укреплению обороноспособности страны и поднятию воинского духа. Но православные сегодня имеют некоторое разрешение этой проблемы. Я имею ввиду православные воинские части, расположенные под Сергиевым Посадом и в некоторых других местах. Таким образом, становится возможным, избежав неоправданной жестокости, сохранить саму суть армейской службы, ведь сегодня наше Отечество как никогда ранее нуждается в сознательных и духовных защитниках. Задача защиты России, этой великой православной страны, воспринимается христианством очень органично. Даже те испытания, которые встречает молодой православный, пришедший в армию, имеют для него смысл духовной закалки, поскольку требуют проявления христианских черт его характера: стойкости, терпения, умения нести свой жизненный крест. Но не следует также впадать в обольщение и считать армейскую службу сплошным подвигом. Для многих армейские годы оказываются не под силу. Армия, как и любой экзамен, выявляет огрехи и минусы, а многие подростки в наше время настолько изнежены и распущены своими родителями, что служба в армии может обернуться для них очень плачевными физическими и душевными последствиями».
Евгений Кунин: «Главная черта предармейской подготовки детей — ее ненарочитость. Знаете, если мы ограничимся высокими словами о долге перед Отечеством, станем расписывать перед ними армейский героизм, такая „подготовка“ может послужить будущим воинам не на пользу, а во вред: 18- летнему юноше очень сложно будет усмотреть что-то возвышенно-героическое за каждодневными построениями и рутинными хозяйственными работами. С ним может произойти срыв, подобный тем, которые происходили с романтически настроенными студентами-медиками или геологами после производственной практики в больнице или в геологической партии. Столкнувшись с реалиями своей будущей работы, они нередко приходили в состояние настоящего шока и наотрез отказывались учиться дальше.
И все же служба в армии способна занять особое место в становлении юноши. Именно после призыва в армию для выпускника православной школы наступает тот момент, когда он встречается с миром и получает возможность применить на практике знания и навыки, приобретенные раньше. Армия — это олицетворение нашего мира, зачастую его усугубленное карикатурное изображение. Так что, если эти навыки у молодого человека имеются, армия становится особым моментом, в который гораздо проще определиться в своей нравственной позиции. Армия ставит все точки над „i“. Здесь понятно, кто есть кто. Здесь нет тех множественных компромиссов между добром и злом, которыми изобилует жизнь „на гражданке“.
Развитие в детях все тех же базовых навыков и умений взаимодействовать с людьми, делать общее дело, быть в подчинении, уповать на Бога, просить о помощи свыше — в этом и должна состоять православная предармейская подготовка. Здесь хорошо помогают выезды в летний лагерь, походы и экспедиции. В их программу легко включить длительные пешие переходы, общие бытовые дела, которые развивают выносливость и взаимовыручку. Дети учатся быть вместе, совершать действие сообща, помогать друг другу.
Установка на армию также способна значительно помочь взрослым в их воспитательной работе. Ожидание скорого ухода в армию заставляет ребят собраться. Если молодой человек имеет в виду, что через 2–3 года ему придется встретиться со значительными трудностями, уже одно это сознание побуждает его тщательнее трудиться над собой. Так что в целом я оценил бы воспитательную роль службы в армии как положительную.
Другое дело, что это серьезное испытание оказывается по плечу далеко не всем юношам. Армия полезна не сама по себе. Служба идет на пользу тому, кто способен из нее эту пользу извлечь. Многие молодые люди и в 18 лет остаются совершенно инфантильными существами, по своей социальной зрелости едва дотягивающими до 10–12 летнего уровня. Для таких армия — катастрофа. Именно такие юноши, попадая в армию, нравственно ломаются и доходят до любых крайностей, вплоть до самоубийства. Их просто нельзя брать в армию. Никакие они не защитники — они не способны никого защищать. Общество должно представлять им выбор: служба в армии или иная социальная работа».
Тема 7
Евгений Кунин: «Беда не в политике, а в политиках. Давайте, наконец, снимем вуаль с этих понятий и честно признаемся себе: политики — это просто государственные чиновники, а сама политика — это не какая-то загадочная и постоянно флиртующая дама, а всего лишь государственная служба. А там, где служба, там есть служащие, то есть вполне земные люди, к которым могут и должны быть применяемы понятия чести, долга, ответственности. Неумение же служить, сотрудничать, отзываться на нужду являются сегодня, как мы уже говорили, общим явлением. Те же беды и среди политиков. Внутренняя несостоятельность и инфантилизм этих „беспризорников“ существенно усугубляют нынешний социальный кризис в России. Любая область общественной жизни: политика, промышленность, ремесло, искусство, наука сегодня испытывают острый дефицит в ответственных решениях. А основы этого закладываются в школе, которая не хочет заботиться о том, чтобы знания не были голой абстракцией и обеспечивались практическим опытом детей.
Воспитывать детей в политическом отношении, с моей точки зрения, вовсе не означает проводить для них ежедневные политинформации, рекомендовать читать или не читать определенные газеты или ориентировать их в пользу какой-то из политических партий. Это значит готовить к жизни новое поколение людей, способных в силу своих профессиональных, нравственных и духовных качеств занять в будущем любые, даже самые высокие должности и посты и, находясь на них, проявлять себя самым ответственным и нравственным образом».
Отец Артемий: «Наша православная вера неразрывно связана с судьбами нашего Отечества. И хотя христианин безусловно должен более принадлежать небу, нежели земле, все же нам должно помнить, что наша Родина, некогда именовавшаяся Святой Русью, а ныне Россией, была собираема Самим Господом и Его Пречистой Матерью в единую державу, а собирателями ее были не только князья и цари, но и преподобные угодники Божии, такие, как святой Сергий Радонежский и святой Иосиф Волоцкий. Христианство рассматривает нашу земную жизнь как подготовку к жизни вечной. Следовательно, наши гражданские добродетели можно рассматривать, как лучшую школу для возрастания к духовному совершенству, заповеданному и осуществленному Христом. Православный христианин менее всего космополит, гражданин Вселенной. Умея любить всех, сострадать ко всему человечеству, православный ощущает себя причастным к своей национальной культуре, чувствует себя чадом своей земли, которая его породила, вскормила и воспитала.
Сегодня мы живем в жестокое сложное время, когда крушатся все идеалы, все нравственные устои, когда на пьедестал человеческой алчностью и корыстью возведен золотой телец — жалкий кумир жалких людей. Мы живем в такое время, когда все люди, независимо от их политической ориентации, в личном плане разделены на два лагеря: создателей и разрушителей. Лагерь тех, кто хочет сохранить порядок в обществе и сам руководствуется порядочностью и совестью в отношении к другим людям и стране в целом, и лагерь тех, кто расшатывает, растаскивает, добивает страну, руководствуясь помыслами сребролюбия. Время тяжкое, ибо дело воспитания не может до конца осуществляться без прочных нравственных идеалов в обществе, без положительного героя, без предпочтения общего личному. Вот почему многие учителя и родители, которые еще совсем недавно были советскими людьми и твердо знали, во что верить, сегодня находятся в состоянии растерянности и неуверенности. Они не знают, чему и с помощью чего учить детей.
Не таков должен быть фундамент жизни верующего человека. Эпохи, взгляды на политику, моды могут меняться, а такие понятия, как мать, Родина, община, остаются неизменными. Никогда мы не согласимся с циничным ленинским изречением: „Отечества у вас нет. Вам нечего терять кроме собственных цепей“. И никогда мы не будем уповать ни на одну из партий, ибо само слово „партия“ несет в себе некую фракционность и неполноту, отражение частных интересов только одного сословия в ущерб всем другим. Наше отношение к политике и наше участие в ней не должно быть выхолощено-опосредованным, таким, какое чаще всего имеет человек, приступающий со своим бюллетенем к избирательной урне. „Проголосуй я так или иначе — все равно ничего не изменится“, — думает он. И действительно, маленькие ручейки бюллетеней, сливаясь в один общий поток, как бы смывают с совести людей сами намеки на их личную
