наконец оставили его. Он стискивал пальцы на рукояти меча, отчаянно пытаясь не выронить его, и что-то коренастое, шерстистое, многоногое вылетело из тьмы и упало на шею единорога. Единорог шатнулся и чуть не упал. Демон упорно цеплялся, от его тяжести единорог почти остановился. Тонкие струйки крови побежали по шее единорога, когда колючие лапы усилили хватку. Единорог встал на дыбы, яростно затряс головой и пронзительно заржал, когда демон когтями потянулся к глазам.
Руперт с трудом остался в седле и злобно рубанул демона мечом. Клинок начисто рассек вцепившуюся тварь, но она не умирала. Из широкого разреза не потекла кровь и прямо под взглядом Руперта края раны сошлись вместе и рана исчезла. Руперт занес меч для другого удара и коренастое тело демона стало корчиться и перетекать из одной отвратительной формы в другую, заскользив по шее единорога к нему. На бледно-белой шкуре единорога демон оставлял след из крошечных кровавых ранок, словно на брюхе у него располагались сотни маленьких кровососущих ртов. Единорог все-таки шагал вперед, жалобно крича и всхлипывая, наполовину обезумев от ужаса и боли. Руперт рубил демона снова и снова, тщательно нацеливая удары, чтобы не задеть единорога, но тварь отказывалась подыхать. Бесформенные руки и ноги все время вырастали из его мерзкого тела и так же быстро всасывались обратно. Очередным ударов Руперт рассек демона из конца в конец, а он хлынул вдоль клинка и охватил его руку полудюжиной маленьких и цепких костлявых ручек. Прикосновение обожгло кислотой. Два болезненно-желтых глаза впились в него взглядом над широким слюнявым ртом, наполненным сотнями движущихся скрипящих зубов. Руперт гнусно выругался и саданул по твари онемелой левой рукой. Пальцы глубоко вошли в плоть демона прямо над глазами и медленно начали сжиматься. Демон попытался вырваться, но Руперт, не обращая внимания на растущую боль, снова обжегшую его руку и плечо, все глубже и глубже погружал руку в плоть демона. Пальцы вдруг ожили, вызывая жгучую боль при каждом движении, но кроме боли он чувствовал еще что-то мягкое и податливое, бешено пульсирующее в его ладони — сердце демона. Тварь бросила его руку и нацелилась на горло, до невозможности широко раззявив слюнявый рот. Руперт захохотал и из последних сил швырнул демона на землю. Единорог, истерически вскрикивая, снова и снова топтал его копытами. Демон наконец перестал шевелиться и единорог слепо метнулся к Замку.
Впереди лежал покрытый льдом ров и через несколько секунд копыта единорога забарабанили по древнему твердому дереву подъемного моста. Руперт тряхнул головой, сбрасывая туман. Он не заметил, когда подъемный мост опустили. Защитник уже вошел в донжон и стоял перед запертыми внутренними воротами, молотя по ним бронированным кулаком. Ворота стали медленно распахиваться перед ним. Руперт въехал в донжон, сдержал единорог и нетерпеливо дожидался, когда ворота откроются достаточно широко, чтобы впустить его. Он уловил какой-то звук позади и оглянулся через плечо. На подъемный мост медленно входили десять стражников. Изнеможение было видно в каждом их движении. Все, что осталось от их доспехов, было пропитано кровью, однако все до одного держали свои мечи. Верховный Маг медленно плыл за ними.
Мощь изливалась из него громадными мерцающими волнами, сгибающими высокие деревья могучим ураганом. Демоны в корчах валились наземь там, где их касалась магия, их бесформенные тела плавились и впитывались в окропленную кровью землю. Защитник крикнул, что ворота достаточно раскрылись, и единорог метнулся вперед. Руперт вызывающе пригрозил мечом тьме и сквозь узкий проем проехал в безопасный двор Замка. Ворота стали закрываться.
«Нет!», завопил Руперт голосом, почти нечеловечески хриплым от усталости и изнеможения. «Не закрывайте ворота! Мои люди остались снаружи!»
«К черту ваших людей!», злобно заорал в ответ солдат. 'Там демоны!
Закрывайте ворота!'
Он вдруг смолк, когда Руперт подъехал к нему, наклонился и приставил острие меча к его горлу. Их глаза встретились и возражения солдата сразу испарились. Он только поднял глаза на оборванную, окровавленную фигуру, склонившуюся к нему, и без малейшего сомнения понял, что этот человек гораздо опаснее любого создания из Леса Мрака.
«Ворота останутся открытыми, пока все мои люди не окажутся внутри», сказал Руперт. «Отдай приказ или, клянусь, я перережу тебе глотку там, где стоишь.»
«Придержите ворота!», завопил солдат. «И готовьтесь отразить демонов!»
Руперт опустил меч и повернулся, чтобы выглянуть наружу во тьму, сразу забыв о солдате. Его люди, наконец, вернулись домой. Усталого, избитого, окровавленного, его все-таки затопила волна гордости, когда десять оставшихся стражников, помогая друг другу и отмахиваясь от помощи, предлагаемой солдатами Замка, перебрались через подъемный мост и вошли во двор. После всего, что они вынесли, после всего, что обрушил на них Лес Мрака, они все-таки были полны решимости закончить путешествие на собственных ногах. Свет Верховного Мага внезапно замигал и выключился, а Маг опустился и встал посередине подъемного моста, вглядываясь во тьму. Великая магия, что он высвободил, больше не билась в воздухе, но следы древней мощи оставались, придавая его приземистой фигуре мрачное достоинство скрытой силы. Демоны скопились на краю озерца света от Замка, но не осмеливались приближаться к Магу. Он повернулся к ним спиной и прошел через донжон во двор. Демоны хлынули вперед.
Офицеры на воротах закричали враз и две громадные половинки двойных ворот начали медленно сходиться. Руперт хватило времени, чтобы бросить взгляд на подъемный мост, вздымающийся в воздух и уже заполненный цепляющимися демонами, потом громадные ворота захлопнулись и люди побежали к ним, чтобы задвинуть на место тяжелые стальные болты. Руперт наконец спрятал меч и в полном изнеможении осел в седле. Сотни демонов злобно застучали по внешним стенам Замка, вызывая оглушающий звук, который вздымался и падал, словно никогда не затихающий раскат грома. А где-то очень далеко, глубоко в гнилом сердце тьмы, что-то страшное и нечеловеческое завыло в ярости обманутого ожидания.
* * *
Руперт нетвердо спустился с седла, ухитрился сделать несколько неуверенных шагов и сел, привалившись спиной к внутренней стене бастиона.
Даже сквозь двадцать футов твердого камня он чувствовал слабую вибрацию ударов демонов, колотящих снаружи. Он бережно пристроил левую руку на груди и впервые за много месяцев позволил себе расслабиться. Голова безумно кружилась и он начал дрожать от отложенной реакции и шока, и только резкая боль в плече удерживала его от того, чтобы отключиться на месте, но ему было на все наплевать. Он вернулся в Лесной Замок, только это и имело значение. К добру или ко злу, но он вернулся домой.
Мало помалу демоны прекратили атаковать стену Замка и сильный рокот уступил место нерушимому молчанию, которое казалось еще более зловещим.
Руперт закрыл глаза и позволил себе немного подрейфовать. Он сделал все, о чем его просили, и сейчас заслужил отдых. Всего чуть-чуть. Тихий, усталый вздох поблизости заставил его резко открыть глаза и он увидел единорога, стоящего рядом, устало повесив большую костистую голову, глядя в пространство полуприкрытыми красными глазами. Руперт нежно улыбнулся.
«Хорошая пробежка, единорог», хрипло сказал он.
Единорог фыркнул и уставил на него сардонический глаз. «Лучшего ты не увидишь. Никогда в жизни я не бегал так быстро. Просто удивительно, что можно совершить, когда прижмет. Как ты себя чувствуешь?»
«Очень вшиво. Ужасно. Мне кажется, я готов убить за чашку воды. Если, конечно, найду энергию.»
«Я не против притворства, кстати, где овес, что ты обещал?»
Руперту удалось что-то вроде смеха и впервые он нашел силы поднять голову и осмотреться. Двор оказался забит народом от стены до стены: крестьянами и горожанами, которые, должно быть, убежали в Замок, когда демоны напали на их дома. Беженцы от долгой ночи, они жались друг к другу небольшими семейными группками, немногие оставшиеся пожитки были разбросаны вокруг маленькими жалкими кучками. По всему двору судорожно горели костерки, обороняясь от зимнего мрака своим малым теплом и
