Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Том 2-3

Глава семьдесят четвертая

Подбиратели, или Теряющие и находящие (Ramastiques)

Чур вместе! — Сговорчивый участник. — Приключение о кухаркой. — Цепочка и часы. — Домашняя ссора. — Сила закона

Так называемые подбиратели (ramastiques) обязаны своим успехом, подобно многим другим, жадности доверчивых простачков. Для этого рода мошенничества необходимо согласие трех лиц или по крайней мере двух. Вот как они приступают к делу. С раннего утра становятся они на дороге, большею частью вблизи от заставы, и наблюдают всех проходящих, выбирая личность, физиономия и костюм которой свидетельствуют бесхитростную простоту. Им нужно доверчивого и в то же время корыстного простачка: мужик или кто другой, скорее всего провинциал, приезжающий или отъезжающий, вполне соответствует их видам, лишь бы только он был при деньгах.

Завидя подобную жертву, один из мошенников, наиболее ловкий, подходит к незнакомцу и делает как бы мимоходом с полдюжины таких вопросов, из ответов на которые он мог бы более или менее заключить о финансовом его положении. Получивши подобное сведение, он подает знак сообщникам; тогда второй товарищ, забежавший вперед, роняет ящик, кошелек или какой-нибудь пакет таким образом, что незнакомец не может пройти мимо, не заметив этого предмета. Он действительно намеревается его поднять, но в то самое мгновение его новый знакомый кричит: «Чур вместе!» Останавливаются посмотреть находку, и обыкновенно это оказывается какой-нибудь драгоценный предмет в богатой оправе, бриллиантовая запонка, брошь и т. п. При нем записочка, что она может значить?

Большею частью простофиля не умеет читать, понятно что и спутник его тоже не умеет, а между тем в записочке есть что-нибудь и нужное. Необходимо ее прочесть; но к кому обратиться? Рассказать о находке боятся и, размышляя об этом, продолжают путь; вдруг на конце улицы попадается человек, читающий афишу: на что лучше такой удачной случайности!

— Бог, кстати, — говорит вор, — этот господин поможет нашему горю; покажем ему бумажку, он нам прочтет; но смотрите, о находке — ни гугу, а то он захочет войти в долю.

Простак в восторге, подходит к читающему, который охотно предлагает свои услуги и читает:

«Милостивый государь, посылаю Вам Ваше бриллиантовое кольцо, за которое Ваш слуга заплатил мне две тысячи семьсот двадцать пять франков.

Бри Зебар, ювелир».

«Две тысячи семьсот двадцать пять франков, из которых половина достанется мне! Я думаю, это приятно», — мечтает недальновидный находчик. Обязательный чтец не кто иной, как третий сообщник мошенников, он не преминул, конечно, распространиться о громадности суммы; его благодарят за любезность и уходят. Теперь надо решить, что делать с находкой?.. Возвратить ее?.. Ни-ни; еще кабы она была потеряла бедняком, пожалуй бы, еще так; но бриллианты может покупать только богач… а для богача что такое две тысячи семьсот двадцать пять франков? Безделица, которую ему ничего не значит потерять. Если не отдавать, то, стало быть, надо оставить, т. е. превратить в деньги… Но кому продать? Бриллиантщику? Вероятно, владелец кольца уже сделал заявление, и притом иные бриллиантщики могут задержать! Самое лучшее — продать спустя несколько времени… Если бы можно было сейчас бы поделиться и расстаться бы друзьями… Но делиться невозможно, а между тем каждому надо отправляться по своим делам. Поистине положение довольно затруднительное; тот и другой придумывают средства, чтоб как-нибудь покончить.

— Будь у меня деньги, — говорит нашедший, — я вам заплатил бы вашу долю с удовольствием, но у меня нет ни гроша. Что делать?.. — он с минуту размышляет.

— Послушайте! — вдруг, как бы надумавшись, восклицает он. — Вы мне кажетесь честным, достойным человеком; дайте мне вперед несколько сотен франков, а когда продадите перстень, возвратите остальное; понятно, что вы получите процент за выданную мне вперед сумму. Оставьте мне свой адрес.

Редко подобное предложение не бывает принято. Привлеченный барышом, простак с удовольствием опрастывает свой кошелек. Если в нем слишком мало, он не задумывается отдать часы. По заключении сделки, они расстаются с обещанием свидеться, хотя с той и другой стороны твердо решили, что этого не будет. Из двадцати человек, обманутых таким образом, по крайней мере, восемнадцать дадут фальшивое имя и фальшивый адрес; и неудивительно: чтобы быть обманутым, отчасти надо самому быть обманщиком.

Подбиратели почти всегда жиды, жены которых тоже занимаются этим ремеслом. Последние обыкновенно ходят по рынкам и надувают нянек и кухарок, отличающихся простотою и неопытностью. Большею частью предметом обольщения служит какая-нибудь медная цепочка, так хорошо вызолоченная, что ее невозможно не принять за золотую. Одна из жертв подобного обмана отправилась жаловаться в полицию: у нее выманили все ее деньги, серьги и корзину со всей дневной провизией, оставленные за пятнадцать франков, которые она должна была после принести. По своей честности, она поспешила с деньгами, но по возвращении конечно, не нашла ни продавщицы, ни вещей своих. Тогда только родились у нее подозрения, а пробный камень ювелира подтвердил их вполне.

Одно время находчики были так многочисленны, что являлись во всех кварталах Парижа. Раз утром ко мне пришли жаловаться муж и жена, которых обманули в двух различных местах: мужа — в предместье Сент-Оноре, а жену — на рынке Инносанс.

— Ну кто может быть глупее вас? — говорит супруг. Отдать золотую цепочку и десять франков за медную цепочку!

— А вы-то умны! Куда как хорошо! Ступайте-ка снесите вашу булавку в ломбард. Кусок стекла! И еще мало того, что отдал все деньги, которые были при себе; нет, пришел домой взять шестьдесят франков, все, что мы имели, два прибора и свои часы.

— Я сделал, что следовало, это до вас не касается.

— А все-таки вы дали себя надуть.

— Надуть, надуть, ну да. Меня, по крайней мере, надули не кумушки какие-нибудь, и кабы вы не болтали, как обыкновенно…

— Кабы вы шли своей дорогой, не вступая в разговоры с первым встречным…

— Я говорю о своих делах, а вы?..

— Ну уж, хороши дела, нечего сказать!

— Не хуже ваших, надеюсь! Теперь ждите, когда у вас будет золотая цепочка, а ваша между тем очень длинная. Кажется, я подарил вам в день ангела не очень коротенькую. Как бы там ни было, длинна ли, нет ли, можно бы вам быть довольной. Нет, вам захотелось втрое длиннее.

— Как будет хорошо, когда нам понадобится узнать, который час!

— Молчи ты, дура…

— Славно сделано, отлично! Вас ловко поддели. Тем и лучше, голубчик! Жалею только об одном, что у тебя не взяли больше.

— Ну да, это не новость! Вы думаете, я не замечал, что вы нимало не заботитесь о выгодах семьи.

Чета вышла из бюро, продолжая перебраниваться; не знаю, долго ли это продолжалось, но надо думать, что рассудок положил наконец предел обоюдным упрекам. Дай Бог, лишь бы только дело не дошло до потасовки!

Каждый из подбирателей обыкновенно носит костюм, соответствующий взятой им роли. Один из трех приятелей, который подходит к избранному встречному, почти всегда одет мастеровым; это каменщик, сапожник или плотник, иногда он притворяется немцем или итальянцем и с большим затруднением говорит по-французски. Если он пожилой, то притворяется добряком; если молодой, то глупым. Тот, который подкидывает, отличается длиной и шириной панталон, через которые и роняет вещь на землю.