Айдан посмотрел вниз. Человек придвинулся ближе, на одну ступеньку, стуча табличками, стилами и абаками — принадлежностями астролога. Айдан полагал, что астролог был несколько предпочтительнее торговцев святынями, наводнявших христианские церкви. Хотя и здесь они должны быть, но они низко держали головы в страхе перед дланью суннитов, хотя и предлагали отчаянно смелым паломникам-шиитам блеск в шкатулке, который выдавали за прядь волос Пророка, а рядом — коробочку с куском кости величайшего шиитского мученика Хусаина. Сунниты не поклонялись реликвиям, он считали это — как и кое- кто еще — разновидностью идолопоклонства.
Они не верили и астрологам; но тем не менее астрологи толпились на ступенях Часовых Ворот.
Айдан молчал, и астролог вздохнул:
— Дела идут плохо, хотя я все же наскребаю денег на то, чтобы удержать плоть на этих ничтожных костях. Не желает ли мой господин узнать, какой день будет благоприятен для его начинаний?
— И это все, что ты можешь сказать мне? — спросил Айдан.
— Я вряд ли могу претендовать на предсказание будущего, — ответил астролог. — Я просто я помощью моей науки угадываю наиболее вероятный ход событий.
Айдан встал на одну ступеньку с ним, почти против своей воли.
— О честный предсказатель! Неудивительно, что твои дела идут плохо. Ты должен был обещать чудеса пророчества.
Астролог выпрямил свое костлявое тело, излучая достоинство.
— Я не шарлатан, господин мой. Я изучаю звезды.
И очень молод под встрепанной бородой, и мучительно серьезен. Астролог прижал свои таблички к груди и твердым взглядом ответил на улыбку Айдана.
— Ты можешь насмехаться надо мной, повелитель, но моя наука есть моя наука.
— Верно, — ответил Айдан. — Я просто удивлялся. Что делает истинный философ, продавая гороскопы на ступенях Великой Мечети?
— Воля Аллаха, — отозвался астролог со смирением столь же трогательным, как и все остальное в нем, — и необходимость. Моя семья бедна; мой отец недавно умер, да дарует ему Бог покой; на завершение моего образования не было денег. Поэтому я приношу столько пользы, сколько могу, хотя могу немногое. Очень немногое, но это лучше, чем ничего. И я не хочу — и не буду — просить милостыню.
— У человека есть своя гордость, — согласился Айдан. Он сделал паузу. — Я не знаю, когда родился согласно вашему календарю.
— А, — произнес астролог, обращаясь во внимание, словно пес, почуявший запах. — По греческому?
— По франкскому, — ответил Айдан.
— А, — вновь сказал астролог без малейшего испуга. Он стал рыться в своих табличках. — Я думаю… да… достаточно близко, если прибавить сюда и вычесть… — Он взял стило. — День?
— Майская Ночь, — ответил Айдан. — Почти полночь.
Для мусульманина это не значило ничего, кроме цифры на табличках, но первым, что увидел Айдан, были костры Белтейна.
— Год?
Айдан назвал год.
Астролог зацарапал стилом. Остановился. Поднял глаза.
— Господин простит меня, но я думаю, что господин ошибся десятилетия на четыре.
— Я думаю, нет, — с улыбкой сказал Айдан.
Астролог моргнул:
— Мой господин, ты не можешь…
— Могу.
Астролог дрожал. Видимо, это число было слишком важным.
С кошачьей плавностью Айдан положил на ступени у ног астролога монету. Она сверкала золотым блеском.
— Числа, — сказал астролог умирающим голосом, — есть числа. Даже для… для…
Еще один блестящий безант появился рядом с первым. Чтобы положить его, Айдан не шевельнул ни единым мускулом.
Астролог уставился на монету. Он был замечательно спокоен. Ошибка в математике поражала его в самое сердце. Магия… это было другое дело. Он склонил голову, и в его достоинстве не было ничего смешного.
— Мой господин, — сказал он, и снова спокойно принялся за свои вычисления.
Айдан ждал, проявляя терпения, которого никто не заподозрил бы у него. Люди приходили и уходили. Другие астрологи были заняты делом, их коллеги-нотариусы у ворот бойко предлагали свои услуги. Некоторые переходили от одних к другим. Сначала звезды, потом договоры; и если звезды оказывались плохими, клиенты, минуя нотариусов, входили в мечеть, возможно, чтобы помолиться о более благоприятном дне.
Второй сокол уронил шарик, металл зазвенел о металл, словно ударил колокол. Астролог оторвался от своих табличек, подергал себя за бороду и вновь просмотрел все свои вычисления. Он поднял голову, взъерошенный и почти сердитый.
— Я никогда, — стал объяснять он, — не составлял гороскоп для принца джиннов. Ты принц. Я ясно прочел это. Так?
— Так, — признал Айдан.
Астролог был слишком занят, чтобы кланяться.
— Это все очень интересно. Я сказал бы, невероятно, но ты есть то, что ты есть. Между Венерой и Марсом; но Меркурий имеет власть в твоем доме. Ты любим так же, как и ненавидим, и то, что завладеет тобой, будет владеть тобой нераздельно. Смерть скачет рядом с тобой, но не имеет над тобой власти. — Его палец, выпачканный чернилами, пробежал по строке на табличке. — Смотри, опасность здесь и здесь. И огромное счастье, но и огромная потеря. Путешествие… путешествия. Присматривай за своими женами. Одна из них ревнива и может нанести вред другой, если ты не будешь осторожен.
— Но у меня нет… — начал было Айдан.
Астролог не слышал его.
— Ты был рожден под исключительно блистательной звездой. Ты общаешься с королями, короли взыскуют тебя — не ради власти. Ради силы. И ради твоего огня. Там, где ты, редко бывает покой. Ты движешься вместе с силой, ты и сам сила, но ты сдерживаешь ее, ты подрезаешь ей крылья. Это не мудро, перед лицом того, чему ты противостоишь. Научись высвобождать то, что ты несешь, принц, иначе падешь. Как низко, моя наука не в силах предсказать. И поднимешься ли ты вновь… — Он подчеркнул фигуру, посмотрел на нее. — Венера в Деве. Огонь в холодном сердце. Смерть. Даже джинны могут умирать, принц. Помни это.
— Я никогда не забывал, — откликнулся Айдан.
Астролог почесал бороду.
— Плохо. Я не собираюсь отрицать это. Но есть надежда. Всегда есть надежда. То, что может убить тебя, может и спасти. Это вопрос пропорции.
— Значит, вокруг меня полный мрак?
— Я этого не сказал. — Астролог с трудом сохранял терпение. — Ты всегда был осенен царственным отблеском доброй удачи. Теперь пришла пора расплачиваться за это. Если ты мудр и будешь действовать осторожно, не будешь искушать небеса, то будешь еще более благословен, чем ранее. Смотри сюда, и увидишь сам. Все тропы сойдутся вместе; они кажутся темными из-за их плотности. Или они завершатся здесь, на безысходной точке, либо расплетутся вновь под счастливыми звездами. Ты сам должен сделать свой выбор.
— Который сочетает, — подхватил Айдан, — повеления судьбы со свободной волей.
— Именно так, — согласился астролог, игнорируя иронию. Он выглядел, словно едва оперившийся птенец, блестя глазами из гнезда своих табличек. — Я никогда не составлял более интересного гороскопа. Так много выборов… убери из них смертность, и коснешься бесконечности. Это изумительный способ сойти с ума.
