Глава 9
Ну, конечно же, наместник не мог не пригласить нас переночевать в своем доме, так похожем на дворец. При наличии множества комнат для гостей. Первым возжелал отправиться в свою комнату Тартак. Мы, как раз, собрались в большом гостином зале и, рассевшись на подушках, чинно и по-светски общались. Как водится, речь в таких случаях ведется о погоде и природе, то есть, о таких вещах, которые вызывают рефлекторное зевание и действуют лучше всякого снотворного.
Тартак — натура деятельная, и всякие природы и, тем более, погоды его не интересуют. Стоя в проеме двери, он перехватил слугу, несшего блюдо с сарташем (предназначенного для всех нас, заметьте), и это блюдо у слуги изъял. В два приема, Тартак уронил содержимое в свой безразмерный желудок и, обратив к нам невинный взор, заявил, что он, видите ли, с дороги устал, и неплохо было бы, где-нибудь подремать.
Слегка шокированный таким оборотом беседы, Сохтар позвонил колокольчиком, стоящим у его руки. Появившемуся на звук дворецкому, было отдано распоряжение провести благородного сатхара в его комнату.
— Только на первом этаже, — счел своим долгом предупредить тан Тюрон.
Дворецкий невозмутимо поклонился и, жестом руки, предложил Тартаку следовать за собой. Тартак неопределенно хмыкнул и, подхватив палицу, проследовал в первую дверь налево, предупредительно распахнутую дворецким.
Дверь за Тартаком закрылась. Через несколько секунд раздался стук упавшей на пол палицы и грохот рухнувшего на кровать Тартака. Потом еще раз раздался грохот рухнувшей на пол кровати и все стихло.
— Господин! — я впервые увидел на лице дворецкого проявление эмоций. — Это была кровать из Гаришада…, редкий и очень дорогой экземпляр.
— А на втором этаже — более дешевая мебель? — поинтересовался тан Тюрон.
— Ну что вы?! — оскорбился Сохтар, — у меня все самое дорогое — для гостей!
— Тогда вы отделались только одной кроватью…, — философски заметил я. В это время раздался мощный храп Тартака.
— …И одной бессонной ночью, — вынужден был добавить Тюрон.
Выход все же нашелся. Сохтар всерьез озаботился звукоизоляцией своих помещений, но тан Тюрон сжалился над нами и поставил «полог тишины» на комнату, в которой обосновался Тартак.
— Так расскажите мне о вашей миссии, — вернулся к прерванной беседе Сохтар.
— Моя, лично, миссия закончена! — поспешил пояснить Малур. — Я должен был сопроводить благородных гостей Владыки в Сартут и обеспечить их в дальнейшую дорогу. Свою миссию я считаю выполненной.
— Интересно, Владыка так тоже посчитает? — пробурчал Жерест, выуживая какой-то фрукт из вазы, — особенно, если с нами что-то случится.
Малур, однако, услышал, и испуганно съежился. Ну что за мания — пугать бедного придворного!
— Я думаю, что ничего страшного с нами не произойдет, — поспешил успокоить Малура тан Тюрон.
— Но до нашего возвращения, вам, все-таки, лучше будет оставаться здесь, — приятно улыбаясь, добавил я.
На лице Малура явственно обозначилась борьба морской болезни и предчувствия отделения этого самого лица от всего остального.
Сохтар, с сочувствием наблюдающий за этой борьбой, поспешил прийти на помощь:
— Друг мой, должен заметить, что глоппер «Звезда Нарадуна», весьма комфортабельное судно, практически неподверженное боковой качке.
— А продольной? — вырвался у меня провокационный вопрос.
— Если волнение небольшое, то и продольной, — невозмутимо парировал Сохтар.
— Что там с припасами на дорогу? — спросил Тюрон.
— Завтра с утра они уже будут загружены. Капитан предупрежден, — кратко проинформировал Сохтар.
— Было бы неплохо отдохнуть с дороги, — заметил Фулос.
Харос с одобрением кивнул головой.
— О! Конечно-конечно! — заторопился Сохтар. — Слуги вас проводят.
— Ну, а мы, — проговорил Тюрон, устраиваясь поудобнее на подушках, — обсудим еще некоторые детали.
Признаюсь честно, весь остаток вечера и всю ночь, я бессовестно продрых. Помнится, что Аранта пыталась меня приподнять, но романтика где-то загуляла, и, без ее поддержки, Аранте справиться со мной не удалось. В результате, утром, мне пришлось переносить ее сердитые взгляды и обозревать ее недовольно насупленное лицо. Придется искать пути примирения.
После легкого завтрака, как мудро заметил Тартак — чрезвычайно легкого, Мы отправились в порт. Уважаемый Сохтар, лично, проводил нас к пирсу, у которого был пришвартован глоппер. Увидев глоппер, я удивленно присвистнул.
Представьте себе два больших, двухмачтовых корабля. Представили? Так вот, теперь соедините их здоровенным помостом, и вы получите классический катамаран, или, по местному, глоппер. Грузы, что вполне разумно, крепятся именно на этом помосте.
К нашему приходу, матросы, рассыпавшись по реям, что-то такое делали с парусами, шла утренняя приборка. На все это орал какой-то мужик, стоя на пирсе. Судя по тому, что никто не пытался на него огрызаться, это был капитан глоппера. Мое подозрение, переросло в уверенность, когда Сохтар направился именно к нему.
— Доброе утро, уважаемый Морат, да пребудет с тобой и твоим кораблем милость Шаршуда!
— А! Рад видеть тебя, уважаемый Сохтар! — отозвался Морат, отвлекаясь от ора на своих матросов. — Это и есть наши гости, которых Владыка, да продлит его дни Шаршуд, повелел доставить к эльфийским берегам?
— Да. Морат пристально обозрел наши, не очень стройные, ряды.
— Женщины! — заметил он, ткнув пальцем в нашу сторону. — Почему я не знал, что мне придется идти с ними?
— Потому, что я тоже этого не знал, — сухо ответил Сохтар. — В повелении Владыки, было написано — гости.
— С женщинами я не пойду! — набычился капитан.
— Это повеление Владыки, — напомнил ему Сохтар.
— По морским законам — женщины на корабле к несчастью.
— Это ты будешь объяснять палачу? — нейтрально поинтересовался Сохтар. — Любые законы утверждает Владыка, да пребудет с ним милость Шаршуда, а поддерживает рвение в их соблюдении, его заплечных дел мастер.
В ответ на эту житейскую мудрость, Морат только печально вздохнул.
— Я так понимаю, что тут буйным цветом расцветает махровый мужской шовинизм, — опасно мягко, сказала подошедшая к ним, Аранта.
Видимо, она решила выместить на ком-то свое раздражение. Надо срочно спасать капитана, а то кто же тогда доведет этот глоппер до места назначения? Я выдвинулся вперед и, обняв Аранту за талию, разъяснил капитану суть:
— Наша девушка желает сказать, что неизвестно, как там, в море, но, если вы не возьметесь нас туда везти, то несчастье произойдет точно. Оно произойдет здесь и сейчас, причем, с вами лично.
— Ты меня тоже пожалуй обними за талию, — пробурчал Тартак, — а то, этот гхыр вызывает у меня желание опробовать его кумпол на прочность.
— Вот когда ты будешь носить платье, вот тогда тебя и будут обнимать, — обернулась к Тартаку Аранта.
— Тартак! Аранта! — строго сказал Тюрон. — Не надоело вам? За дорогу не навоевались?
— Да? — возмутилась Ари. — Этот тип прибил на одного больше, чем я. Вам не кажется, тан Тюрон, что сейчас самое время сравнять счет?
Я увидел, как бледнеет загорелый морской волк. Вернее, не бледнеет, а сереет. Не знаю, до какой степени серости он бы дошел, если бы, не подошла поближе Гариэль.
— Капитан! — раздался ее чарующий голосок. — Вы знаете, зачем нам надо плыть к тем берегам?
— Нет, не знаю, — промямлил капитан, переводя взгляд с рассерженной Аранты на новое действующее лицо.
— А вы посмотрите на меня более внимательно, — улыбнулась Гариэль и встряхнула головой так, чтобы стали видны ее ушки.
От ее улыбки капитана, буквально закачало. Еще бы! В нашей группе две девушки обладают неотразимыми улыбками. Хоть и действие их принципиально разное, но эффект — стопроцентный!
— Вы…, …, — слов у капитана не хватало, и он вынужден был заменять их жестикуляцией.
Ругаться, что он обыкновенно делал в таких ситуациях, капитан не решился. Уж очень близко от него покачивалась палица в руке Тартака, который внимательно следил за тем, чтобы капитан был в должной мере вежлив.
В конце концов, то ли Повеление Владыки оказало действие, то ли улыбка Гариэль, но капитан Морат выразил готовность отвезти нас к берегам эльфов.
Под «бурум-бурум» в полголоса, пришедшего в благодушное настроение Тартака, от которого несколько матросов едва не свалилось за борт, мы пошли занимать наши каюты, которые нам широким жестом выделил капитан.
Глава 10
