— Еще бы им не твердить! — возмутился Дэвин, — Ведь это правда! И каждый, кто возьмет на себя труд чуть-чуть поразмыслить, согласится.
— Да, майор? — Лорена повернулась к нему, — А не расскажете ли вы мне, почему умолчали, что капитан Эвинал и его люди проходили мимо чужого судна и даже слышали их рог?
— Я подумал, что это несущественно.
Лорена внесла поправку в отчет, предлагая отправить Дэвина на чистку выгребных ям.
— Разве это ваше дело — определять, что существенно, а что нет? Ваш долг, прежде всего, выполнять приказы старших но званию.
— Послушайте, полковник… — Дэвин вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. — Вас послали сюда выяснить: нарушил ли что-либо капитан Эвинал? Оказывается, он все делал правильно. Какое нам тогда дело, что у кучки паршивых зеленокожих отняли груз?
— Да, конечно. Капитан все делал правильно. А в это время наши союзники сами отбивались от морских разбойников.
Майор вновь поднялся, глядя на Лорену, точно она впала в безумие.
— Тогда, при всем моем уважении, госпожа полковник, в чем смысл вашего расследования? Зеленокожие справились без нашей помощи. Почему тогда с нами обходятся как с преступниками? Мои люди все делали правильно!
Воительница покачала головой. С последним утверждением она никак не могла согласиться.
Глава 5
Байрок и помыслить не мог, что будет счастлив, отправляясь на рыбалку.
На первый взгляд тихие развлечения не в обычаях орков. Разве можно сравнить рыбную ловлю с битвами, военными походами, соперничеством со славными противниками и похвальбой в кругу друзей? Ни тебе оружия в руках, ни запаха пролитой крови.
Но оказалось, что огромное значение имеет не то, что ты делаешь, а то, почему ты это делаешь. Байрок ловил рыбу потому, что был свободен.
В юности он наслушался лживых россказней Гул'дана и его Совета Теней о новом мире, где небо голубое, земля обильная, а обитатели, мягкие и слабые, окажутся легкой добычей для несокрушимой мощи орочьей Орды. Байрок с соплеменниками последовал за Гул'даном, не подозревая, что тот, вместе со своими приспешниками, действует по указке Саргераса и прочих злобных демонов, не представляя, что ценой завоевания благодатного мира станут их души. Минуло десять лет, и орков смешали с грязью. Вначале их поработили демоны, а после и люди, доказавшие, что сражаются они не хуже.
Демоническая магия сделала смутными и туманными воспоминания Байрока о жизни на родной земле. Будучи в рабстве, он сам не хотел ничего запоминать. Лишь грязная и непосильная работа, растоптавшая ту маленькую частицу его души, которую не тронули демоны, изредка всплывала в памяти.
А потом пришел Тралл.
Он изменил все. Сын великого Дуротана, чья смерть знаменовала конец привычного образа жизни орков, Тралл сумел сбежать от надсмотрщиков и использовал военные знания, полученные от людей, против них же самих. Он заставил орков вспомнить о былом величии их народа. В тот день, когда Тралл и его растущая на глазах армия освободили Байрока, он поклялся, что будет служить молодому вождю до самой смерти.
Но ему удалось выжить в непрестанных битвах с людьми и демонами. Вот только младшему демону Пылающего Легиона удалось лишить Бай- рока глаза. Взамен орк снес демону рогатую башку.
Когда война закончилась и орки поселились в Дуротаре, Байрок решил стать рыбаком. Он пообещал вождям: если прозвучит зов к битве, он наденет старый доспех и пойдет сражаться в первых рядах, пускай даже и одноглазым. Но сейчас он хотел наслаждаться свободой, за которую так много пришлось заплатить.
Конечно же, Тралл удовлетворил его просьбу. Вождь не отказывал никому из проверенных, опытных бойцов.
Особой нужды в рыбной ловле Байрок не испытывал. В Дуротаре хватало плодородной земли — успевай только обрабатывать. В то же время людские поселения стояли на болотистых торфяниках на юге. Они не могли собирать достойный урожай, а потому сосредоточили усилия на море. Излишки пойманной рыбы они продавали, чтобы купить у орков плоды земледелия.
Но Байроку не хотелось питаться рыбой, купленной у людей. Он вообще старался избегать любого общения с ними. Да, они вместе с орками сражались против Пылающего Легиона, но этот союз возник по необходимости. Байрок считал людей чудовищами и не хотел иметь с ними ничего общего.
Поэтому, обнаружив сразу шесть человек в своей любимой заводи на взморье Мертвого Глаза, старый орк испытал потрясение.
Он удивился, что не заметил никаких следов. Даже с одним глазом он не мог пропустить примятую траву или отпечаток сапога, а люди, удивительно легкомысленные создания, никогда не умели толком прятаться. Байрок готов был поклясться: кроме него, луга не пересекал никто. Может быть, они прилетели? Но любое воздушное судно орк увидел бы или услышал. И никаких лодок поблизости.
Байрок не привык долго рассуждать. Не важно, откуда взялись здесь люди. Важно, что они заявились без приглашения и тайно. Орк бережно уложил на землю снасти и отстегнул закрепленный за плечами боевой цеп. Оружие подарил ему Тралл, когда освободил из рабства, и Байрок никогда не расставался с тяжелым шипастым шаром на цепи и прочной рукояти.
Если бы его место заняли орки, он просто поговорил бы с ними, расспросив, откуда они пришли и куда направляются, но люди — а в особенности нарушившие границу — заслуживали другого отношения. В лучшем случае они могли оказаться глупцами, сбившимися с пути и забравшимися слишком далеко на север, не понимая, что вторглись на чужие земли. Байрок жил долго и успел понять: глупость гораздо чаще приводит к неприятным последствиям, чем злой умысел. Но в худшем случае это мог быть передовой отряд захватчиков. Значит, живыми отсюда они не уйдут.
Сперва Байрок решил послушать, о чем разговаривают эти шестеро. Человеческий язык он сносно выучил в рабстве, но, поскольку трава — плохое укрытие, не мог подобраться близко, а потому слышал лишь отдельные слова. И ничего доброго они не сулили. Орк сумел различить имя Тралла и еще «зеленокожие» — презрительную кличку, которую люди дали оркам.
Кроме того, прозвучало:
— Мы всех перебьем, а землю заберем себе.
Один человек спросил что-то, но Байрок разобрал только слово «тролли».
— Этих вырежем тоже! — ответил тот, кто намеревался отбирать землю.
Осторожно раздвинув стебли травы, Байрок присмотрелся к людям. Хоть для старого орка все они выглядели как братья-близнецы, у одного он заметил татуировку в виде меча, объятого языками пламени, а второй носил серьгу с таким же точно рисунком.
Байрок похолодел.
Когда орки впервые пришли в этот мир, поверив речам Гул'дана, многие из них несли на броне и знаменах знак Пылающего Клинка. Этот же символ избрали наиболее непримиримые и яростные посвященные из Совета Теней, верные псы демонов. Позже их всех уничтожили, не выжил никто. И вдруг здесь появляются люди, отмеченные рисунком Пылающего Клинка, да еще обсуждают убийство Тралла!
И тут кровь вскипела в жилах у старого орка. Он вскочил на ноги и помчался прямиком на рассевшуюся шестерку, раскручивая боевой цеп над головой. Несмотря на годы и обросшее жирком тело, Байрок двигался бесшумно. Только свист разрезающей воздух цепи выдал его появление.
Но людям и этого хватило. Двое, отмеченные Пылающим Клинком, обернулись.
Байрок швырнул цеп в ближайшего, целя прямо в полностью обритую голову. Потерять оружие он не боялся — люди не смогут воспользоваться его цепом, самый сильный может разве что от земли оторвать, но не сражаться.
