уровня минимальной заработной платы законом. Он заключается в том, что в отрасли, в которой одна большая компания является монополистом, ей не нужно бояться конкуренции, она может предлагать оклады ниже рыночного уровня. Это в высшей мере маловероятная ситуация. Такая 'монополия' при своем формировании должна предлагать высокие оклады, чтобы привлечь рабочую силу из других отраслей. Впоследствии теоретически она может не повышать уровень оплаты труда в той же мере, что и другие отрасли, и таким образом платить ниже стандарта заработной платы за тот же вид специализированного труда. Но скорее всего это произойдет, если эта отрасль (или компания) переживает тяжелые времена или сокращается; если же она процветает или расширяется, то должна продолжать предлагать высокие заработные платы, чтобы увеличивать объем занятой рабочей силы. Мы знаем по опыту, что именно большие компании, которые чаще всего обвиняются в монополизме, платят более высокую заработную плату и предлагают наиболее привлекательные условия работы. И чаще всего небольшие, малорентабельные компании, которые, возможно, страдают от избыточной конкуренции, предлагают минимальные заработные платы. Но любой работодатель должен платить достаточно, чтобы удерживать своих рабочих или чтобы привлекать их из других компаний. Все эти рассуждения приводится не для того, чтобы показать, что нет никакого пути для повышения заработной платы, а для того, чтобы подчеркнуть, что безусловно легкий метод их повышения при помощи правительственного декрета является неверным и худшим способом. Здесь, пожалуй, самое время указать на то. что отличает многих реформаторов от тех. кто не может принять их предложения, - это их большая нетерпеливость, а отнюдь не их большая филантропия. Вопрос не стоит так: хотим ли мы, чтобы как можно больше людей были богаче? Для людей доброй воли такая цель является само собой разумеющейся. Суть вопроса заключается в выборе оптимальных средств для достижения этой цели. Пытаясь на него ответить, мы не имеем права упускать из виду несколько элементарных трюизмов. Так, мы не можем распределить больше богатства, чем создается; мы не можем платить в течение долгого времени за труд больше в целом, чем он производит. Поэтому, лучшим способом повышения заработной платы является повышение производительности малорентабельного труда. Этого можно достичь многими методами: ростом аккумуляции капитала, то есть увеличением количества оборудования, облегчающего труд рабочих; новыми изобретениями и усовершенствованиями; более эффективным менеджментом со стороны работодателей; большей усердностью и производительностью со стороны рабочих; лучшим образованием и подготовкой. Чем больше производит отдельный рабочий, тем он более увеличивает богатство всего сообщества. Чем он больше производит, тем более его услуги ценны для потребителей, а следовательно, и для работодателя. И чем более он ценен для работодателя, тем больше ему будут платить. Реальные заработные платы идут от производства, а не от правительственных решений. Таким образом, политика правительства должна быть направлена не на навязывание еще более обременительных требований к работодателям, а на проведение такого курса, который стимулирует прибыли, стимулирует работодателей расширять производство, вкладывать инвестиции в новое и лучшее оборудование для повышения производительности труда рабочих, - одним словом, стимулировать аккумуляцию капитала, а не дестимулировать его, и, таким образом, повышать как занятость, так и заработную плату.
ГЛАВА XX Обеспечивают ли профсоюзы повышение заработной платы?
Вера в то, что профсоюзы могут значительно повысить реальную заработную плату на долгий срок и для всего рабочего класса, является одним из величайших заблуждений нашего века. В основе этого заблуждения лежит непонимание того, что заработные платы по сути определяются производительностью труда. Именно по этой причине, например, заработные платы в США были несравненно выше, чем в Великобритании и Германии в течение тех десятилетий, когда в этих странах 'рабочее движение' было намного сильнее. Несмотря на многочисленные свидетельства в пользу того, что производительность является фундаментальной детерминантой заработной платы, этот вывод обычно забывается или высмеивается профсоюзными лидерами и большой группой экономистов, стремящихся к репутации 'либералов', вторящих им. Но этот вывод не строится на предположении о том, как они полагают, что работодатели в массе своей - добрые и благородные люди, стремящиеся творить добро. Он основывается на совершенно другом предположении - о том, что каждый работодатель стремится довести свою прибыль до максимума. Если люди готовы работать за меньшую сумму, чем их труд действительно стоит, то почему бы работодателю не использовать это с максимальной выгодой для себя? Почему бы ему, например, не заработать 1 доллар в неделю на рабочем, а не просто наблюдать, как другой работодатель зарабатывает на нем 2 доллара в неделю? Пока такая ситуация существует, каждый работодатель будет набавлять цену рабочим до их полной экономической стоимости. Все это не означает, что профсоюзы не могут выполнять никаких полезных или законных функций. Главная функция, которую они могут выполнять. - это улучшать местные условия труда и гарантировать всем своим членам получение реальной рыночной стоимости за их услуги. Конкурентная борьба рабочих за работу, работодателей - за рабочих не так безоблачна. Ни отдельные рабочие, ни отдельные работодатели, как правило, не бывают полностью информированными об условиях рынка труда. Отдельный рабочий может не знать истинной рыночной ценности своих услуг для работодателя, а поэтому его позиция в сделке сторон может быть ослаблена. Ошибки в оценке ситуации рабочему обходятся гораздо дороже, чем работодателю. Если работодатель по ошибке отказывается принять на работу человека, чьи услуги могли бы принести ему прибыль, он лишь теряет чистую прибыль, которую получил бы, наняв того человека, а нанять он может и сотню, и тысячу человек. Но если рабочий отказывается от работы, полагая, что легко найдет другую, где ему будут платить больше, такая ошибка может ему дорого обойтись, поскольку дело касается его средств к существованию. Во-первых, возможно, ему не удастся быстро найти работу с большей заработной платой; во-вторых, не исключено, что в течение какого-то времени ему не удастся найти работу, даже в перспективе предполагающую такую заработную плату. И время может стать сутью проблемы рабочего, поскольку ему и его семье необходимо питаться. Поэтому он, чтобы не искушать судьбу и не рисковать, может взяться за работу с таким окладом, который, по его мнению, ниже его 'реальной стоимости'. Когда рабочие взаимодействуют с работодателем через профсоюзы и требуют 'стандартную зарплату' за определенный вид работ, они тем самым могут уравнять силу сторон сделки и риски, связанные с ошибками. Но для профсоюзов, как подтверждает опыт, особенно с помощью одностороннего законодательства о труде, которое возлагает принуждение лишь на работодателей, легко выйти за определенные законом рамки, действовать безответственно и проводить близорукую и антисоциальную политику. Они делают это, например, каждый раз, когда стремятся зафиксировать заработную плату для своих членов выше реальной рыночной стоимости их труда. Каждая такая попытка всегда вызывает безработицу. На практике такое соглашение можно заставить выполнять лишь определенными средствами запугивания или принуждения. Одно из таких средств заключается в ограничении членства в профсоюзе на другой основе, нежели проверенной компетенции или квалификации. Это ограничение может применяться в различных формах: во взимании с новых членов чрезмерных вступительных взносов; в произвольном определении квалификации для членства; в дискриминации, открытой или скрытой, по причине исповедуемой религии, расы или пола; некоего абсолютного предела числа членов профсоюза, или исключении, при необходимости директивными методами, не только продукции 'непрофсоюзного' труда, но и даже продукции подразделений профсоюза из других штатов или городов. Наиболее очевидный случай, в котором запугивание и сила применяются для введения или поддержания заработной платы членов определенного профсоюза выше реальной рыночной стоимости их услуг, - это забастовка. Мирная забастовка допустима. Она является законным средством борьбы рабочего класса, хотя и таким, которое необходимо использовать лишь изредка и только в качестве крайней меры. Если все рабочие отказываются трудиться, это может отрезвить упрямого работодателя, недоплачивающего им. Он может обнаружить, что не способен заменить взбунтовавшихся рабочих новыми работниками, которые, имея такую же квалификацию, были бы согласны работать за ту его заработную плату, против которой бастуют рабочие. Но с того момента, как рабочим приходится использовать запугивание или насилие, чтобы усилить свои требования - в это время они проводят массовые пикетирования, чтобы никто из 'старых' рабочих не мог продолжать трудиться или чтобы работодатель не мог принять на работу 'новых' постоянных рабочих на их места. - их действия становятся подозрительными.
