дальше и дальше к первому гребню волны. Она, плывя, выкрикнула его имя, и высокая, теплая волна прошла сквозь нее.
— Еще, — он был обречен наблюдать за полетом Джуд, знать, что может направлять ее, пока глаза ее не станут дикими и слепыми, а тело не задрожит. — Еще, — потребовал он, вновь и вновь сводя ее с ума еще безжалостней, нежели намеревался.
В Джуд вспыхивал жар, взрывалась звезда. Волна удовольствия была настолько сильной, настолько неожиданной после нежности, что ее тело поднялось наполовину в протесте, наполовину в удовольствии. В этот раз не было стона, теперь с ее губ сорвался крик.
— Эйдан, — Джуд схватила его, чтобы удержать равновесие, когда ее мир сошел с ума и они перевернулись. — Я не могу.
— Еще раз, — Эйдан притянул голову Джуд назад за волосы и накрыл ее губы. — Снова, пока мы оба не будем опустошены, — рука, которая была такой нежной, подхватила ее за бедра, поднимая вверх. — Скажи, что ты хочешь ощущать меня внутри.
— Да, — она безумствовала, едва не рыдая, когда ее тело откинулось назад. — Ты и никто другой.
— Тогда возьми меня.
Эйдан опускал ее ниже, пока не Джуд не была заполнена им, пока великолепие этого не взорвалась в ней. Ее дыхание вырвалось из горла, когда она прогнулась назад. Ее тело блестело под лунным светом, волосы осыпались назад в темном спутанном клубке. Она подняла руки — жест несдержанности, погружая собственные пальцы в эти ниспадающие кудри. И тогда ее тело начало качаться, двигаться, стремиться.
Сейчас власть принадлежала ей, как и контроль над каждым витком удовольствия. Когда тело Эйдана поднималось и опадало под ее скоростью, она позволила себе брать. Ее мышцы дрожали, когда она закинула руки на него. Его глаза казались черными как ночь, когда она наклонилась ниже, чтобы мучить его губы, как делал он. Низкий стон, который она вызвала у него, заставил ее засмеяться в триумфе.
— Выше, — она собралась над ним. — В этот раз я унесу тебя выше, — Джуд смело взяла его руки и прижала их к своей груди. — Коснись меня. Коснись меня везде, пока я веду тебя.
Она направляла его руки куда хотела, упиваясь ощущением, которое они приносили на ее скользкой коже, пока Джуд подводила его ближе и ближе к краю. Она чувствовала, как его тело резко бросается вперед под ней, услышала, как он начинает задыхаться и восхитилась тем, что она сделала с ним. И позволила себе последовать за ним.
Именно он содрогнулся, именно его руки соскользнули беспомощно в сторону, когда она наклонилась, чтобы прижаться к его губам своими. И коснувшись губами его шеи, она ощутила дикий темп пульса.
Тогда с триумфальным криком Джуд отодвинулась и вскинула руки вверх.
— О Боже, я чувствую себя превосходно! Люди всегда должны заниматься любовью на улице. Это так… высвобождает.
— Ты выглядишь как королева фей.
— Я и чувствую себя ею, — Джуд откинула волосы назад, затем посмотрела на Эйдана и улыбнулась. — Во мне бурлит магия и изумительные секреты. Я так рада, что ты не злишься на меня. Я была уверена, что будет именно так.
— Злюсь? Как я могу? — он собрал достаточно энергии, чтобы сесть и суметь держать ее — тело к телу. — Все в тебе доставляет мне удовольствие.
Она прижалась ближе, все еще находясь в полете удовольствия от момента.
— Ты не был доволен мною прошлой ночью.
— Верно, не могу сказать, что я был доволен. Но теперь, когда мы разобрались, нет ничего, что могло бы нас поссорить.
— Разобрались?
— Да. А теперь давай наденем на тебя свитер, пока ты не замерзла.
— Что ты имеешь в виду… — Джуд молчала, пока он натягивал на ее голову свитер.
— Тебе нужен только свитер, потому как я все равно собираюсь снять его с тебя, как только мы зайдем в дом, — он начал собирать одежду и складывать ее на руку.
— Эйдан, что ты имел в виду, когда сказал, что мы разобрались?
— Только то, что мы и сделали, — Эйдан, легко улыбаясь, поднял Джуд на руки и понес ее к коттеджу. — Мы поженимся в сентябре.
— Что? Подожди.
— Я и жду, до сентября, — Эйдан ногой открыл ворота в сад.
— Мы не будем жениться в сентябре.
— О, конечно, мы сделаем это. И после отправимся во все те места, которые ты хотела увидеть.
— Эйдан, я имела в виду не это.
— Но я имел в виду именно это, — он вновь улыбнулся, довольный, что нашел способ разобраться со сложившейся ситуацией. — Я не возражаю, если тебе необходимо немного поспорить, милая. Теперь, когда мы оба знаем, что должно произойти.
— Отпусти меня.
— Нет, пока нет, — Эйдан внес Джуд в дом и направился вверх по лестнице.
— Я не выйду за тебя в сентябре.
— Что ж, осталось всего несколько месяцев, поэтому нам не потребуется много времени, чтобы узнать, кто прав.
— И ты считаешь, что я просто соглашусь с твоими планами? Это оскорбляет и приводит меня в ярость. Будто я слишком глупа, чтобы знать, чего хочу сама.
— Я далеко не считаю тебя глупой, — он прошел в ванную. — Дело в том, дорогая, что я верю — ты одна из самых умных людей, которых я знаю. Немного уперта, но я не возражаю, — он немного передвинул ее, так, чтобы суметь протянуть руку и включить душ.
— Ты не возражаешь, — повторила Джуд его слова.
— Абсолютно. И еще я не против того, чтобы ты кидала на меня взгляд подобный этому. Я нахожу его… возбуждающим.
— Отпусти меня, Эйдан.
— Хорошо, — он подчинился, опуская Джуд в ванную, прямо под струю душа.
— Черт!
— Не беспокойся о свитере, я позабочусь об этом, — смеясь, Эйдан снял с нее свитер и откинул его на пол, пока Джуд толкалась и извивалась.
— Не трогая меня. Я хочу разобраться с этим.
— Ты разобралась с этим в своих мыслях, как и я. Мое желание куда сильней якобы твоего. Но… — он откинул с ее лица влажные волосы. — Если ты так уверена в себе, тебе не о чем беспокоиться, и мы можем просто наслаждаться временем, которое проводим вместе.
— Дело не в этом…
— Ты говоришь, что не получаешь наслаждение, находясь со мной?
— Конечно, получаю, но…
— Или ты не знаешь, чего хочешь сама?
— Я определенно знаю, чего хочу.
Эйдан прижал все еще изогнутые губы к ее лбу, к вискам.
— Тогда почему бы не дать мне хотя бы шанс, чтобы все изменить? Что в этом плохого?
— Я не знаю, — но в этом должно было быть что-то неправильное. Разве нет? Рассуждай, решила она. Рассуждай здраво. Пусть она и стояла обнаженной в душе. — Здесь не идет речь о мимолетной прихоти, Эйдан. Я воспринимаю все это очень серьезно, и не намереваюсь менять свою точку зрения.
— Хорошо, тогда, по старой доброй ирландской традиции, мы поспорим. Сотня фунтов, что ты сделаешь это.
— Я не спорю о таких вещах.
Эйдан беззаботно приподнял плечо, затем подобрал мыло.
— Если ты боишься рисковать деньгами…
