прошептала она, погладив его по щеке.
И сбежала, не дав ему возможности возразить.
— Подожди! — крикнул он.
Но она не остановилась и покинула больницу со скоростью, исключающей даже возможность попытки остановить ее. Бежала она в то место, самое последнее на Земле, где хотела бы оказаться.
В лаборатории Мирнина стояла гробовая тишина. Клер спускалась по лестнице очень медленно, очень осторожно, внимательно прислушиваясь, чтобы понять, там он или нет. Все лампы были зажжены, масляные мигали, две горелки Бунзена шипели под колбами. В воздухе ощущался запах земляники и гнили; и еще чувствовался странный холод. Если она будет действовать быстро…
Может, Мирнин спит. Или читает. Или делает еще что-нибудь, столь же нормальное. А может, и нет.
Очень медленно, стараясь не свалить ни одну книжную башню и не захрустеть рассыпанным по полу разбитым стеклом, Клер пересекла комнату. Тот поднос, на котором она раскладывала для просушки красные кристаллы, оказался пуст, однако тетради с расчетами были аккуратно сложены на углу стола.
И только она взяла их, как прямо из-за плеча раздался голос Мирнина; она даже почувствовала на шее его холодное дыхание.
— Это не твое.
Она резко развернулась, попятилась и свалила стопку книг; та задела еще одну, а за ней и остальные посыпались, словно костяшки домино.
— Посмотри, что ты наделала, — сказал Мирнин.
Он казался удивительно спокойным, но его глаза… С ними что-то было не так. Очень не так.
Клер попятилась, на миг оглянулась, чтобы ни на что не наткнуться, и в это мгновение Мирнин бросился на нее. Она выставила перед собой тетради, и его когти впились в них, царапая и разрывая.
— Нет, Мирнин, нет!
Она сумела оттолкнуть его — в основном потому, что ему мешали упавшие книги, и, тяжело дыша, начала пробираться к выходу, прижимая к себе пострадавшие записи. Мирнин зарычал и устремился вслед за ней, но споткнулся об осколки на полу; прыгнув, он врезался в этажерку, и она опрокинулся на него, осыпав лавиной падающих книг.
Клер рвалась к лестнице, но надежд добраться туда было мало; он уже поднялся и ринулся ей наперерез.
Похоже, ей суждено погибнуть. И Монике тоже, и самому Мирнину, поскольку его болезнь слишком быстро прогрессирует. В его глазах не было ни малейшего признака того, что он узнает ее.
Продолжая пятиться, Клер с силой ударилась о каменную стену, попыталась хотя бы забиться в угол, но дорогу преграждала наклонившаяся этажерка с книгами. Она задела ее, этажерка сдвинулась, и стала видна дверь, которую Мирнин прежде показывал ей.
В петлях висел незапертый замок в форме сердца.
Клер сорвала его и распахнула дверь.
Почувствовала, как Мирнин вцепился ей в волосы, но сумела вырваться и буквально упала вперед… во тьму.
«Нет, нет, эта дверь ведет в мой дом, прямо в гостиную…»
Увы, теперь она туда не вела. Мирнин изменил настройку, и Клер оказалась в совершенно незнакомом месте, где было темно, сыро, пахло канализацией и гниющим мусором.
Глаза очень быстро приспособились к темноте — видимо, кристаллы еще действовали, и она поспешно пробиралась все дальше, стремясь оказаться вне пределов досягаемости Мирнина.
Что ее там ждет, она не знала, но не могла позволить себе остановиться.
Обернувшись, Клер увидела, что Мирнин стоит в светлом пятне дверного проема и смотрит на нее.
Нет, только не назад, не в ту же дверь. Нужно найти другой выход.
И Клер побежала дальше. Из узких, высоко расположенных окон свет просачивался совсем слабый, но, поскольку глаза уже привыкли к полумраку, она поняла, что находится в тюрьме — грязной и отвратительной.
Причем отнюдь не пустой.
Она не сразу осознала это, поскольку сидящие в камерах существа вели себя очень тихо — бледные, молчаливые, по одному в каждом помещении. При виде нее они бесшумно, словно призраки, бросались к решетке. Вскоре стали слышны и звуки — шепот, постепенно переходящий в нарастающий вой, и звон цепей. И Клер поняла, что они пытаются вырваться!
Она уже задыхалась от усталости, а позади надвигался Мирнин.
Так вот где Амелия держит тех, кто уже перешел грань!
Здесь вампиры заканчивают свои дни, один за другим; их бросают умирать от голода, во тьме и полном одиночестве.
И все это происходит с позволения Амелии.
Внезапно наступила тишина, еще более страшная, чем вой и лязг железа. Оглянувшись, Клер увидела, что Мирнин замедлил движение, а потом остановился. Какое-то время тишину нарушал лишь звук ее шагов по каменному полу — пока и она не замерла.
— Клер, что ты здесь делаешь? — озадаченно прошептал Мирнин.
По крайней мере, он вспомнил ее имя. Порывшись в кармане, он достал маленькую серебряную коробочку, открыл ее, высыпал на ладонь красные кристаллы, отправил их в рот, чуть не подавился, но заставил себя проглотить.
Эффект был таков, что он чуть не упал, но привалился к стене и застонал, словно от сильной боли.
— Времени у меня мало. — Его голос звучал очень слабо, но в холодной тишине Клер слышала каждое слово. — Тетради. Они нужны тебе?
— Да. Я… совершила ошибку. Другой человек принял кристаллы. Я должна отдать эти выкладки докторам.
— Другой человек принял кристаллы?
— Да.
— Большинство в этом случае умирают, — сказал он таким тоном, словно это не имело особого значения. — Может, эти записи помогут тебе исправить ситуацию. Не знаю, я никогда не пробовал.
Значит, давая ей кристаллы в первый раз, он допускал, что она может умереть.
Господи! А она-то думала, что он хорошо к ней относится.
— Теперь ты понимаешь, как использовать порталы? — ужасно усталым голосом спросил он.
— Нет.
— От тебя требуется одно: найти портал и внутренне сосредоточиться на том месте, куда хочешь попасть. Заметь, редкий человек способен сделать это хотя бы раз, но никому этот фокус не удается регулярно — порталы снабжены искусным механизмом выброса всякого, не получившего приглашения пользоваться ими. Через них можно попасть в любой дом Основателя или в семь других порталов в городе, но необходимо представлять себе, где именно ты хочешь оказаться. Тот, у кого отсутствует это четкое представление, попадает… — он с трудом повел рукой по сторонам, — вот сюда. В узилище для монстров. — Мирнин криво улыбнулся. — В конце концов я все-таки оказался здесь…
Сердце Клер все еще сильно колотилось.
— Как я могу вернуться в вашу лабораторию?
— Иди вон туда. — Мирнин с удивлением посмотрел на свою руку, как будто это зрелище было для него новостью, повернул ее так и эдак, пристально изучая, и только потом указал направление. — И выйдешь, куда хочешь. Не приближайся к камерам. Если все же тебя схватят, не позволяй подтянуть себя на такое расстояние, чтобы они смогли укусить. И, Клер…
Их взгляды встретились; она прижала тетради к груди. Мирнин по-прежнему выглядел разумным, но даже такая большая доза кристаллов не могла окончательно изгнать живущего в нем зверя.
— Ты должна оказать мне две услуги. Первое: пообещай, что продолжишь поиски лекарства. Я
