коротко поведав о своей дебютной вампирской вечеринке и знакомстве с Глебом.
Она вскочила с места и нервно заходила по кухне.
— Знала бы ты, Жан, как мне сейчас тяжело! — Она с отчаянием повернулась ко мне. — Уж лучше бы Ирвинг укусил меня, а потом все объяснил. Так было бы проще. А теперь вроде бы у меня есть выбор. Только что же это за выбор, когда приходится выбирать между родными и любимым? Когда на одной чаше весов возможность иметь нормальную семью и ребенка, но от другого мужчины, или быть с любимым, но практически не иметь шансов на рождение малыша? Да к тому же через десять лет придется уехать, навсегда покинуть маму, папу, сестру. Это просто невыносимо!
— Саш, — осторожно, боясь ее рассердить, заговорила я, — ты должна очень хорошо подумать. Пойми, любовь может пройти, а вампиром становятся раз и навсегда. Пути назад не будет. Ты еще такая молодая и обязательно найдешь свою вторую половинку. Среди обычных мужчин. Их куда больше, чем вампиров.
— А если я уже нашла? — Сашка остановилась напротив и с отчаянием взглянула на меня. — И никого другого мне не надо? Что, если я сейчас откажусь от своей настоящей любви, а потом всю жизнь буду жалеть об этом? Я не хочу выйти замуж лишь бы за кого и детей хочу только от любимого!
— Детей от Ирвинга у тебя не будет, — жестко сказала я. — Шансы на это минимальны. Я слышала, что ученые-вампиры работают над этой проблемой, но вряд ли они найдут решение в этом столетии.
Сашка вздрогнула и отвернулась к окну. Ее плечи мелко затряслись, по щеке скатилась крупная слеза. Этого я вынести не могла. Поднялась с места и крепко обняла ее, прижимая к груди и гладя по волосам. Как раньше. Сколько раз мы так плакали на плече друг друга, горюя о разрыве с парнем или о несправедливом лишении премии на работе? Только теперь, утешая Сашку, я чувствовала волнующий запах ее крови, кончиками пальцев ощущала ток крови в ее венах и исходящее от нее живительное тепло, к которому хотелось припасть голодным ртом. Каково же должно быть Ирвингу держать Сашу в объятиях и целовать ее? Я невольно позавидовала выдержке Гончего и оценила силу его любви к Саше.
А Сашка, кажется, почувствовала мое замешательство и отшатнулась, настороженно глядя на меня.
— Все в порядке, — дрогнувшим голосом сказала я. — Тебе не надо меня бояться. Я никогда не причиню тебе вреда.
Дружеские чувства, которые я испытывала к Саше, были намного сильнее животной жажды. И я никогда бы не поддалась инстинкту, зная, что навсегда потеряю Сашкино расположение. Ирвинг, должно быть, испытывал то же самое.
— Я тебя не боюсь. — Она шмыгнула носом и вытерла слезы. — Просто все это так… невероятно!
— Сашка, — умоляюще пробормотала я, — прошу, только не совершай ошибок.
— Ты не любишь Ирвинга? — Она сердито взглянула на меня.
— Я слишком люблю тебя.
— А я люблю его, пойми! — порывисто воскликнула она и серьезно добавила: — Больше жизни люблю.
Что ж, кажется, эту битву я проиграла. С упавшим сердцем я поднялась с места, взглянув на часы. Начало одиннадцатого. Скоро вернутся Сашкины родные, и мне бы не хотелось с ними встречаться сейчас.
— Когда ты должна дать ответ? — бесцветно спросила я.
— Ирвинг сказал, что у меня столько времени, сколько мне потребуется.
— Но ты ведь уже решила?
Сашка кивнула.
— Я скажу ему завтра. В День всех влюбленных. Мы в театр идем. Билеты за месяц покупали, не пропадать же… Там и скажу.
Я помедлила, борясь с острым желанием применить к Сашке слияние, позвонить Ирвингу и сказать ее голосом, чтобы он больше никогда ее не беспокоил. А стереть из ее памяти секретную информацию о Клубе может и Вацлав, если я скажу, что Саша не желает видеть Ирвинга. Но потом я вспомнила тех двух влюбленных, скрытых полумраком, на заснеженной аллее, для которых не существовало никого на всем свете и которые были так счастливы, что я искренне пожелала Саше такого же счастья, еще не подозревая, что в тот момент вижу ее с Ирвингом. Вацлав прав. Это не моя жизнь и не мой выбор. Я сделала все, что было в моих силах. И теперь решение за Сашей.
— Что ж, тогда до встречи в Клубе. — Я резко развернулась, пряча непрошеные слезы, и направилась к выходу.
Вопреки распространенной поговорке, утро вечера оказалось еще дряннее…
Саша не стала меня провожать. На зеркале в прихожей, там, где раньше была прикреплена наша с Сашей фотография с корпоратива, теперь был снимок Саши с Ирвингом. А рядом — билеты в Театр Луны. Спектакль назывался «Ночь нежна». Какая ирония судьбы!
В такси по пути домой я вспоминала разговор с Сашей, пытаясь понять, где я допустила ошибку в своих увещеваниях, где не додавила, хотя могла… Позвонила мама, спросила, когда я собираюсь их навестить, я сослалась на срочные дела и пообещала быть завтра. Набрала номер Аристарха, позвала с собой в гости и невольно улыбнулась, услышав, с каким ликованием он воспринял завтрашний визит.
— Только ненадолго, — предупредила я. — Завтра День святого Валентина.
И я хотела бы провести его с Вацлавом, мысленно добавила я. Аристарх поспешно согласился, и я поняла, что ему тоже есть к кому торопиться после семейного ужина. У него теперь есть Вероник.
Заглянув в почтовый ящик, я выгребла кучу рекламных листовок с доставкой пиццы и установкой стеклопакетов. Уже хотела бросить их в коробку для мусора, полную ярких бумажек, как вдруг нащупала уголок плотного конверта. Невероятно, но на конверте стоял оттиск VIP и был указан адрес Парижского Клуба. Зачем это я им понадобилась?
На ходу вскрывая конверт, я уже вошла в лифт и вдавила кнопку своего этажа, когда услышала, как хлопнула входная дверь и послышался дробный стук каблучков. Я нажала на отмену, чтобы подождать припозднившуюся соседку. Лифт у нас один, если уеду, то ей придется ждать, пока лифт вернется.
— Спасибо! — прозвучал запыхавшийся голос.
Я подняла глаза и торопливо спрятала нераскрытое письмо в карман пальто.
Передо мной стояла Настя и, не решаясь войти в лифт, настороженно смотрела на меня. Я не видела ее с отъезда в Париж и отметила произошедшие в ее внешности перемены. Русые волосы, раньше подстриженные в каре, отросли ниже плеч. Стала длиннее и челка, которую Настя теперь укладывала набок. Мелирование, с которым Настя выглядела блондинкой, умелый стилист затонировал краской холодного бежевого оттенка. Этот цвет очень шел Насте, но в то же время делал ее строже и взрослее. В зеленом кашемировом пальто и зеленом берете Настя была похожа на парижанку, а ее серые глаза казались изумрудными.
— Заходи, я не кусаюсь, — грустно улыбнулась я.
К моему удивлению, соседка не стала отнекиваться и вошла. Мы одновременно потянулись к кнопке с общим этажом, нечаянно соприкоснулись пальцами, и Настя отдернула свою руку.
— Ты меня ненавидишь? — вяло спросила я.
— До сих пор не могу поверить, что ты на это согласилась, — сердито сказала она.
Я непонимающе взглянула на нее:
— На что согласилась?
— Да брось! Вампирами становятся только по собственному желанию. Чем они тебя подкупили — деньгами, шмотками? — Настя взволнованно сдула со лба длинную русую челку.
— Смешно. — Я криво улыбнулась. — Те же самые слова мне час назад говорила моя подруга, которая решила стать вампиром.
— Надеюсь, ты ее переубедила? — В серо-зеленых глазах Насти сверкнул вызов.
Я тоскливо покачала головой. Лифт остановился на нашем этаже. Первой вышла Настя, быстро прошла к своей двери, загромыхала ключами. Когда я проходила мимо, то увидела, как напряглись ее плечи, словно она боялась, что я нападу на нее сзади. Чтобы еще больше не пугать ее, я почти бегом направилась к своей двери и обернулась.
— Если хочешь знать ответ на свой вопрос, можешь зайти ко мне на чай, — предложила я, даже не
