Что тут скажешь? Но таковы нравы в современной буржуазной Европе. Да и в США, которые никогда не воевали на своей территории, не знали, что такое голодная блокада Сан-Франциско или танковые колонны врага на Потомаке, о войне имеют смутные представления. То ли дело мы, дравшиеся за каждый клочок земли, за каждую деревню. Кто бы мне что ни говорил, но нет народа в мире, кроме нашего, кто бы так ценил свою свободу и национальное достоинство. Да вот беда: выиграв сражения на поле брани, мы бездарно упускаем результаты победы на поле политическом.
И все же повторюсь: сегодня война между европейскими государствами (а Россия, как я уже доказал, является именно европейской державой) невозможна. Ее возникновению препятствует целый ряд причин, и я их с удовольствием перечислю.
Во-первых, между европейскими государствами нет существенных идеологических и политических противоречий.
Во-вторых, европейский обыватель воевать не хочет, да и разучился он это делать в последнее время.
В-третьих, войну в современных европейских условиях представить вообще невозможно. Весь континент напичкан сверхтехнологичными сооружениями — всевозможными плотинами, атомными электростанциями, химическими предприятиями. Удар по ним вызовет катастрофический ущерб, равный тому, что может возникнуть при применении ядерного оружия. Поэтому обычная война в Европе неминуемо перерастет в обмен ударами стратегических ядерных сил, а это — конец жизни на Земле. Именно поэтому никто воевать в Европе не только не хочет, но и не может.
Война как явление с уходом XX века переродилась. Ее теперь даже не объявляют. Если она и возникает, то не между государствами, а внутри самих государств. Иное дело, что потом другие государства влезают в эту войну на стороне одной из враждующих сторон. Причем тоже без объявления.
Посмотрите: последние войны в Европе были связаны с распадом СССР и Югославии. В первом случае во внутренние конфликты тайно вмешивались другие государства и негосударственные террористические формирования (об этом я подробно писал в главах, посвященных двум чеченским войнам). Во втором — был осуществлен акт варварской агрессии НАТО против распадавшейся югославской федерации.
Если Россия нашла в себе силы затушить очаг войны и подавить мятеж бандформирований, то на Балканах конфликт тлеет до сих пор — и связан он с внутригосударственными, а не межгосударственными распрями (Косово, Македония). Эти распри НАТО успокоить так и не сумела. Зато разбомбила все, что попалось на глаза.
Так кто же он, современный зачинщик войны? Это прежде всего вызревшие в подполье экстремистские организации, возникшие на почве этнического, религиозного или политического радикализма и ненависти. Эти организации могут иметь местечковый или транснациональный размах. Да, иногда они пытаются присвоить себе некоторые функции государства, заставляя своего противника разговаривать с ними на равных. Вспомним хотя бы Хасавюртовский мир, подписанный Лебедем с Масхадовым, изображавшим «представителя руководства государства Ичкерия». Как правило, такой «интересной ситуацией» пытаются воспользоваться иностранные злопыхатели, подталкивающие власти государства к безнадежным переговорам с мятежниками. Это, между прочим, один из легальных методов непрямых действий против суверенного государства.
Целью такой «неклассической войны» становится подрыв государственности как таковой. Захват территории, удержание проживающего на ней населения под своим контролем — это все в прошлом. Никакие террористы или мятежники не собираются кормить оккупированное ими гражданское население. Для них это — заложники, не более того.
Порядок действий захватчиков нового типа также иной: сначала удовлетворяются частные интересы этнических или криминальных группировок, затем перекраивается политическая карта целого региона и только в последнюю очередь создается основа государственности (самый продвинутый проект такого рода — попытка создать на территории Чечни «независимую Ичкерию»). При этом объектом военного насилия становится не государство, а те или иные этнические группы, олицетворяющие собой это государство (например, русские на Кавказе или сербы в Косово). Ресурсы для ведения «неклассической войны» приобретаются за счет торговли рабами, оружием и наркотиками. Естественно, международное гуманитарное право в такого рода случаях не действует. «Неклассическая война» всегда предельно жестока и неразборчива в средствах. На такой войне происходит насильственное втягивание в боевые операции мирного населения и, как следствие, размывание различий между боевиками и мирными жителями.
Признаками поражения в «неклассической войне» являются не отступления по фронту, человеческие, материальные и территориальные потери, а разложение национального единства. В такой войне самым чудовищным образом проявляются хищнические интересы, способствующие дальнейшему наращиванию конфликта (расхищение бюджетных средств, организация новых каналов незаконной торговли оружием, образование неподконтрольных правоохранительным органам анклавов и т. п.).
Все это происходит на фоне провокационного спора политиков и дипломатов о «неразрешимом противоречии» между двумя концепциями государственного строительства — концепцией защиты суверенитета и территориальной целостности, с одной стороны, и концепцией права народов на самоопределение — с другой. Жонглирование обеими концепциями служит самым наглядным примером «двойных стандартов» и любимой игрушкой циничных манипуляторов, заинтересованных в повсеместном разжигании войны на территории страны, которую они хотят ослабить или даже погубить. Влиятельные западные круги, заинтересованные в разрушении сначала Сербии (на ней ставился первый эксперимент), а затем и России, превращали концепцию самоопределения в лозунг признания особых прав меньшинств в ущерб правам и интересам нации в целом, оправдывая тем самым вооруженный сепаратизм. Ох и недальновидны же эти граждане! Неужели непонятно, что джинн поощряемого извне сепаратизма не остановится на странах Южной Европы и России и неминуемо перекинется на Западную и Центральную Европу, не оставляя камня на камне?
Я уверен, что в вопросе соотношения права нации на самоопределение и права государства на сохранение территориальной целостности приоритет должен отдаваться принципу территориальной целостности. Исключение из общего правила, напомню, может быть только одно: национальное или религиозное меньшинство имеет право на реализацию принципа на самоопределение в полном объеме (т. е. вплоть до отделения и приобретения независимости) только в случае, если оно подвергается угрозе своего физического существования. Однако и это вполне гармоничное сочетание двух принципов международного права в последние два десятилетия стало объектом интриг.
В конце XX века США ни с того ни с сего возомнили себя гипердержавой, имеющей монополию на глобальное регулирование процессов самоопределения и пересмотра прав на суверенитет. Фактически Вашингтон пытается перекроить всю политическую карту мира, измельчая (атомизируя) крупные государства или растворяя их суверенитет в выстроенных в имперском духе международных организациях (классический пример — НАТО).
Таким образом, одна империя и, следовательно, один культурно-исторический тип пытаются навязать всему миру свой образ жизни, причем, мягко скажем, далекий от идеала. Это не может не вызвать сравнимый по силе дух сопротивления. США, конечно, наслаждаются силой и пируют, упиваясь своей глобальной финансовой и политической мощью. Но уже скоро это пройдет. Чума новых угроз подтолкнет Вашингтон к необходимости кооперироваться с растущими державами и в полной мере учитывать их интересы.
Ревизор
Известно, что дураки воюют, а умные договариваются. Панъевропейская безопасность заключена в способности европейских государств и народов совместно сдерживать, блокировать и устранять внутренние и внешние угрозы суверенитету, территориальной целостности, культурному, социальному и экономическому укладу европейских наций, основам их государственности и совместному существованию как единой цивилизации. Для тех, кто считает, что Россия не сможет вписаться в оркестр европейских держав, отвечу: глупости все это.
