на удивление чем-то стоящим. Новость наполнила зал оживленными разговорами. Даже те, кто обычно дремал на такого рода мероприятиях, стали пересаживаться поближе к окну, а те, кому уже не доставалось места, скапливались перед многочисленными проекторами, показывающим пока только не освещенные участки пустого полигона.
Командующий взглянул на запястье, повернулся к адъютанту и барским кивком дал добро. Адъютант раскрыв терминал, придерживая трубку коммуникатора, затараторил команды. Шустро порхающие над терминалом пальцы, наполнили притихший зал шелестящими звуками.
Многочисленные прожектора, размещенные рядами на стенах естественного разлома, бывшего руслом древнего ледника, уменьшили причудливые тени, а затем вспыхнули маленькими светилами, разом растворяя ночную темень красным отблеском вездесущего песка. Оживая искрящейся поверхностью с причудливо спутанными следами машин, песок полигона накалялся и, отражая свет, окрашивал стены с бетонированными трещинами в бурые раскраски.
У дальней от смотровой площадке виднелись импровизированные мишени, по оплавленным формам которых уже никто не мог установить класс машин к которым они когда-то принадлежали. Расставленные в боевом порядке на марше, они служили для первых показных стрельб, по результатам которых подразделение уже готовилось к учениям с ветеранами с последующим распределением по заставам. Поэтому на первую 'показуху' и приглашались командиры застав — 'купцы'., чтобы уже на месте присмотреться и, если возможно, повлиять на состав пополнения…
Офицеры заскучали, впереди предстояли долгие часы ничем не примечательных стрельб. Обычный выезд корпуса, только с большим количеством 'ляпов'. В зале возобновился приглушенный разговор. Отмечая ехидными замечаниями очередной промах или неудачный маневр, офицеры улыбались и давали курсантам совсем не ласковые характеристики.
— Щербатый, смотри, вон шестой 'рысеныш' так же завалился, как и ты на своей показухе… забирай себе, пока не перекупили.
— Ты смотри, что творит… Ой, ее. Все, спалил вставки, теперь его только буксиром уберут…
— Рыжий, у тебя не хватает 'Медведей', забирай всех!.. Они и на 'Рысях' так же косолапят…
— Ты смотри, как палит… у меня пьяные и то точнее уложат…
Часы скучного ожидания заканчивались, и настроение в зале постепенно поднималось.
Поднимая пыльный след, с полигона умчался последний 'Медведь'. Выехавшие из ремонтного ангара тягачи, зацепив застрявшие машины, буксировали их в гостеприимно открывшиеся ворота переходных шлюзов. Беспомощные машины вяло сопротивлялись заклинившими колесами или произвольными срабатыванием поворотных тяг.
Когда последний тягач встал на положенное инструкцией место, вновь открылись ворота шлюза. В зале мигом прекратились все разговоры, многочисленные пары опытных глаз с нетерпение вцепились в открывшийся проем.
На осевший после обычной 'показухи' песок, плавно покачиваясь, выехал необычный на вид танк. Переливаясь и мерцая бурыми бликами, пузырь силового поля не давал четко разглядеть подробности конструкции. Остановившись в начале песчаного покрова, ореол, обтекающий машину, поалел и слился с окружающим песком.
Корпус осел, будто проваливаясь между дугами, сложился в некое подобие раковины, ощерившийся грозно выставленными орудиями. Окрасившийся полностью под цвет окружающего песка, танк замер, превратившись в обычный песчаный бархан.
Показав свои возможности по маскировке, бархан дождался закрытия ворот. Скинув маскировку, машина мощно покачивалась под рывками еле сдерживаемой мощи. И без обычной для техники подобного размера медлительности, поднимая четыре фонтана песка, сорвалась с места.
Обходя препятствия, не сбавляя скорости, машина аккуратно вписывалась во все повороты периметра. Грациозно покачиваясь на ухабах, лихо взлетала над барханами, безукоризненно ровно держа в прыжке корпус над поверхностью. С легкостью кружа и преодолевая все преграды, Милашка летела к огневому рубежу…
Зрители замерли. На вошедших в зал девушек с прохладительными напитками никто не обратил внимания. Не ожидавшие такого холодного приема, и привыкшие к обильному мужскому вниманию, девушки непонимающе переглядывались. Недовольно поджав губки, они накрыли столик для маленького 'фуршета', и так никем и не замеченные, расселись на галерке, пытаясь привлечь внимание уткнувшихся в проекторы наемников томными вздохами и кокетливо разбрасываемыми взглядами…
Взмыв на возвышенность, с которой как на ладони представали все мишени, машина сотрясла обзорное стекло гулом первого залпа. Выполняя маневры обычно характерные для более легких танков, Милашка начала выписывать стандартный комплекс упражнение по быстрой смене позиций.
Полыхающие голубые росчерки энергетических выстрелов наполняли полигон нарастающим воем, а при попадании в мишени — вспышка ослепительного сияния дополнялась громким чавканьем расплавленного металла.
Прекратив стрельбу, машина замерла в центре возвышенности. Закончив знакомое превращение с посадкой в песок, укрылась маскировочным барханом. Прозвучала частая серия громовых раскатов главного орудия. Сотрясающий стены полигона грохот, сгонял со стен мелкие камни и зачастую вызвал каменные обвалы сдавшихся скал.
Ревущие звуки, сопровождавшие вылет из стволов управляемых снарядов, слились в непрерывный стон, от которого панорамное окно завибрировало с нарастающей амплитудой.
Резко наступившая тишина болезненно навалилась на зрителей. Не привыкшие к подобному шквалу офицеры сидели, ошеломленно рассматривая друг друга. Подобной мощи от машины никто не ожидал.
Милашка плавно поднялась с песка, резко сдавала назад, скатилась с возвышенности и пижонским разворотом сделала полный оборот вокруг оси. Выбрасывая фонтаны песка, танк взлетел на бархан прямо напротив смотрового окна. Оторвавшись от песка, многотонная махина пролетела с десяток метров, в полете выдав совмещенный залп, из всех орудий. Попала… Стоявшую на траектории движения мишень, ранее бывшую тяжелым танком, класса 'Медведь', разорвало в клочья. Приземлившаяся машина плавно покатилась по направлению к шлюзу. Остановившись у ворот, развернулась, и направив на панорамное окно еще не остывшие стволы, выжидающе замерла.
В зале перестали дышать; оторопевшие при демонстрации огневой мощи наемники сейчас с трудом проталкивали воздух во вдруг сузившееся горло. Смотрящие в лицо провалы с раскаленными краями, разорвавшие все мишени на полигоне, вопросительно смотрели с проекторов в лица зрителей.
Затянувшаяся пауза прервалась хлопками пришедшего в себя Командующего. Стареющий генерал, сурово поджав губы, сотрясал воздух частыми хлопками. Повернувшись к двум главам служб, он встал и аплодировал им стоя. Вместе с ним встали восхищенные зрелищем офицеры. Зал наполнился шумом нарастающих аплодисментов.
Поочередно обнимая глав служб, генерал со слезами на глазах благодарил Конструкторов за потрясающую работу. Смущенные свалившимися на них поздравлениями, Главы отвели генерала от восторженных ветеранов и стали, что-то объяснять.
Генерал непонимающе смотрел то на одного, то на другого. Удивленно задрав бровь, недоверчиво прислушивался к нашептыванию конструкторов. Пораженно хекнув, подозвал адъютанта и, отдав распоряжение, в сопровождении оправдывающихся конструкторов направился к столу.
Мягко урча разогревшимися силовыми установками, Милашка выезжала из ворот шлюза. Вдоль покрытых пылью машин, она аккуратно двигалась под ритмичные удары ладоней о сталь корпусов. Отраженные стенами ангара, звуки сливались в рокот, перекрывающий свист работающих двигателей.
Рядом с машинами стояли экипажи, и, стуча о броню машин, восхищенными взорами провожали проплывающую мимо 'стальную мощь'.
Состыковавшись с технологическими зажимами, Милашка замерла. Вздрогнув от остановки силовых генераторов, с затухающим урчанием 'расслабляемых' дуг, улеглась на пол ангара.
Взволнованный Петко, наблюдавший трансляцию выступления 'детища' запершись у себя в каморке, еле пережил состоявшееся первое выступление.
И не успело отзвучать эхо последнего пижонского залпа Косяка, как техник наплевав на расстройства
