нападут прямо на лестнице. Интересно, насколько их хватит?
Джей Ди и Эллен были соседями и друзьями Джасмин и Дэниела уже много лет. И дети у них родились почти одновременно. Странная связь: вроде бы друзья, а общих интересов – никаких. Кроме того, что сумели одновременно произвести на свет потомство, подарили планете еще по одному живому существу. Первое время они говорили о том, как их малютки спят, едят, какают. Потом о загородках на лестницах, о первых велосипедах. Теперь же все разговоры были о том, сколько с детьми проблем. Нет, нашу с вашей и не сравнить, одна головная боль. То, что испытывала по отношению к ним Джасмин, можно было бы назвать привязанностью, но никак не интересом или любовью. Джей Ди был банкиром, Сью Эллен – бизнес-дамой на полставки. Специалист по интерьеру – внутренняя отделка и трафаретная раскраска, – она занималась украшением домов сторонников республиканской партии. Работала на дому.
Все уселись в гостиной. На Сью Эллен был умеренно броский темно-зеленый вязаный костюм и темно- зеленые же, идеально подходящие к костюму туфли-лодочки. Средней длины жемчужное ожерелье прекрасно гармонировало с жемчужными запонками. Правильность ее одеяния навевала невыносимую скуку. Мышино-коричневые волосы Сью Эллен были высветлены, покрашены перламутровыми прядками и уложены в аккуратную прическу, напоминающую футбольный шлем. Джей Ди завалился в кресло, закинув ногу на ногу – голубые, хорошего покроя брюки и кожаные, отливающие дорогим блеском туфли. Он поднес к свету свой бокал, понюхал содержимое.
– Персик, дуб, ваниль, много ванили. Сью Эллен обожает ваниль…
– Обожаю ваниль? – подпрыгнула в кресле Сью Эллен. – Терпеть не могу эту гадость!
Джасмин покорно сунула нос в свой бокал вина. Вино принес Джей Ди, держа бутылку, как священный сосуд.
Они с женой недавно купили небольшой виноградник в долине Шенандо и теперь, как коробейники, нахваливали свой товар. На вкус Джасмин вино было как ослиная моча, но все эти годы она держала свое мнение при себе. Вот и сейчас решила не высказываться.
– Оливок? – она придвинула блюдо к Джею Ди. Он взял горсть и съел их, как орехи.
– Мы просто объелись оливками в Мексике. Правда, Везунчик?
– Да уж, – подтвердила Сью Эллен.
– Они их шпигуют всем, чем можно, – сладким перцем, чесноком, острым перцем. От меня несло – не продохнуть.
– Спать с ним не могла. Сказала, ни за что, и все тут.
– В этой чертовой стране и есть-то больше нечего.
– Там така-а-а-я грязь.
– Я все спрашивал про Тех-Мех.[8] Они на меня смотрели, как на сумасшедшего.
– Боюсь, особым умом они не отличаются. Может, солнце слишком припекает…
– Зато мы нашли TGIF.[9] Правда, Везунчик?
– Чуть не бухнулись на колени с криками «Слава богу!».
– Ели мясо с картошкой. Вот настоящая еда. Может, поэтому они все такие низкорослые. Меньше карликов.
– Джей Ди!
– Да нет, правда!
Сью Эллен хихикнула и сцапала еще одну оливку.
– Боже ты мой, – вскинув брови, воскликнула она, когда Джасмин вошла в гостиную с первым блюдом. Это были горячие, только что со сковородки, пирожки с крабами.
– Ой, жирные, – пробормотала она.
Джасмин обернулась и смерила взглядом своего нового смертного врага.
– Сейчас сделаю тебе овощной салатик.
– Да нет, не надо…
– Нет, сделаю. Это быстро.
– Но… – Сью Эллен уже успела учуять лимонно-укропный аромат, шедший от масляных пирожков, которые Джасмин демонстративно пронесла у нее под носом и поставила перед Джеем Ди. Глядя на золотые шарики теста, она надула губки и удрученно принялась ковыряться в салате. Джей Ди с хрустом воткнул вилку в пирожок, положил в рот пышущий жаром шарик и расплылся блаженной улыбкой.
Уговорив одну бутылку, Дэниел пошел в подвал за другой. Джей Ди увязался за ним.
– Ну-у-у, очень даже неплохо, – оглядевшись вокруг, отметил Джей Ди.
Из второго холодильника, который стоял у них в подвале, Дэниел извлек бутылку дорогого вина. Придется потратить на вино на двадцать долларов больше, чем собирался. Но раз Джей Ди пришел, никуда не денешься. Джей Ди взял бутылку, изучил этикетку и, не сказав ни слова, вернул ее Дэниелу.
– Мы только что сделали бассейн. За джакузи, помнишь? – сказал он. – Так что давайте приходите.
– Ты, я смотрю, в хорошей форме.
Джей Ди улыбнулся и похлопал себя по рыхлому животу. Быстро оглянувшись на дверь, он наклонился к Дэниелу.
– Я встречаюсь тут с одной.
– Встречаешься с одной.
– Да ладно, все ты понял. – Джей Ди сделал недвусмысленный жест.
– А-а! – догадался Дэниел.
– Без этого мужику просто никуда. Лучшая на свете зарядка, я тебе скажу.
– Дэниел, – позвала сверху Джасмин.
– Идем.
– Ну, желаю, – хрипло произнес Джей Ди и тяжело засопел в свой стакан.
На следующий день Дэниел, сгорбившись, сидел за рабочим столом и разговаривал по телефону.
– Да ладно, будет вам. Десять месяцев – это ерунда. Театру понадобилось три года, чтобы заплатить за электричество. Алло. Алло? – Он швырнул телефонную трубку. – Кретины!
– Спокойно, учитель, спокойно.
Дэниел поднял глаза и обнаружил сидящего перед ним Джоша, своего бывшего студента, десять месяцев назад отправившегося попытать счастья в Лос-Анджелес. Устроившись в поломанном кресле, парень в сверкающей белой отутюженной футболке и черном с иголочки кожаном пиджаке изучающе оглядывался вокруг.
– Рад видеть, что здесь все по-прежнему.
Дэниел откинулся на стуле, разглядывая Джоша. Среди немногих талантов, которыми, по мнению Дэниела, одарила природа этого полумужчину-полуребенка, было умение со вкусом одеваться и обворожительно улыбаться.
– Чего вернулся? Уволили из посудомоек?
– А как насчет второй роли в триллере про Белый дом?
У Дэниела внутри что-то оборвалось.
– В том самом, с Морганом Фриманом?
– Именно. Я его уважаю, как отца. Но знаете, я у вас многому научился.
Дэниел замахал на него руками.
Джош наклонился к нему и очень серьезно сказал:
– Нет, правда. Вы – настоящий человек. Научили меня всему, что знаю.
Дэниел смущенно пожал плечами.
– Ну, рад, что пошло на пользу.
– Хотя многое из того, чему я научился, в Лос-Анджелесе пришлось забыть. Всю эту чушь про умение делать выбор. Пустая трата времени. Что это дает? Но какой-то прок от этого все-таки был.
– Может, ты что-то делал не так? Почему на занятия не ходил? Глядишь, чему-нибудь и научился бы.
Джош потянулся всем своим почти двухметровым телом. Он был такой крахмально-чистый, что рядом с ним все казалось грязным.
