области бриттов, римляне протянули упомянутый вал от моря до моря, и он долгое время спустя преграждал доступ врагам. А Фульгенций, которому было более невмоготу сопротивляться Северу, переправился в Скифию, чтобы, получив помощь от пиктов, восстановить свое положение. Он собрал всю молодежь этой страны, вернулся на многих судах в Британию и осадил Эборак. Когда известие об этом распространилось среди населения острова, большинство бриттов, покинув Севера, ушли к Фульгенцию. Но Север из-за всего этого не отказался от своих замыслов; он созвал римлян и тех бриттов, которые были ему привержены, пробился из осажденного города и вступил в бой с Фульгенцием. Отважно сражаясь, как и множество его воинов, он был убит, а Фульгенций смертельно ранен. Север погребен в Эбораке, удержанном его легионами.
75. Север оставил после себя двух сыновей, Бассиана и Гету, причем Гета родился от матери римлянки, а Бассиан — от бриттки. По смерти Севера римляне, оказав предпочтение Гете, потому что он был чистокровным римлянином, посадили его на королевский престол. Бритты, напротив, провозгласили своим королем Бассиана, ибо со стороны матери он был их соплеменником. По этой причине между братьями разгорелась борьба. Гета был убит, и королевскою властью овладел Бассиан.
В то время был в Британии некий юноша из простого народа, которого звали Караузий. Выказав свою воинскую доблесть во многих схватках и столкновениях, он прибыл в Рим и обратился с ходатайством разрешить ему, неся на кораблях дозорную службу, охранять от набегов чужестранцев морское побережье Британии. Он сулил, что, если ему будет это дозволено, он добудет столько добра и богатств, что римское государство приобретет от этого много больше, чем если бы ему было отдано все королевство Британия. Караузию удалось обмануть сенат своими посулами и достигнуть того, чего домогался, и он возвратился в Британию с указами за подобающими печатями. Вскоре, собрав корабли, он привлек к себе множество горячих и доблестных юношей, вышел в море и обошел на своих кораблях все побережье королевства, и его прибытие вызывало волнения и будоражило местное население. По пути он подходил к близлежащим островам, опустошал на них нивы, разорял города и поселки, отбирал у жителей все их достояние. И так как он занимался всем этим, к нему во множестве стекались любители поживиться чужим, и вскоре его войско стало настолько значительным, что никакой соседний властитель не мог бы перед ним устоять. По этой причине преисполнившись чванства, он внушал бриттам, чтобы те поставили его над собой королем, а он, перебив и уничтожив под корень римлян, избавит весь остров от засилья чужестранцев. Добившись своего, он сразился немедленно с Бассианом, убил его и взял кормило правления в свои руки. Что касается Бассиана, то его предали пикты, которых их вождь Фульгенций, брат его матери, привел с собою в Британию. Ибо, хотя им надлежало поддержать Бассиана, подкупленные обещаниями и дарами Караузия, они покинули Бассиана и накинулись на его воинов, недавних своих сотоварищей. Те, приведенные в замешательство, так как перестали понимать, кто их соратник, кто враг, поспешно рассеялись, и победа досталась Караузию. Одержав верх и став самодержцем, он поселил пиктов в Альбании, где, смешавшись с бриттами, они навсегда и остались.
76. Когда в Рим пришло сообщение о набеге Караузия, сенат поручил Аллекту, дав ему три легиона, уничтожить злодея и восстановить в Британии римскую власть. Аллект без промедления прибыл туда и сразился с Караузием, убив которого, завладел королевским престолом. Затем он учинил беспощадное избиение бриттов, так как, изменив римскому государству, они примкнули к Караузию. Глубоко возмущенные этим, те провозгласили своим королем правителя Корнубии Асклепиодота и в полном единодушии двинулись вслед за Аллектом, вызывая его на битву. Находился Аллект тогда в Лондоне и совершал торжественные молебствия отчим богам. Узнав о подходе Асклепиодота, он прервал жертвоприношения, выступил за пределы города и, всеми своими силами обрушившись на врагов, завязал с ними ожесточеннейшее сражение. Одолел в нем все же Асклепиодот, который, рассеяв отряды римлян, принудил их к бегству и, безостановочно преследуя их по пятам, умертвил многие тысячи неприятельских воинов, а также короля Аллекта. И поскольку победа досталась врагам, Ливии Галл, помощник Аллекта, увел в город всех уцелевших римлян и, заперев городские ворота, принялся укреплять башни и прочие защитные сооружения, надеясь таким образом отбиться от Асклепиодота и избежать неминуемого поголовного истребления. Но Асклепиодот, узнав о происходящем в неприятельском стане, не мешкая, обложил осадою город и уведомил правителей всех областей Британии, что Аллект и многие тысячи римлян убиты, что он, Асклепиодот, обложил осадою Галла и что обращается к своим соплеменникам с призывом поторопиться ему на подмогу. Ведь вовсе нетрудно, как он утверждал, всю породу римскую начисто изгнать из Британии, если общими силами будут сокрушены осажденные в Лондоне римляне. Откликнувшись на этот его призыв, явились деметы и венедоты, дейры и альбаны, и всякий, кто родом был бритт. Когда все они предстали перед вождем, тот приказал изготовить бесчисленное множество осадных орудии и с их помощью снести крепостные стены города Лондона. Всякий сильный и смелый повиновался этому распоряжению, и они бесстрашно пошли на приступ. Вскоре крепостные стены были разрушены, и, устремившись в проломы, бритты принялись за истребление римлян. А те, увидев, что их непрерывно уничтожают, призвали Галла заявить Асклепиодоту, что он и они сдаются и молят его о милосердии, о том, чтобы он выпустил их живыми. Ведь почти все воины перебиты, кроме одного легиона, который все еще продолжает кое-как драться. Вняв их настояниям, Галл со всеми своими сдался Асклепиодоту, и хотя тот связал себя словом, что пленные будут помилованы, туда нахлынули венедоты и, собравшись толпой, в течение дня всех сдавшихся римлян обезглавили внутри города на берегах потока, который позднее по имени римского военачальника был наречен на языке бриттов Нантгалимом, а на языке саксов — Галаброком.
77. Одолев римлян, Асклепиодот с одобрения народа возложил на себя королевский венец. В дальнейшем он в мире и соблюдая должное правосудие правил страной на протяжении десяти лет и обуздал свирепость грабителей и мечи кровожадных разбойников. В дни его правления императором Диоклетианом было начато преследование христиан, так что христианство, которое во времена короля Луция открыто и беспрепятственно исповедовалось на острове, было искоренено почти полностью. В Британию явился некто Максимиан Геркулий, главнокомандующий войсками вышеназванного властителя; по распоряжению этого Максимиана были разорены все церкви, а все обнаруженные в них священные книги сожжены на городских площадях; были перебиты также достопочтенные священнослужители со всей своей паствой, так что они плотной толпою, обгоняя друг друга, торопились в безмятежное царство небесное, точно в свои собственные жилища.
И явил нам свое милосердие Господь Бог, который в пору преследований, сотворив для нас по своему изволению величайшее благо, возжег лучезарные светильники святых мучеников, дабы бриттский народ не заблудился в непроницаемой мгле темной ночи. Гробницы этих страдальцев и места, где они претерпели муки, и ныне вселяли бы в души созерцающих их ослепительное сияние веры в Создателя, когда бы чужестранцы своим зловещим насилием не отняли их у соплеменников наших. Среди страстотерпцев обоего пола, с величайшей неколебимостью духа пребывавших в Христовом воинстве, должно назвать Альбана Веруламского, а также Юлия и Аарона, граждан Города Легионов, из коих Альбан, охваченный рвением к истинной вере, сначала укрыл у себя в доме своего исповедника Амфибала, за которым гнались преследователи и которого они вот-вот должны были схватить, а затем, обменявшись с названным Амфибалом одеждою, принял за него смерть, уподобившись в этом Христу, положившему душу свою за агнцев своего стада. Прочие два, чьи тела были растерзаны с неслыханною жестокостью, вознеслись без промедления в мученических венцах к вратам небесного Иерусалима.
78. Между тем на короля Асклепиодота восстал Коель, правитель Каерколуна, то есть Колецестрии и, сразившись с ним, умертвил его и увенчал себя королевской короной. Когда римский сенат получил об этом известие, сенаторы обрадовались смерти короля, который везде и во всем препятствовал владычеству римлян. Помня о том, сколько урона причинила им утрата королевства Британии, они отрядили туда сенатора Констанция, который ранее покорил им Испанию и больше, чем кто-либо иной, потрудился ради возвеличения римского государства. Когда Коель, вождь бриттов, узнал о предстоящем его прибытии, он побоялся вступать с ним в вооруженные столкновения, потому что, как утверждала молва, ни один властитель не в силах устоять перед ним. Итак, как только Констанций причалил к острову, Коель направил к нему послов и, попросив мира, пообещал покориться римлянам при условии, что королевство Британия будет сохранено за ним и его не принудят нести какую-либо иную повинность, кроме уплаты обычной дани. Получив это послание, Констанций удовольствовался предложениями Коеля и, приняв от него заложников, заключил с ним соглашение. Затем по прошествии месяца наитягчайший недуг одолел Коеля и спустя
