цезарем!». Даже деньги в немалом количестве он бросал в народ с крыши Юлиевой базилики несколько дней подряд. Он построил либурнские галеры в десять рядов весел, с жемчужной кормой, с разноцветными парусами, с огромными купальнями, портиками, пиршественными покоями, даже с виноградниками и плодовыми садами всякого рода: пируя в них средь бела дня, под музыку и пенье плавал вдоль побережья Кампании. Сооружая виллы и загородные дома, он забывал про всякий здравый смысл, стараясь лишь о том, чтобы построить то, что построить казалось невозможно. Чтобы не вдаваться в подробности, достаточно сказать, что огромные состояния и среди них все наследство Тиберия Цезаря — два миллиарда семьсот миллионов сестерциев — он промотал меньше чем за год. Тогда, истощившись и оскудев, он занялся грабежом, прибегая к исхищреннейшим наветам, торгам и налогам.
Налоги он собирал новые и небывалые — ни одна вещь, ни один человек не оставались без налога. За все съестное, что продавалось в городе, взималась твердая пошлина; со всякого судебного дела заранее взыскивалась сороковая часть спорной суммы, а кто отступался или договаривался без суда, тех наказывали; носильщики платили восьмую часть дневного заработка; проститутки — цену одного сношения; и к этой статье закона было прибавлено, что такому налогу подлежат и все, кто ранее занимался блудом или сводничеством, даже если они с тех пор вступили в законный брак. Налоги такого рода объявлены были устно, но не вывешены письменно, но по незнанию точных слов закона часто допускались нарушения; наконец, по требованию народа, Гай вывесил закон, но написал его так мелко и повесил в таком темном месте, чтобы никто не мог списать. А чтобы не упустить никакой наживы, он устроил лупанарий, [97 — Публичный дом. ] где в бесчисленных комнатах, обставленных с блеском, достойным дворца, предлагали себя замужние женщины и свободнорожденные юноши, а по рынкам и базиликам были посланы глашатаи, чтобы стар и млад шел искать наслаждений; посетителям предоставлялись деньги под проценты, и специальные слуги записывали для общего сведения имена тех, кто умножает доходы Цезаря.
Когда же у него родилась дочь, то он, ссылаясь уже не только на императорские, а и на отцовские заботы, стал требовать приношений на ее воспитание и приданое. Объявив эдиктом, что на новый год он ждет подарков, он в календы января встал на пороге дворца и ловил монеты, которые проходящий толпами народ всякого звания сыпал ему из горстей и подолов. Наконец, обуянный страстью почувствовать эти деньги на ощупь, он рассыпал огромные кучи золотых монет по широкому полу и часто ходил по ним босыми ногами или подолгу катался по ним всем телом». [98 — Г. Т. Светоний. Жизнь двенадцати цезарей. — М.: Правда, 1991. С. 158–161.]
Одни трясут мошной, другие над ней больше трясутся.
Жадный беден всегда.
Истоки жадности восходят к весьма далеким временам человеческой истории, когда первобытным людям постоянно не хватало пищи и других ресурсов. Поэтому можно сказать, что в какой-то мере элементы жадности заложены в человеке на генетическом уровне. Позже с появлением денег изменился характер этого чувства — оно сконцентрировалось на деньгах, за которые можно приобрести почти все на свете. В литературе это человеческое качество достаточно точно отображено А. С. Пушкиным в произведении «Скупой рыцарь», а Н. В. Гоголем — в «Мертвых душах» (Плюшкин). Эти писатели показали, как страсть к богатству из вполне понятного желания может превращаться в навязчивую сверхценную идею (манию), которая не помогает, а только вредит человеку в его жизни, заменяя разум на слепую страсть.
Так как истоки жадности у человека, по-видимому, запрограммированы на уровне ДНК, то это качество проявляется у детей очень рано. С раннего возраста можно увидеть, как детишки, отбирая друг у друга игрушки и конфеты, не любят делиться своими маленькими ценностями с другими детьми или взрослыми. Позже подростки стараются контролировать свою жадность (так как быть жадиной в юношеском возрасте не престижно), но жадность никуда не девается. Она, как сексуальный инстинкт, всего лишь прячется глубже в душе или принимает новые формы. Люди проявляют ее, стараясь заработать все больше и больше денег, делая карьеру или ненужные покупки, или откладывая деньги «на черный день» (превращая тем самым все свои дни в одну серую массу).
Множество преступлений обусловлено людской жадностью: квартирные кражи, грабежи, мошенничество и убийства по корыстным побуждениям — все это плоды неконтролируемой жадности. Подчиняясь этой страсти, люди совершают браки по расчету, отказываются от своих детей и родителей, портят отношения с лучшими друзьями. Недаром, говорится: «Начнешь совместный бизнес с лучшим другом — потеряешь и первое и второе». Жадность встречается во многих сферах человеческой деятельности. Врачи назначают своим пациентам неоправданное лечение или выписывают им ненужные лекарства, адвокаты намеренно затягивают судебное разбирательство, чиновники ставят палки в колеса предпринимателям, вымогая у них взятки, продавцы обсчитывают покупателей и вынуждают их приобретать ненужные им вещи, — этот список можно было бы продолжать до бесконечности.
Из-за любви к деньгам вражда, драки, войны; из-за нее убийства, разбои, клевета; из-за нее не только города, но и пустыни, не только обитаемые страны, но и не населенные дышат кровью и убийствами… Из любви к деньгам извращены законы родства, потрясены уставы природы, нарушены права самой сущности… Сколько бы зол ни отыскал кто в народных собраниях, или в судилищах, или в домах, или в городах, — увидит в них отростки этого корня.
Даже если жадность не имеет выраженного или криминального характера, все равно ее крупицы то и дело попадаются в жизни каждого человека. Если вы внимательно и честно проследите за собой, то заметите, что не без усилия отдаете долги, даже если у вас есть для этого деньги. Может быть, вы когда-то не помогли другу, пожалев денег, или вы отказали себе или своим близким в каком-нибудь маленьком удовольствии, назвав себя «экономным», «бережливым» или «расчетливым»? Люди искренне обижаются, когда их называют «жадными» или «скупыми», хотя на самом деле проявляют эту черту характера.
Скупец не владеет своим богатством: это оно владеет им.
Древнеримский философ-стоик Сенека еще две тысячи лет назад заметил: «Бедные хотят чего- нибудь, богатые — многого, алчные же — всего». В СМИ и Интернете то и дело появляются заметки о скупости и жадности людей, имеющих миллионные состояния. Так, красавец-мужчина и любимец Голливуда Джордж Клуни, который в фильмах легко тратит тысячи долларов, в жизни оказывается весьма прижимистым. Вездесущие журналисты выяснили, что в ночных заведениях он заказывает себе лишь 10- долларовый безалкогольный коктейль, а потом долго ворчит на официантов, что в их заведении все ужасно дорого.
Бывший робот-терминатор, а ныне миллионер и губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер, в реальности если не законченный скупец, то уж точно не склонен к мотовству. Например, он внимательно следит, чтобы его жена не покупала лишних вещей, и если ему кажется, что она купила что-то зря,
