ордер ПВО, взаимно перекрывая секторы обнаружения целей и обстрела зенитными ракетами и скорострельными пушками. После того как был засечен старт ракет, командующий эскадрой приказал открыть ответный огонь. Радиолокатор с фазированной антенной решеткой «Форт» позволял сопровождать одновременно до шести целей и обстреливать их дюжиной ракет – по две на каждого «супостата». Навстречу «гарпунам» из вертикальных пусковых барабанов комплекса С-300Ф на Москве» устремились управляемые зенитные ракеты 5В55РМ, развив скорость в 2000 метров в секунду. Американские ПКР[26] «Гарпун» хоть и имели приставку «супер», но не во всем соответствовали ей на самом деле. Так, скорость этих ракет шагнула лишь к звуковому барьеру от обычных 850 километров в час, а всему виной увеличение боевой части. Но до ее подрыва еще нужно было долететь. Получилось это не у всех «гарпунов». Шесть из них были уничтожены зенитными ракетами 5В55РМ с «Москвы». Остальные полдюжины расстреляли общими усилиями корабли охранения своими «осами», «ураганами» и «кортиками». Сами же самолеты, запустившие ПКР, исчезли, как и появились, неизвестно куда… Конечно, было предположение, что «мирный» турецкий сухогруз несколько не тот, за кого себя выдает. Но садить по условно гражданскому судну «уранами» – дело все же недостойное русского моряка. Это «янкесы» превращают целые страны в развалины тяжелым и не всегда высокоточным оружием, чтобы потом морская их пехота могла воевать с комфортом. Но ракетная атака с самолетов была лишь отвлекающим маневром. Теперь в атаку на русскую эскадру вышли турецкие ударные корабли. Все четыре уже порядком устаревших, но все же являющихся серьезной силой фрегата «Кнокс», с дистанции девяноста километров запустили по восемь «гарпунов», потом отстрелялись «экзосетами» корветы «Бурак». Под их прикрытием атаковали русские корабли турецкие ракетные катера класса «Килик» и «Доган». К русской эскадре сразу с трех направлений устремились стаи противокорабельных ракет. Теперь даже быстродействия ФАР-локатора «Форт» не хватало для успешного отражения атаки. Но гвардейский ракетный крейсер «Москва» шел не один, он являлся главой самых разных, но направленных на достижение единой цели кораблей оперативной эскадры – в этом и проявлялась концепция боевой тоталитарности русского оружия. Можно сказать, что сейчас в противостоянии столкнулись две тоталитарные системы: одна с крепкой броней и увесистыми кулаками «гранитов» и «моски тов», а вторая – с более тонко организованной «нервной системой» под названием «Иджис». Русские корабли ужалили «осами», на дальности 35 километров зенитные ракеты выстроили средний рубеж перехвата. Дальний был за комплексом «Форт», а вблизи, в радиусе пяти километров, реактивную крылатую смерть достреливали «кортики» и АК-630М.
Но не все турецкие ракеты рассыпались огненными брызгами под очередями русских скорострелок и взрывами зенитных управляемых ракет 9М311 зенитных ракетно-артиллерийских комплексов «Кортик». В дело вступила статистика больших цифр. Несколько «гарпунов», преодолев все рубежи ПВО русского соединения, ударили по кораблям. Первым принял на себя удар сторожевой корабль «Сметливый». Два «гарпуна» разворотили ему правый борт и снесли счетверенную установку ПКР «Уран». На сторожевике начался пожар, через проломы в корпусе стала поступать вода, но корабль, хоть и с большим креном, все же сохранил способность идти и сражаться. Аварийные партии боролись за живучесть и непотопляемость корабля, а врачи в лазарете боролись за жизни раненых, пострадавших от ракетной атаки турецких кораблей. Досталось и головному БДК[27] «Цезарь Кунников», Ракета угодила в середину надстройки, полностью Уничтожив мачты с антенными постами РЛС и антеннами навигации и связи. Был потоплен малый противолодочный корабль 'Суздалец», его собрат, МПК «Муромец», еле успел прийти ему на помощь и спасти покидающих свой подбитый корабль моряков. Последним сошел с борта малого противолодочного корабля его капитан. Остальные корабли тоже получили повреждения, хоть и не такие серьезные.
Лучшая защита – это нападение. Вперед вырвались все четыре «Сивуча». «Самум», «Бора», «Зефир» и «Эол» в кильватерном строю неслись на воздушной подушке, на скорости 120 километров в час на боевые порядки турок. На кораблях с серпом и звездой заработали на полную мощь генераторы помех, забивая каналы наведения русских РЛС «Монолит» и головки самонаведения непревзойденных ПКР 3М80 «Москит» и «Москит-М». Турецкие корабли окутались клубами дымовой завесы, выбросили облака дипольных отражателей. Но куда там! Совсем скоро, буквально спустя секунды, многие из турецких кораблей окутались уже облаками всамделишного, жирного и черного дыма, сквозь который пробивались гигантские языки пламени. А в проломы от попадания «Москитов» бешеным напором хлестала вода. Ни одна из русских противокорабельных ракет не была перехвачена. И не могла быть перехвачена в принципе, потому что летела к цели на высоте семь метров над волнами и на скорости в два и восемь десятых раза превосходящей скорость звука! Бесполезными оказались и американские ЗРК «Си Спэрроу», и скорострельные шестиствольные пушки «Вулкан». Их заградительный огонь стал лишь погребальным салютом для гибнущих кораблей. Можно было сказать, что у более тонко организованной «нервной системы» «ИДЖИС» случился «нервный срыв». Но битва еще не закончилась, в самый наивысший момент накала морского боя сквозь огненный ад тонущих и взрывающихся турецких кораблей прорвались четыре фрегата типа «Явуз». Выли на форсаже газотурбинные двигатели, расходились далеко в стороны пенные «усы», а за кормой седой бородой Нептуна пенился кильватерный след. И никто уже не мог, не имел возможности остановить стремительные турецкие фрегаты, которые вели, несомненно, мужественные моряки. Над русскими кораблями нависла смертельная угроза стремительной и неотразимой ракетной атаки. Неотразимой?.. Ну, это мы еще посмотрим!
Они неслись над волнами в ореоле брызг и слитном реве мощных турбин – тройка экранолетов- ракетоносцев «Сапсан». И в унисон с могучим рыком турбин и свистом рассекаемого воздуха пели сердца летчиков. Сильные руки сжимали штурвалы управления, все чувства были обострены – люди словно слились с крылатыми ракетоносцами в единое целое, в единый боевой организм, цель которого – скоростная атака! В кабине головного экранолета-ракетоносца командир звена капитан Игорь Орлов внимательно следил за стремительно убегающими в углу индикатора на фоне лобового стекла цифрами дистанции. – Командир, доверни вправо двадцать пять, – сказал штурман оператор Иван Луговой. – Понял, выполняю, – штурвал в сильных руках плавно повернулся на указанные штурманом градусы, и вновь вернулся в исходное положение, стиснутый волевым усилием. Два ведомых экранолета повторили маневр ведущего ракетоносца, экипажи сохраняли радиомолчание. – На боевом, – сообщил штурман-оператор. – Произвожу распределение целей… Пальцы Ивана Лугового защелкали тумблерами и клавишами компьютера наведения, вводя поправки и рассчитывая векторы ракетной стрельбы. В эти моменты он совсем не был похож на того добродушного деревенского увальня с медвежьей грацией, которым обычно казался окружающим. Сейчас это был медведь, готовый к смертельной схватке, способный с неуловимой стремительностью задавить противника своей необузданной боевой мощью. Штурман-оператор переключил режимы работы бортовой PJIC управления ракетной стрельбой, сузив угол сканирования в секторе прицеливания. Турецкие фрегаты ставили помехи, однако это не помеха для ФАР-локатора. Произведя селекцию ложных целей, штурман- оператор задал наведение по целям явным. Бортовой вычислительный комплекс подтвердил параметры объекта и векторы ракетной стрельбы. На экране светящиеся точки двух ближайших турецких фрегатов были взяты в плен красными ромбиками захвата. – Цели захвачены, к пуску готов! – доложил он командиру. – Подтверждаю. Пуск! – Есть пуск! Первый залп – ракеты пошли! Второй залп – ракеты пошли! На «спине» экранолета «Сапсан» раскрылись бронированные крышки ракетных шахт. С адским воем и свистом вырвались на свободу противокорабельные ракеты Х-35М «Уран-М». Они, конечно же, не такие мощные и не такие скоростные, как «москиты», справедливо заслужившие натовский титул Sunburn – «Солнечный ожог». Но тоже не подарок. Два счетверенных залпа унеслись за тридцать две секунды с момента целеуказания – согласитесь, неплохо! А слева и справа от головного экранолета отстрелялись по заданным целям ведомые «сапсаны». Зрелище было просто фантастическим: летящий на скорости пятисот километров
