запятнанный кровью платочек, которым вытирала лицо Руперта. Она фыркнула, небрежно сунула его в сверкающий рукав и с осуждением посмотрела на принца. «Ты хотел прокрасться, не попрощавшись, да?»
Руперт смущенно пожал плечами. «Я не люблю прощаний. Они всегда кажутся такими окончательными.»
«Руперт», медленно произнесла Джулия. «Насколько опасен этот Верховный Маг?»
«Страшно опасен. Последний посланец вернулся от него превращенным.»
«Превращенным? Во что?»
«Ну, мы не очень уверены. Помнишь крокодилов, которые жили во рву?»
«Ты хочешь сказать, что это он их сожрал?..»
«Мы думаем, что так.»
Джулия задумчиво нахмурилась. «И этот Верховный Маг — наша последняя надежда против Леса Мрака?»
«Похоже на то.»
«Тогда мы в большой беде.»
Руперт торжественно кивнул и Джулия принялась хохотать. Руперт улыбнулся, радуясь, что наконец разбил ее плохое настроение.
«Джулия, как ты уживаешься с высшим светом Замка?»
«Внедряюсь. Но медленно.»
«Кого-нибудь побила недавно?»
«Никого важного.»
Руперт засмеялся. «Тогда все в порядке.»
Они немного постояли — никто не знал, что сказать — потом Джулия поцеловала его. Руперт обнял ее и притиснул к себе. Он чувствовал, как бьется ее сердце. Потом он мягко оттолкнул ее.
«Время выходить, Джулия.»
«Да.»
«Я взял бы тебя с собой, если бы мог.»
«Я понимаю.»
«Будешь ждать меня?»
«Конечно. У тебя сохранился мой сувенир?»
Руперт полез в куртку и вытащил очень потрепанный платочек в кровавых пятнах. «Сувенир моей дамы. Я не расстанусь с ним ради всего Лесного Королевства.» Он поднял взгляд и увидел слезы в глазах Джулии. Он быстро отвернулся и, пряча платок, смотрел на заполнившийся народом двор. Он почувствовал, как она придвигается ближе, и ощутил теплоту ее дыхания на затылке, когда она сказала:
«Никаких прощаний, Руперт. Просто… возвращайся домой в целости. Или я никогда тебя не прощу.»
Наступила пауза, потом он услышал, как она повернулась и пошла прочь.
Он хотел что-нибудь еще сказать ей, но не нашел слов. Он приложил руку к сердцу и ощутил под курткой мягкий комочек платка. Похоже, менестрели не всегда не правы. Он улыбнулся и через двор пошел к единорогу.
«Ты в порядке, Руперт? А то вроде как немножко раскраснелся.»
«Я в порядке, в порядке.»
«Джулия ушла?»
«Да.»
«Она мне нравится», сказал единорог.
«Мне тоже», сказал Руперт.
«Я заметил», сухо сказал единорог.
Руперт засмеялся и снова надел плащ. «Готов выходить?»
«Готов, как никогда. Почему дракон не идет с нами? Я только начал к нему привыкать.»
'Он отдыхает. Думаю, демоны изранили его больше, чем он признает.
Радуга должна была исцелить его, но мне кажется, что он просто… не такой молодой, каким был когда-то. Прошлой ночью все, что он смог сделать — дошагать до конюшен. Мне будет не хватать его, но для долгого путешествия он сейчас не годится, уж не говоря о битве с демонами.'
«Демоны?», резко спросил единорог. «Какие демоны?»
«Ну, когда мы зайдем в Лес Мрака…»
'Лес Мрака? Никто не сказал мне, что мы снова идем в Лес Мрака! Хорошо.
Значит так. Снимай с меня седло. Я не иду.'
«Мы только чуть-чуть углубимся в него…»
«Поэтому, мне кажется, что меня там чуть-чуть убьют. Забудь об этом!»
«Послушай, единорог, либо мы идем и вызываем Верховного Мага, либо Лес Мрака сам придет за нами. Простой выбор.»
«Есть другая альтернатива.»
«Например?»
«Слинять.»
Руперт засмеялся и потрепал холку единорога. «Все единороги такие цыплята, как ты?»
«Те, у которых разум. Единственная причина, по которой единорогов так мало, что у большинства не хватило разума не гулять под дождем. Или не связываться с людьми.»
Руперт задумчиво смотрел на единорога. «Ты ведь мой друг, не так ли?»
Единорог переступил копытами. «Ага, мне кажется так. Привык, что ты все время болтаешься рядом.»
«Мне надо снова вернуться в Лес Мрака. Это мой долг.»
«Знаю», смиренно вздохнул единорог. «И пойду с тобой.»
Руперт снова потрепал холку единорога. «Спасибо. Без тебя было бы ужасно.» Он вдруг нахмурился. «Единорог…»
«Да?»
«До меня только дошло… Мы столько времени вместе, а я даже не знаю твоего имени…»
Единорог медленно повернул голову и уставился на Руперта кроваво-красным глазом.
«Имя? Я раб, принц. У рабов нет имен.»
Казалось, что во дворе вдруг похолодало, и Руперт отвернулся, не в силах выдержать спокойного взгляда.
«Ты не раб…»
«Нет? Ты думаешь, я сам надел на себя седло и сбрую? Люди кнутами и веревками вырвали меня из стада. Они били меня, пока не сломили мой дух, а потом продали тебе. Разве это не рабство?» Единорог горько усмехнулся. «Ты был добр ко мне, Руперт. Я по-своему полюбил тебя. Но я все еще раб, а ты — мой хозяин. А у рабов нет имен. Я хотел бы иметь имя. Когда я был свободен, у меня было имя.» Голос единорога упал до шепота. «Когда-нибудь у меня снова будет имя.»
«Я… извини…», запинаясь сказал Руперт. «Просто я… никогда прежде не думал об этом.» Он поднял глаза, чтобы встретить взгляд единорога. «Я завел тебя в Лес Мрака, где ты чуть не погиб. Ты мог бы сбежать и бросить меня в любое время, но ты не сделал этого, потому что я в тебе нуждался. Ты мой друг, единорог. Если ты не хочешь идти со мной, то не ходи. Но я хочу, чтобы ты пошел.»
Человек и единорог смотрели друг на друга.
«Залезай», наконец сказал единорог. «Впереди у нас долгий путь.»
Руперт кивнул, поставил ногу в стремя и махнул в седло. Не прошло и двадцати четырех часов, а он снова в пути. Джулия была права, вдруг подумал он. Нам не надо было возвращаться в Замок. Там, в Лесу, мы были счастливы вместе. Мы не знали о брачном контракте Харальда, и о надвигающемся Лесе Мрака. Я мог бы любить тебя, Джулия. Я мог бы любить тебя там.
Он вздохнул, покачал головой и поднял глаза, на медленно приближающийся цокот копыт. Защитник подъехал и стал рядом верхом на бронированном боевом коне. Конь был на добрых десять дюймов выше единорога и нес тяжелые доспехи с небрежной легкостью. Впечатляет, подумал Руперт. Для
