Обеспокоенный, я подошел поближе. Насекомые испуганно замахали крылышками и, тяжело взлетев, унеслись прочь, осев на ближайших кустах. Только сейчас я понял, что произошло.
Кэр-А-Нанг лежал, расслабленно откинув голову, а по всему его телу были заметны маленькие дырочки — следы от уколов. Бабочки сначала усыпили его, впрыснув под кожу какое-то вещество, а затем стали пить кровь. Слава Создателю, прошло еще не слишком много времени и у Кэр-А-Нанга были шансы на то, чтобы выжить.
Если вы думаете, что переносить грифонов с места на место легко, то вы ошибаетесь. Я кое-как дотащил Кэр-А-Нанга до хижины и заволок внутрь. Здесь он очнулся, но чувствовал себя плохо. Еще бы! Я б от потери такого количества крови помер. Он выжил. Правда, мне пришлось на некоторое время остаться вместе с грифоном и ухаживать за ним, хотя тракт и притягивал меня невероятно. Кэр-А-Нанг видел это, и, как только стал способен охотиться самостоятельно, велел мне идти дальше. Мол, все равно летать он сможет еще не скоро, а тем более — переносить на себе кого-то еще, так что на помощь его я могу не рассчитывать — и все такое прочее. Я не стал спорить. Мы простились, как только я уверился в том, что он поправится, и тракт наконец-то лег мне под ноги, ластясь мурлычущей кошкой.
Но до этого была еще одна ночь, последняя моя ночь в хижине, и следовало, в конце концов, расплатиться.
Я напомнил ему о вопросе, и грифон кивнул. Мы оба сидели снаружи, расположившись у могилы Свиллина. Было темно, на небе засветились звезды и луна, сегодня почти полная.
— Так о чем же ты хотел у меня спросить?
Кэр-А-Нанг растерянно щелкнул клювом, а потом выпалил на одном дыхании, словно опасался, что я прерву его:
— Как это — быть бессмертным?
Я задумался:
— Ты не мог бы… поточнее?
— Уф, — выдохнул грифон. — Ну, как это — все время быть? Я понимаю, что тяжело, но ведь, наверное, не только тяжело?..
— В общем-то да, — согласился я, протягивая руку и обрывая травинку. Повинуясь привычке, зародившейся еще на Земле, я сунул стебелек в угол рта и стал жевать его, глядя прямо перед собой, на звезды. Я лежал на спине, смотрел на небо и думал, как бы рассказать о том, чего сам до конца так и не понял. — В общем-то, ты прав, — повторил я. — Быть бессмертным — это не только вечные муки, ведь жизнь состоит не из одних лишь страданий. Закон природы: для того чтобы можно было почувствовать мучение, должны быть и минуты счастья.
Вот как сейчас. Я знаю, что впереди у меня еще куча всякой гадости, которая только и ждет подходящего момента, чтобы обрушиться на мою голову, но я все равно счастлив. Оттого что могу просто лежать на спине, кусать эту горьковатую травинку и смотреть на звезды. Это не будет продолжаться вечно — это не может продолжаться вечно. Завтра я отправлюсь в путь, и, если пойдет дождь, я, наверное, буду ругаться под нос, ворчать и каждые пять минут отжимать волосы, проклиная все на свете. Или, положим, зацеплюсь ногой за корень, споткнусь, упаду и набью на лбу громадную шишку — и буду шипеть от боли и прикладывать холодный компресс; или же просто пойду дальше, стараясь не обращать на все это внимания. Но рано или поздно шишка пройдет, а дождь закончится, и я снова взгляну на звезды — и буду счастлив. Если честно, в бессмертии мне не нравится то, что я не способен умереть по собственному желанию. Это ограничивает мою свободу, и одно понимание данного факта рано или поздно начинает постепенно сводить тебя с ума. Но в конце концов даже с этим можно справиться. Стоит только захотеть.
— Ты справишься, — неожиданно сказал Кэр-А-Нанг. — Я знаю, ты справишься.
— Спасибо. А почему ты хотел узнать?..
— Отец рассказал тогда, кто ты такой, и я с самого детства мучился этим вопросом, — объяснил грифон. — Это, если так можно выразиться, ограничивало мою свободу.
Мы расхохотались.
И только потом я понял, что впервые — впервые! — посмотрел в глаза собственным страхам и открыто признал, откуда они берут свое начало. Это помогло мне — и помогло очень сильно, так что я был искренне благодарен Кэр-А-Нангу за тот вопрос.
Кстати, дождь на следующий день таки пролился. Ну и, разумеется, под ногу попался особенно цеплючий корень. Все как по заказу.
Стоять дальше было невозможно. Поэтому я поднял с земли дорожный мешок, забросил его на плечо и пошел к долине.
Как и в прошлый раз, меня заметили, стоило только выйти из тени ущелья и приблизиться к высокой — по пояс — траве. Из зарослей тотчас вынырнул низенький мальчонка, очень аккуратно одетый, с маленьким мешочком на плече и руками, выпачканными в травяном соке. Он внимательно, совершенно без страха, оглядел меня с ног до головы:
— Здравствуй.
— Привет, — несколько легкомысленно отозвался я, удивляясь этой встрече. Все-таки раньше меня привечали здесь совсем по-другому.
— Ты откуда? — спросил мальчик, поправляя сползшую завязку сумочки. — Я тебя не знаю. Ты, наверное, из тех дядей, что пришли с гор, — решил он наконец.
— Точно, — согласился я. — Именно с гор. — И оглянулся, как бы подтверждая свою мысль. — Проведешь меня к Дому Молодых Героев?
— Так там же никого нет! — удивился мальчонка. — Или ты к Транду?
— Точно, — повторил я. — К Транду. Отведешь?
— Пошли. Отведу.
Мы отправились через высокие заросли травы. Затем тропинка, попетляв между холмами, вывела нас на равнину. Я посмотрел на Хэннал, стоявший там, и решил, что не так уж много всего изменилось здесь с прошлого раза. По крайней мере, так казалось на первый взгляд.
Дом Молодых Героев выглядел заброшенным. Мальчонка, сопровождавший меня до самого крыльца, взобрался по ступенькам к двери и постучал. Дверь открыли не сразу, и все это время я стоял внизу, необычайно волнуясь.
Сначала мне показалось, что возникший на крыльце горгуль был Трандом, но только Трандом сильно изменившимся. Потом я понял, что это не мой старый знакомец, а кто-то другой. Горгуль удивленно посмотрел на мальчонку, перевел взгляд на меня:
— Что-то случилось?
— Здравствуй, — сказал я, поднимаясь на крыльцо и протягивая малышу руку. — Мне нужен Транд.
Горгуль серьезно кивнул, пожал предложенную руку и пригласил войти. Я вошел, а мальчик дернул меня за рукав:
— Ну, я побежал. Мне нужно траву собирать. Еще увидимся.
Он умчался, а я переступил порог Дома и оказался внутри. По коридору мимо меня протопал какой-то незнакомый горгуль, а из Комнаты Легенд, дверь в которую была открыта, я слышал еще несколько голосов этих удивительных созданий. Интересно, что привело их всех сюда? Обычно они предпочитали селиться подальше от альвов.
Навстречу мне уже торопился худой низенький горгуль, в котором я с трудом признал своего старого знакомца. Я опустился на корточки и обнял Транда, ласково похлопывая по спине. Он неодобрительно покачал головой:
— Ну уж, какие нежности!
Но было видно, что сам горгуль чрезвычайно растроган. Он расправил уши, перегородив ими весь коридор, и принялся расчесывать шерсть.
Завершив сие занятие, Транд ухватил меня за руку и поволок куда-то по коридору. Как оказалось, в бывшую оружейную. Сейчас здесь тоже хранилось оружие, но вот только никто им не пользовался. Я имею в виду, не пользовался по назначению.
