чувствуешь?
– Немного, – с сожалением пожал плечами Степа. – Такое же чувство, как перед той картиной у нас в кабинете….
Он содрогнулся, вспомнив, что с начала всего этого сумасшествия прошло чуть больше двух суток.
– …, как будто тянет меня что-то. Куда-то.
– Справишься? – вдруг участливо поинтересовался Соловей.
И черт Степу дернул….
– Вам-то какая разница, – он пожал плечами. – Вы по-любому об этом узнаете. Так или иначе.
На лицо Соловья как будто опустили забрало шлема.
– Ты прав.
Степа обругал себя последними словами. Ну и чего он добился? Донкат исподлобья оценил выражение лица Соловья. Может, извиниться?
– Здесь спуск-транспорт восемь, – из темноты донесся гулкий голос, усиленный металлическим эхом. – Минутная готовность. Прием.
– Здесь Первый, – тут же прокричал в ответ Соловей, отвернувшись от них с Декстером, и все извинения безнадежно опоздали. – Перенос на трехминутную готовность. Прием.
– Здесь спуск-транспорт восемь, – прокричал голос. – Подтверждаю трехминутную готовность. Отбой.
– Все, ребятки, – Соловей повернулся обратно. Теперь он уже был собран и деловит. – Выдвигаемся. Что не выучили, уже не выучите. Все из головы выкидывайте, ваша задача – добраться до поверхности. Полевые комплекты с собой?
– А как же? – прогудел Шойс, пиная огромный тюк. Тот даже не шелохнулся. Ну, еще бы, комплект полевой брони весит шестьдесят килограмм. А с дополнительными аксессуарами, – так и все восемьдесят. Плюс патроны к огнестрельному оружию…. – Попробовали бы мы их забыть. Как без них воевать-то? В убээсе мы только ползать сможем. И то недолго.
– Хорошо, – Соловей повернулся и пошел куда-то в темноту. Степа с Декстером потащились за ним. Мешки, к счастью, им пока нести не пришлось, команда сопровождения, выделенная для их отправки, все делала сама.
Шаг, другой, третий. Кажущаяся бесконечной темнота ложилась под ноги Степе, путая и пугая. Как Соловей понимает, куда идти? Один бы Степа тут точно заблудился. Так и бродил бы среди всех этих ящиков, пока не нашли бы его по жалобному поскуливанию.
Ох, нехорошо как-то …. Что-то липкое и холодное вдруг скользнуло по груди. Донкат потер враз занывшую грудь, и на секунду остановился.
– Что? – Декстер мгновенно оказался справа, придерживая за локоть. А слева тут же возник … Соловей.
Степа даже улыбнулся: беспокоятся. Как в старые добрые времена. И от этой заботы внутри вдруг потеплело. Стало легче. И тянущая боль вдруг как-то съежилась, потускнела, стала неважной и … ушла. Совсем.
Степа распрямился, прислушиваясь к ощущениям, и с удивлением констатировал норму.
– Живой…? – но сакс не успел пострадать как следует.
Расталкивая «группу ликования» из темноты вдруг появился корабельный доктор. И как только они все находят дорогу в этой темноте?
– В сторону, в сторону! – перед ним мгновенно освободился проход.
– Не надо, – Донкат отстранил недовольного доктора. – Все прошло. Да и не лечится это вашими методами.
Он поймал вопросительный взгляд Соловья и чуть кивнул в ответ. Да, эту проблему традиционными методами не решишь. А какими решишь? Степа вздохнул про себя, глядя на надежду, появившуюся в лице космоштурма. Ему бы эту надежду. Чтобы похлопать кого-нибудь по плечу, оправить его вниз и сидеть, переживать за него изо всех сил.
Не дай Бог.
Степа содрогнулся и постарался ускориться.
– Здесь спуск-транспорт восемь, – проорал кто-то почти над самым ухом. Шагов пять не больше. – Мин….
– Да достал ты уже! – не выдержал кто-то из сопровождающих. – Орешь, как резаный. Уже весь «Павлин» в курсе, что здесь спуск-транспорт восемь. Азиаты только еще не знают.
– Синьков, – чуть повернул голову Соловей и возмущенный голос как обрезало. Соловей повернулся на голос. – Сереж, а ты вправду, не орал бы так, уши отваливаются. Мы же рядом.
– Минутная же готовность, – обиженно доложился из темноты Сережа-«спуск-транспорт восемь». – Приказ же.
– Спасибо, – чуть улыбнулся Соловей. – Мы уже тут.
Непонятно, увидел ли таинственный Сережа его улыбку, но орать перестал.
– Ну что, пришли? – Соловей на самом деле сделал несколько шагов, не выходя из круга слабого света от зажигалок и импровизированных факелов, и звучно хлопнул рукой по темноте. Темнота неожиданно отозвалась металлическим гулом. – Узнаешь, Шойс?
– Не-а, – довольно улыбающийся Декстер (Степа нахмурился, ей-богу, как на прогулку идет) подошел к железному борту капсулы, постепенно проступающему из темноты по мере приближения факелов, и тоже зачем-то постучал по нему. Еще порция гула. – Не-а, у нас они круглые.
– Жуть, – как будто согласился с ним Соловей. – Голову оторвать вашим конструкторам. Они сами хоть раз в них спускались?
– Кто спускался, тот уже ничего больше не сконструирует, – хохотнул сакс. – Хотя по статистике, смертельных случаев на них минимум.
– Пропаганда, – отмахнулся Соловей. – Это чтобы помирать не страшно было. Согласен, шар – хорошая форма, но это для подготовленных. А поскольку спускаются все кто ни попадя, то и фиксируются внутри с нарушениями. Да еще пытаются рулить. Ну, а теперь представь….
– Не буду, – поежился Декстер. – И вообще, ты, командир, зачем эти ужасы рассказываешь перед спуском?
– А это чтобы все прочувствовали, что наша капсула лучше, – осклабился Соловей, в очередной раз превратившись в сбежавшего из преисподней демона. Бликующий лысый череп и острый подбородок лишь добавляли жути. Черная космоштурмовская коса легко сходила за хвост, правда, присобаченный в неправильном месте. Ну, так а кто говорил, что в чистилище порядок? Откуда там ему взяться, при таком-то контингенте?
– А еще это я вам эмоций добавляю, чтобы не так переживали. Не дергайтесь. Долетите в лучшем виде….
– Это все хорошо, – откашлялся Степа. – Только минутная готовность уже прошла. Где там наш спуск- транспорт восемь?
– Здесь, – из темноты выступил плечистый космоштурм-ученый, или вернее, как их называл Декстер, ученый космоштурм.
– Вот, – Степа показал на него, как на подтверждение своих слов. – И Сережа говорит….
– Сережа вообще что-то много говорит в последнее время, – Соловей с напускной тяжестью посмотрел на молчащего как рыба космоштурма. Несчастный «спуск-транспорт восемь» страдальчески поднял брови, но ничего сказать так и не решился.
– Ладно, поехали, – Декстер принял у одного из помощников тяжеленный тюк с полевой броней и легко, словно играючи, понес его куда-то вокруг капсулы. Донкат тоже взял свой мешок и тут же пожалел: эта зараза как будто не шестьдесят килограмм весила, а всю тонну.
К счастью, нести оказалось недалеко. Несколько шагов, и перед ним открылся черный круглый провал: капсула ждала своих «героев».
Аккуратно пристроив тюки, Степа с Декстером повернулись к неподвижно стоящему Соловью.
– Ну, бывай. Долго говорить, долго лететь, – сакс несильно ткнул кулачищем в плечо Соловья.
– Ровного курса, – Соловей ткнул Декстера в ответ и повернулся к Степе.
