исчезнувшими товарищами. Двигались длинной цепочкой, ведя коней в поводу; так прошло еще около часа. По расчетам Рогволда, они должны были вот-вот оказаться возле лагеря разбойников.
Ветви впереди них неожиданно колыхнулись (Фолко едва не вскрикнул, и стрела едва не сорвалась у него с тетивы), и появился Торин со спутниками. Его одежда в двух местах была чуть забрызгана темно- красным; он был мрачен, но спокоен.
– Дорога открыта, – облизнув губы, хрипло сказал он. – Тут идти всего ничего… Слезайте с коней, пусть их подержит Фолко и кто-нибудь еще. Давайте за мной. Тут есть одно укромное место…
Хоббит от обиды и отчаяния на мгновение потерял дар речи, а когда опомнился, то его окружали уже спокойные конские морды, большие лиловые глаза смотрели ласково и встревоженно. Рядом с Фолко остался Довбур – он, похоже, был весьма доволен этим.
– Ну чего стоишь? – шепотом прикрикнул он на хоббита. – Упряжь подвязывай, как их иначе-то поведешь?
Слезы застилали глаза Фолко, он стал снова маленьким, испуганным и никому не нужным хоббитом, каким чувствовал себя перед встречей с Торином. Его оставили сзади, не пустили, и вот он теперь возится с этими уздечками, привязывая их к длинной веревке, а друзья – там, впереди, и кто знает, что с ними? Вытерпеть это было невозможно. Прокрутившись несколько минут на месте, Фолко не выдержал и осторожно пополз вперед, выбираясь из неглубокой ложбины, где укрывались они с Довбуром. Забыв обо всем, он полз вперед и неожиданно оказался на краю склона – он забрал правее, чем нужно. Осторожно раздвинув ветви кустов, Фолко чуть приподнял над травой голову.
Его глазам открылась Сизая Теснина – узкий прямой проход между двумя высокими и крутобокими холмами. Лес по склонам действительно казался выжжен, но склоны уже покрыла буйная, высокая трава; кое-где торчали черные обугленные пни. Внизу серой лентой вилась дорога; склоны холмов были пусты, вдоль края леса на гребне Кряжа кустарник стоял сплошной стеной. Нигде ни малейших признаков человека. Фолко скосил глаза вправо и вздрогнул, увидев, что их обоз неторопливо приближается ко входу в Теснину. Хоббит достал лук и стрелы. Будь что будет, но он не оставит друзей! Пусть Довбур там сам разбирается…
Последние минуты растягивались в часы. Казалось, обоз никогда не преодолеет отделяющие его от роковой Теснины сажени. Фолко по привычке потянулся вытереть о штаны вспотевшие ладони и вдруг услышал слева от себя подозрительный шорох. Он прижался к земле и весь подобрался. Однако до него не дошли. Кто-то, сопя, устраивался рядом с ним в кустах, причем производил столько шума, что, казалось, слышно было по всему Тракту; Фолко набрался храбрости и выглянул. Держа в сильных, натруженных руках длинное копье, за кустом притаился тот самый пожилой разбойник, беседу которого с молодым им удалось подслушать. Он оглядывался нерешительно и испуганно, возился, ерзал, кхекал, беспрерывно поправлял пояс, но копье из рук не выпускал. Фолко уже совсем было прицелился в него – не по-настоящему, однако, а лишь на случай, если его заметят, как говорил он себе, – но тут фургоны уже полностью втянулись в Теснину, и, когда последняя повозка поравнялась с Фолко, тишину над Трактом прорезал резкий и переливчатый, лихой разбойничий посвист.
И тотчас стена кустарника вдоль лесных стен рухнула; сверху на склонах из лесного сумрака вынырнули десятки людей: многоголосый вой и рев огласил окрестные холмы. Затрещали ветви, и рядом с хоббитом, наставив копье и что-то вопя, пожилой разбойник бросился вниз, к медленно двигающимся фургонам. Однако убежал он недалеко. Раздалось мелодичное гудение тетивы, тугая нить звонко стегнула по кожаной рукавице на левой руке хоббита, свистнула стрела, и старый разбойник покатился по земле, истошно вопя и обхватив руками пронзенное бедро. Фолко вновь не смог выстрелить так, чтобы убить, – старик был жалок, а не страшен, вызывал сострадание, а не ненависть.
И едва разбойники с обеих сторон Теснины рванулись вниз, их вопли перекрыл чей-то дружный и мощный клич; слева от хоббита послышались лязг оружия и пронзительные крики, крики ужаса и отчаяния. Хоббит слышал низкий и грозный рык что-то командовавшего Торина – и разбойники слева горохом посыпались вниз, падая, переворачиваясь и скатываясь к Тракту. Бегущие к обозу с противоположной стороны в недоумении задержались; тем временем вслед за разбойниками из кустов вырвались гномы и люди, в яркой броне, со сверкающими, наводящими страх мечами и топорами в руках. Внизу раздалось звонкое щелканье – идущие с обозом товарищи хоббита били по подбегающим из арбалетов. Перед строем гномов откатывалась назад небольшая группа одетых в зеленое воинов – их было всего лишь пять или шесть. Вот особенно ярко вдруг сверкнул топор кого-то из гномов, и один из “зеленых” упал в траву, остальные прекратили сопротивляться и кинулись вниз, вслед за бесславно бежавшими разбойниками. Некоторые из них пали от арбалетных стрел; никто и не подумал схватиться со стрелявшими оттуда противниками, бегущие огибали замерший обоз спереди и сзади. Четверо уцелевших “зеленых” с левой стороны тем временем добежали до Тракта и бросились прямо между возами, однако путь им преградила невысокая коренастая фигура в кольчуге и шлеме, но с мечом и кинжалом в руках вместо обычного гномьего топора. Секунда – что-то полыхнуло, точно язык пламени вырвался из руки Малыша, и один из атаковавших его рухнул в дорожную пыль, трое поспешно отскочили. Тем временем до телег добрались и остальные спутники Фолко; разбойники отхлынули на противоположный склон, поспешно карабкаясь вверх и исчезая в чаще; видно было, как одетые в зеленое воины пытались остановить их.
“Кони! Пора вести коней!” – пронзила хоббита ужасная мысль, и он со всех ног бросился назад, к Довбуру. Тот уже выводил лошадей из лощины. Они поспешно вскочили в седла и погнали животных влево, стараясь срезать как можно больше. Внизу не утихали крики, но звона стали слышно не было, однако то и дело доносились звонкие хлопки арбалетов.
Ветви хлестали хоббита по лицу, и пришлось думать лишь о том, чтобы уберечь глаза. Однако они быстро миновали заросли и вырвались на склон. Над телегами уже клубилась пыль – гномы и люди не жалели кнутов; разбойники беспорядочно метались по противоположному склону.
– Гони! Гони же! – донесся до хоббита неистовый голос Торина.
В это мгновение над ухом хоббита что-то остро и неприятно взвизгнуло – с той стороны Теснины “зеленые” били по ним из арбалетов. Не раздумывая более ни секунды, хоббит рванул тетиву. Один из стрелявших ткнулся в траву, и хоббит понял, что на сей раз он попал как следует. Под копытами уже был Тракт, а рядом – серые бока фургонов и нахлестывающие коней погонщики. Травянистые склоны летели назад, уже не свистели стрелы – впереди виднелся выход из Теснины; холмы резко отворачивали в стороны, и Тракт вновь вырывался на простор привольных минхириатских равнин. Сзади еще слышались какие-то вопли и крики, но они быстро отставали. Вольный ветер бил в лицо. Сизая Теснина была позади; обоз прорвался.
Глава вторая. ПУСТЫЕ ЗЕМЛИ
Схлынула горячка первого боя, давно скрылись в подступивших вечерних сумерках Сизая Теснина и сам Забытый Кряж, на черном чистом небе зажглись огоньки звезд. Обоз шел через пустынные равнины по серой ленте Тракта, однако сидевшие на задке последнего фургона гномы не торопились разряжать арбалеты – враг мог попытаться настичь их. Забыты были страхи и сомнения; на ходу выбили днище у бочонка с пивом, в который уже раз вспоминая мельчайшие подробности боя. Глаза Фолко горели, он слушал говоривших затаив дыхание, а потом стал записывать разрозненные фразы, и вот что у него получилось.
Когда они все пробрались в становище разбойников, то нашли его покинутым. Последние разбойники уходили из лагеря к краю леса над Трактом. Люди и гномы осторожно последовали за ними. Всем в шайке действительно заправляли несколько зрелых мужчин в зеленой одежде, которые и лицом, и осанкой отличались от прочих разбойников; сейчас они погоняли своих, выходя из лагеря последними и следя, чтобы никто не сумел уклониться от боя. Несколько минут все было тихо, а потом раздался тот самый свист; они поняли, что дело началось, и тут же вскочили сами. По предложению Рогволда, дружно крикнули “Арнор!”, чтобы сбить с толку нападавших; бывший сотник попутно отдавал приказы несуществующей коннице у него за спиной, гномы же подняли ужасный шум.
И разбойники действительно испугались! Ни один из них не отважился повернуться и встретить лицом к лицу новую, неведомую опасность; почти все они без памяти бросились бежать, стараясь как можно скорее добраться до своих на другом склоне холма, и лишь “зеленые” не растерялись. Они схватились за мечи и пошли навстречу поднявшимся людям и гномам; однако их было лишь девять – ни остановить, ни даже задержать напавших товарищей Фолко они не могли. Гномы шли тесно, плечом к плечу; столкнувшись
