-то кабину для возможного размещения там экипажа, нужного для функционирования всего агрегата в целом, что так и оказалось впоследствии. На кабине красовалась довольно-таки внушительных размеров пятиконечная звезда, темно-красного цвета, располагавшаяся здесь для придания некой красоты сооружению или преследующая каким-нибудь определенные опознавательные цели, являющаяся скорее неким отличительным признаком, нежели конкретно служащая для чего-то более важного и крайне необходимого.
