— Знал, разумеется. Я ему сказал. Не хотел, чтобы он и твоя мачеха волновались.
— А мне ни словом не обмолвился!
— Правильно, так и нужно!
Мегги наконец сняла бумагу и вынула изумительно вырезанную фигурку кота, точную копию Мистера Корка. Даже размеры совпадали. Внизу блестела врезанная в дерево табличка с именами Мистера Корка, его родителей и датой победных состязаний.
Мегги стиснула фигурку и разразилась слезами.
— Мегги, что с тобой? Это всего лишь статуэтка Мистера Корка. Очень красивая, конечно, но при чем тут слезы?
— Я так тоскую по нему и Клеопатре тоже! По всем котам, Томас. Постоянно вспоминаю, как они бегают и прыгают, громко мяукают или просто сидят на месте, всем своим видом показывая, что не собираются пошевелить лапой, что бы вы там ни делали.
— Думаю, — нерешительно начал он, глядя, как она мечется по комнате, прижимая к груди деревянного Мистера Корка, — нам бы следовало познакомить Пендрагон с кошачьими бегами. Изумительная работа. Это твой отец вырезал?
— Нет, Джереми.
— Ясно, — буркнул он, едва удерживаясь, чтобы не взвыть от тоски. Неужели этот подлый ублюдок не может оставить ее покое?!
После того как Томас спустился вниз потолковать о делах с Пэдди, Мегги, напевая песенку, принялась вытирать статуэтку. И неожиданно застыла. Больше часа прошло с тех пор, сак она в последний раз думала о человеке, огревшем ее по голове каким-то тяжелым предметом. При мысли об этом виски пронзила острая боль. Но весточка из дома так ее обрадовала, что она обо всем забыла.
Мегги поморщилась, медленно подошла к окну и посмотрела на свежую сочную травку. День опять выдался облачным, но по крайней мере хоть дождя не было!
Она взяла отцовское письмо и перечитала.
«Моя дорогая девочка, Джереми послал свадебный подарок на мой адрес, потому что не знал твоего. Пересылаю его письмо».
Мегги не хотела читать письмо Джереми, вправду не хотела. Но поскольку Томас ушел и она осталась одна, ей вдруг показалось вполне естественным развернуть листок бумаги и разгладить ладонью.
«Дорогая почти кузина Мегги, желаю всего лучшего тебе и твоему мужу. Мы с Шарлоттой хотели бы видеть вас у себя. Надеюсь, тебе поправился двойник Мистера Корка. У меня ушло немало времени на то, чтобы вырезать его, поэтому подарок запоздал. Твой Джереми».
На отдельном листочке был нарисован маршрут.
Джереми. Джереми и Шарлотта.
Мегги медленно подступила к камину, долго смотрела на сложенные дрова с торчащими между ними клочками бумаги, Разорвала записку, бросила в растопку и подожгла.
За спиной раздались шаги Элви, но Мегги не обернулась.
— К вам доктор Притчерт, миледи.
Она нахмурилась, сначала не поняв, почему доктору вздумалось приехать. Ах да, ее голова.
— Пожалуйста, дай Барнаклу знать, Элви.
Вскоре Томас и Мегги уже приветствовали доктора Притчерта, который мирно пил чай, время от времени почесывая ухо.
— У вас на ухе сыпь, доктор, — заметила Мегги, подходя ближе. — Ничего серьезного?
Он поднял голову и стал молча разглядывать Мегги, не произнося ни слова.
— Сойдет, — решил он наконец, со стуком ставя чашку на блюдце и отвешивая короткий поклон. — Граф, если ее сиятельству станет хуже, немедленно посылайте за мной. Доброго дня вам обоим. Сыпь появляется дважды в год, весной и осенью. Ничего страшного.
И он поспешно ушел.
— Хм, интересно, каков будет счет за этот визит, — проворчала Мегги.
— Он считает, что ты здорова. Это все, что мне нужно знать. Кстати, эта штука высыпает у него дважды в год, сколько я себя помню.
Томас подошел к ней, притянул к себе и поцеловал. Мегги охотно ответила.
— Это намного лучше того, что ты проделывал со мной в ту ужасную ночь, — прошептала она и, отстранившись, подняла глаза. — Знаю-знаю, ты не хочешь говорить об этом.
— Не хочу, — кивнул он, обводя большим пальцем контур ее лица. Его руки как раз легли на ее бедра, когда со стороны двери раздался пронзительный голос. Томас нехотя поднял голову.
— Проклятие!
На пороге возвышалась Мэдлин с несчастным, расстроенным лицом.
— Да, матушка?
— Лорд Киппер решил повезти Либби на прогулку в своей коляске. Сказал, что хочет показать ей прелестное местечко. Мол, ей наверняка понравится, особенно еще и потому, что погода сухая. И все твердил, как восхищается его. Я сказала Либби, что он лжет, потому что терпеть не может таких обильных плотью женщин, как она. Он всего лишь собирается завезти ее в лес и повалить на одеяло только потому, что сейчас у него под рукой нет более стройной женщины. И еще я сказала, что она всего лишь временная забава и сама должна это понимать. Она обозвала меня всеми мыслимыми и немыслимыми именами, наговорила гадостей и выбежала из замка. Это непростительно! Я подумываю о том, чтобы убрать ее отсюда. Пусть живет где хочет!
Томас ошеломленно воззрился на мать, прежде чем рассмеяться. Мегги с заинтересованным видом осведомилась:
— И как она назвала вас, мэм?
— У нее хватило наглости заявить, что я назойливая старая шлюха-графоманка! Можете представить?
— О нет, я не могу, — покачала головой Мегги.
— Это я — потаскушка? За всю жизнь у меня было двое мужчин — твой отец и лорд Киппер, и кто бы не затащил его в постель при первой возможности? Он был прекрасен двадцать лет назад и прекрасен сейчас, и так талантлив! Клянусь, даже твоя маленькая женушка легла бы под него, стоило ему пальцем ее поманить!
— Найлз слишком любит жизнь, чтобы так рисковать, матушка.
— Ты бы пристрелил Найлза, измени тебе с ним жена?
— Не мешкая.
— А каково, спрашивается, было бы наказание для нее?
— Поскольку этого не случится, у меня просто не было времени задуматься.
— Я видела, как она смотрела на лорда Киппера, Томас, совсем как Мисс Криттенден — на жареного морского окуня, которого подавала за ужином кухарка.
Томас только улыбнулся, хотя в глазах промелькнуло что-то мрачное, скрытное. Мегги нахмурилась.
— В жизни не подозревала, что Либби знает такие слова, как «графоман», — заметила она.
— Да и я тоже, — согласилась Мэдлин. — «Графоман». Я пришла, чтобы посмотреть значение в словаре на твоем письменном столе. Надеюсь, я правильно поняла, как оно пишется. Позволь спросить, для чего нужен словарь, если даже не знаешь, как правильно пишется слово? Посторонись!
Томас взял Мегги за руку и вывел из конторы. Они уже отошли шагов на шесть, когда из комнаты послышался возмущенный визг.
— Бежим скорее, — велел Томас.
— Спасибо тебе.
— За что? — улыбнулся он. — За то, что вытащил тебя в коридор, прежде чем она нашла слово «графоман»?
— Нет. За то, что сказал матери, что я никогда тебя не предам.
— Да, — подтвердил он, отворачиваясь от нее, чтобы взглянуть на Ирландское море. — Я именно так и сказал.
