ракет, американские специалисты технической разведки судорожно выдохнули воздух. Русские «всего лишь» осуществили массовый «заброс» на околоземную орбиту спутников с помощью всех шестнадцати баллистических ракет. Хотя американцы рано радовались… Запуск прошел успешно, и ни одна из шестнадцати ракет не сошла с курса! Во мраке космоса, усеянного острыми иглами звезд, спутники развернули солнечные батареи и антенные комплексы. В подмосковный Королев, в Центр управления полетами пошли с орбиты кодированные сообщения. Русская орбитальная навигационная группировка ГЛОНАСС-М начала свою работу, а вместе с ней – и космический комплекс целеуказания и разведки «Волхв».
Глава 19
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ВО МРАКЕ БЕЗМОЛВИЯ
Глубины моря наполнены звуками, но большинство из них лежит в недоступном человеческому уху диапазоне, и потому человек эгоистично считает, что море – это область безмолвия. Но с некоторых пор сами люди напряженно вслушивались в эту безмолвную ультразвуковую какофонию, стремясь уловить самые слабые отголоски опасности. Среди них был и Вадим Зайчик, главный гидроакустик подводной лодки «Севастополь». Русская субмарина заняла позицию у берегов Абхазии и затаилась. «Севастополь» стал «острием меча», две остальные подводные лодки Черноморского флота, участвующие в операции, находились севернее, ближе к русским берегам. Юрий Бессмертный сдал вахту и направился к себе в каюту хоть немного вздремнуть. Но сон не шел, организм был слишком возбужден стрессовой ситуацией боевого похода. Капитан-лейтенант посмотрел на фотографию, на которой они втроем с Кариной и сыном, улыбающиеся и счастливые, стояли на причале, а позади них возвышалась черная громада подводной лодки. Юрий тяжело вздохнул, попрощаться с Кариной так и не удалось, она была на службе, когда «Севастополь» уходил в боевой поход. У капитан-лейтенанта защемило сердце, когда он бросил последний взгляд в сторону берега с высоты ходового мостика и задраил рубочный люк. Понятие «Родина» стало для него более значимым теперь, когда у него появилась семья. … Юрий Бессмертный проснулся рывком. И сразу взглянул на часы – до начала его вахты еще оставалось время. Командир подлодки привел себя в порядок, накинул ремень с красным футляром ПДА и пошел в кают-компанию. Кок принес обед, который командир сжевал, не чувствуя вкуса. Ожидание… Самое тягостное в профессии подводника – ждать. Минуты, словно резиновые, растягивается, песчинки секунд в песочных часах будто парят в невесомости, не желая сыпаться вниз. А подводная лодка парит в водной толще, выпустив буксируемую гидроакустическую станцию и напряженно «слушает» море… В Центральном посту командир выслушал доклад вахтенного офицера, скользнул взглядом по рядам приборов, мерцающим в полумраке отсека мнемосхемам, экранам компьютеров боевой информационно-управляющей системы. Все было в порядке. Командир подлодки сел в свое кресло. Его не имел права занимать никто, даже Верховный Главнокомандующий Вооруженными силами России. Острословы-подводники шутили: «Командир подлодки – единственный, кто, стоя на вахте, сидит». Вспомнив эту шутку сейчас, капитан-лейтенант невольно улыбнулся. Улыбка сменилась выражением сосредоточенности, когда прозвучал доклад акустика: «Контакт по пеленгу двести! Цель подводная, малошумная. Скорость – пять узлов, удаление восемь кабельтовых. Идет на нашей глубине». – Боевая тревога! Экипажу приготовиться к бою. Акустик, классификация цели? – Предполагаю «Двести двенадцатую». – Понял тебя. Штурман, расчетное время прохождения нашего конвоя? – Пятьдесят минут. Только глупые рыбы могли видеть, как осторожно крадется в зеленоватой мгле сигарообразное тело турецкой субмарины, корма которой была увенчана характерным для новейших немецких лодок Х-образным оперением. Подводные лодки проекта-212, построенные в Киле на экспорт, были грозными противниками, имея крайне низкую шумность и рабочую глубину в шестьсот метров, что вдвое превосходило предел погружения для русских субмарин класса «Варшавянка» и «Лада». Шесть носовых торпедных аппаратов могут стрелять самонаводящимися торпедами DM-2A3, американскими Мк. 46 и Мк. 48, противокорабельными ракетами «Тритон» и «Субгарпун». А управляла всем этим арсеналом самая совершенная немецкая боевая электроника. За турецкой субмариной «тип 212» следил достойный противник – русская подводная лодка «Севастополь» проекта-677М «Лада», самая совершенная неатомная русская подлодка. Кроме всех новшеств, реализованных на «Севастополе», был еще один козырь, который ни одному «подводному охотнику» в мире крыть было нечем.
Спустя томительные пятьдесят минут ожидания, когда противные капли пота ползут за шиворот синей робы, когда глаза скользят по приборам, а руки, лежащие на тумблерах и рычагах, готовы автоматически отработать любой приказ, прозвучал доклад акустика: «Шум винтов по пеленгу двадцать градусов. Цель надводная групповая». Напряжение в загерметизированных, готовых к бою отсеках подлодки достигло апогея. Теперь главное – не ошибиться, выполнить все четко и единственно верно, ведь рядом – противник И, как подсказывала командиру подлодки Юрию Бессмертному интуиция, турецкая подлодка была здесь явно не одна. – Цель разворачивается, – доложил акустик. – Вас понял. – Юрий Бессмертный стиснул зубы, его голос был холоден и даже немного отстранен, но за внешним спокойствием бушевали страсти космического масштаба. Долгие годы тренировок должны пыли уложиться сейчас в сжатые секунды торпедной дуэли. Здесь «либо – ты, либо – тебя». Третьего не дано. И главное – нужно было во что бы то ни стало уберечь идущие в порт Сухуми десантные корабли и Транспорты с Русским экспедиционным корпусом. – Акустик, штурман, БИУС, БИП! Приготовиться к торпедной атаке. – К торпедной атаке готовы. – На боевом курсе. – Данные по цели введены в БИУС, автоматика выдала расчеты стрельбы. Командир подводной лодки капитан-лейтенант Юрий Бессмертный сейчас был похож на охотящегося хищника, замершего перед решающим прыжком. – Залп двухторпедный, ракето-торпедами «Шквал» по подводной цели. Второй и третий торпедные аппараты «Товсь»! – «Товсь» выполнено. – Докладывает акустик, цель открыла лацпорты торпедных аппаратов, они затапливают шахты. Турецкая и русская подводные лодки практически одновременно приготовились к торпедному залпу. Целью одной были тяжелые надводные корабли, а целью другой – не допустить стрельбу первой подлодки. Капитан турецкой субмарины уже отдал свой приказ «Товсь!», открыты крышки и затоплены шахты четырех из шести торпедных аппаратов, где в тесноте пусковых капсул ждали своего часа «субгарпуны». Секунда – и турецкий капитан субмарины резко, гортанным голосом скомандовал открытие огня. – Торпедные аппараты – пли! – выдохнул капитан-лейтенант Юрий Бессмертный и щелкнул секундомером. Командир БЧ-1 старший лейтенант Евгений Пономарев за пультом управления торпедной стрельбой здесь же, в Центральном посту, повернул несколько тумблеров. По ушам ударил скачок давления, когда сжатый воздух выбросил из шахт торпедных аппаратов ракеты- торпеды ВА-111. На скорости в двести узлов (более 100 метров в секунду) они устремились к цели в воздушных пузырях – кавитационных полостях. Реактивные двигатели донесли «подводные ракеты к цели в тот момент, когда из торпедного аппарата только выходил первый «субгарпун». Русские ракеты торпеды не оставили ни единого шанса турецкой подлодке. Взрывы шквалом ударили по ней, вспоров и вывернув наизнанку прочный корпус. Переборки были смяты давлением воды, которая ревущим потоком стальной плотности рванулась внутрь, круша и сминая все на своем пути: и металл, и мягкую человеческую плоть. В носовой части турецкой субмарины сдетонировал боекомплект, мгновенно полыхнув адским пламенем. Огонь и вода в мгновение ока уничтожили турецкую подводную лодку, решившую атаковать русский конвой. От нее осталась только капсула с противокорабельной ракетой «Суб-Гарпун» внутри. Она была пробита осколками и вскоре затонула. – Докладывает гидроакустик, четыре малоразмерные цели за кормой! Турецкие торпеды, выпущенные затаившейся суб-мариной-«охотником» шли за «Севастополем». Но, в отличие от турецких, у русских подводников было время для того, чтобы принять меры для защиты. – Выпустить приборы акустического противодействия! Рулевой, курс двести, – приказал Юрий Бессмертный. «Севастополь», отстрелив серию акустических «ловушек», устремился к месту гибели турецкой субмарины. Там еще плавали крупные обломки, а вверх, к поверхности, медленно ползло радужно переливающееся пятно мазута. Русская подлодка скрылась за завихрениями недавнего взрыва, обманув торпеды. Некоторые из смертоносных «рыбок» были сбиты с толку акустическими «ловушками», некоторые столкнулись с обломками своей же
