— Сэр, я прилетела два часа назад.
— Да-да. Но, может быть, мне отыскать заодно и его?
— Спасибо, сэр. Я хотела бы выспаться. На Экстреме это плохо удается.
— Да? А раньше ты была рада даже минутной встрече с Морисом.
— Сэр, Экстрема — тяжелая планета, и вам не понравится, если я проколюсь из-за того, что плохо высплюсь!
— Разумеется, не понравится. Отдыхай. Завтра в половине пятого — старт капсулы.
— Да, сэр.
— Ты свободна. Иди.
Глава 3
ВТОРАЯ ПРОГУЛКА В ДОЛИНУ
После урагана в Атике Добер решил зайти в Суот — пополнить запас патронов, а потом вспомнил, что уже давно собирался отдохнуть. Теперь отдых требовался ему гораздо больше, чем несколько недель назад. И, покидая Суот, показавшийся ему крошечным по сравнению с Атикой, Добер направился к знакомому бункеру.
Его не оставляла мысль о том, что именно там он встретился с Медянкой. Доберу много раз приходилось возвращаться в места, связанные с неприятными воспоминаниями. Собственно, любое место напоминало о каких-нибудь перестрелках и даже смертях, но бункер и отталкивал и манил одновременно.
В конце концов Добер приказал себе вернуться к образу мыслей настоящего одиночки и, не обращая внимания на тупую боль где-то внутри, отправился в путь. Ему один раз повстречались шатуны, и Добер слегка разрядил свою тоску, угостив их автоматной очередью за агрессивность. Но от тягостного настроения избавиться не смог. Плюнув, он отправился дальше. Больше ему никто не встретился — сказывалась близость Долины Покоя.
К бункеру он вышел в сумерках. Притаившись за камнями, он прислушался. Было тихо. Добер уже собирался нырнуть в убежище, но что-то заставило его повернуть голову. Среди скал мелькали две фигуры. Хотя разум его отказывался поверить в подобное совпадение, сердце уже прыгнуло в звенящую пустоту. Маленькая фигурка, увенчанная всклоченной гривой, могла принадлежать только Медянке.
Совершенно забыв о том, что ее спутник ему незнаком и что привлекать к себе внимание просто опасно, Добер закричал: «Медянка!» Эхо разнесло его крик по всем окрестностям. Он увидел, как маленькая фигурка замерла и затем исчезла. Не будь он уверен в том, что это именно Медянка, он бы мгновенно спрятался и приготовил автомат. Но теперь он лишь опустил руки и невольно поддался охватившему его незнакомому чувству. Раньше ничего подобного он не испытывал и поэтому теперь не понимал, что именно чувствует. Более всего это походило на горечь.
Только после того, как стихло эхо его крика, Добер понял, что боится. Всю свою жизнь он всегда страшился реальной угрозы: засады, смерча, выстрела. Но в эту секунду он боялся, что Медянка, подойдя, скажет: «Чего орешь? Мы же уже попрощались?»
И была бы права. К чему цепляться за то, что кончилось? Навязчивость всегда вызывает подозрения.
Девочка выскочила из-за камней и прошипела: «Чего орешь?» Добер подавил в себе желание немедленно развернуться и уйти. Медянка, остановившись перед ним, отдышалась.
— Чего орешь? — повторила она. — Тут неподалеку шатуны бродят!
— Шатуны? — переспросил Добер.
— Ну,— она почесала бровь, — а ты еще не в форме.
— Я? Не в форме?
— Ну не я же! — Девочка, хмурясь, смотрела ему в лицо.
— А, шатуны,— проговорил он,— я их встретил, теперь они больше не бродят.
Медянка присвистнула:
— Ого! Ну тогда с тобой все в порядке!
— С тобой, как я вижу, тоже.
— А что?
— А смерч? Тот дом развалился.
Девочка прищурилась, обдумывая его слова, и махнула рукой своему спутнику. Тот двинулся в их сторону.
— Ты что, возвращался?
Добер кивнул.
— Что-то забыл? — Это звучало ехидно, но вполне миролюбиво.
Добер пожал плечами:
— Смерч опаснее Долины.
— Тогда хорошо, что ты меня не нашел. А то я снова была бы тебе обязана!
Добер чувствовал, как у него улучшается настроение. Ее отношение к нему не изменилось. И поэтому задал совершенно бестактный вопрос:
— А куда ты теперь?
— Туда же.
— В Атику?
— В Долину.
Взглянув на мелькающего среди камней ее спутника, Добер поинтересовался:
— Что, решила стать проводником? Этот человек хорошо тебе заплатил?
Медянка, помолчав, ответила:
— Почти. Я его знаю. Он надежный, только немного странный. Услышав, что я там была, он попросил меня отвести его туда.
Доберу ее сообщение не понравилось — настоящий друг не станет подвергать друга опасности. Напрашивалось два вывода: либо ее спутник лишь выдавал себя за друга, либо она чего-то недоговаривает. Второй вариант нравился Доберу значительно больше, ведь девочка имела полное право всего ему не рассказывать.
Спутник Медянки подошел к ним, и Добер смог его рассмотреть. Девочка была права, характеризуя его словом «странный». С точки зрения Добера, этот человек выглядел более чем странно. Он был чист, гладко выбрит. По тому, как висел его автомат, одиночка сразу понял, что этот человек не умеет обращаться с оружием. У незнакомца был большой крючковатый нос и седые волосы до плеч.
Медянка дотронулась до старика и сказала Доберу:
— Его зовут Хейзер. Он мой друг.
— Добер.
— Очень приятно познакомиться! — произнес ее спутник.
У Добера от удивления открылся рот, но Медянка уже смеялась, толкая своего спутника в бок:
— Я же сказала, что он странный. Он редко бывает в степях. Ты можешь считать его отшельником.
Добер посмотрел на нее и закрыл рот. От отшельников можно было ожидать чего угодно, вплоть до таких фраз. Но только не прогулок в Долину Покоя. Хейзер в свою очередь осмотрел нового знакомого с головы до пят и неожиданно спросил:
— Это ты ходил с ней в Долину в прошлый раз?
— Да.
— Э-э,— Хейзер замялся и посмотрел на Медянку, словно желая с ней посоветоваться,— я вроде как отшельник, ваших правил не знаю. Кажется, у вас не принято просить…
