Он посмотрел на злое уродливое лицо, выложенное на черном мраморном полу его жилища. Это была его версия двери в комнату без дверей.
– Гордиен Натаниэль Пирс!
Я отодвинулась от стола, когда колдун появился в кухне прямо посередине страшного лица, с закатанными рукавами и полотенцем через плечо.
– Что за всемогущая спешка, хотелось бы знать? – спросил мужчина из XIX столетия, отбросив волосы с лица и развернув рукава. – Готов поклясться, чтобы я не делал, вы постоянно находитесь в раздраженном состоянии.
– Заткнись, коротышка, – пробормотал Ал, зная, что если он захочет ударить своего фамилиара, то вначале придется разрушить всю кухню в попытке его поймать. Проще было его проигнорировать.
Ал поймал хитрого колдуна в течение часа после его первого побега. Демон применял все усилия, чтобы держать нас во время моих уроков раздельно, пока не понял, что я склоняю Пирса к сотрудничеству с Алом. Партнерство? Черт, назовем это правильно. Рабство.
Эх, я была под впечатлением от чар Пирса, которые намного превышали мои умения. Его нацеленные на Ала остроты, произнесенные с сочным милым акцентом, заставляли меня ухмыляться. И я вовсе не пялюсь на его длинные волнистые волосы, или его стройное тело и упругую задницу, черт побери. Спустя некоторое время после его вызова в Керью-Тауэр моя девичья влюбленность постепенно исчезла. Возможно, виной тому стала его невыносимая уверенность, или осмысление того факта, что он не осознает до конца в каком глубоком сортире находится, или он просто слишком хорошо разбирается в демонской магии; уж не знаю точной причины, но теперь его дьявольская улыбка уже не действовала на меня так сногсшибательно, как раньше.
– Я ухожу, – сказал Ал, застегивая сюртук. – Нужно кое-что проверить. Пирс, почувствуй себя полезным и помоги ей с латынью, пока меня не будет. Ее синтаксис полный отстой.
– Ну и дела, спасибо.
Современный сленг казался странным в сочетании с акцентом Ала.
– И не позволяй ей сделать какую-нибудь глупость, – добавил он, поправляя очки.
- Эй! – воскликнула я, но Ал уже направлялся к жуткому гобелену, рисунок на котором двигался, когда я отворачивалась. Существовали некоторые вещи в кухне Ала, с которыми лучше не оставаться наедине, и я оценила компанию. Даже если это был Пирс.
– Как пожелает всемогущий Ал, – сухо заметил Пирс, чем заработал приподнятую бровь Ала перед тем, как как тот исчез, используя лей-линию, чтобы добраться до залов Тритон.
В ту же секунду комната погрузилась в темноту, но прежде чем я пошевелилась, свет снова зажегся, заметно ярче; Пирс сотворил какие-то чары – очевидно, не то демонское проклятие света, которое я знала. Одни. Как… приятно. Я наблюдала, как призрак аккуратно разложил влажное полотенце на каминной стойке, а затем отвернулась, сжав челюсти.
Поднявшись, я встала так, чтобы стол находился между нами, когда Пирс пересек комнату с изяществом из старых времен.
– Что делаем сегодня? – спросил он, и я указала на стол.
Пирс склонился над заклинанием, волосы упали ему на глаза.
- Sunt qui discessum animi a corpore putent esse mortem. Sunt erras, – мягко произнес он и поднял голову, его синие глаза, красиво оттеняемые темными волосами, встретились с моими.
– Вы работаете с душой?
– С аурой, – поправила я, но на его лице отражалась нерешительность.
Есть те, кто считает, что уход души от тела есть смерть. «Они неправы», - подумала я и перевела взгляд на бутылочку с аурой, чашу и имя, написанное моей кровью.
– Эй, если ты не можешь доверять своему демону, кому ты можешь доверять тогда? – насмешливо заметила я, собирая в кучу испорченный пергамент со своими неудавшимися каракулями и складывая его возле очага.
Но я не доверяла Алу и жуть как хотела еще раз пересмотреть проклятие. Не с Пирсом, однако. Он хотел бы помочь мне с латынью.
В воздухе повисла напряженность от долгого молчания; Пирс полусидел на столе, покачивая ногой. Он смотрел на меня, заставляя нервничать, пока я наполняла чашу из кувшина. Это была просто вода с вонью жженого янтаря. «Неудивительно, что я возвращаюсь домой с головной болью», - подумала я, морщась, когда чаша переполнилась и вода полилась через край.
– Я уберу, – Пирс вскочил из-за стола и потянулся за полотенцем.
– Спасибо, я сама, – огрызнулась я, выхватив ткань из его рук. Он отстранился, встав перед очагом.
– Рэйчел, я понимаю, что вовлек себя в большую кабалу, но чем я заслужил такую холодность от вас?
Я остановилась вытереть стол и вздохнула. Да, почему? Я сама не знаю точно. И знала только – то, что так привлекало меня в восемнадцать, выглядело ребяческим и глупым теперь. Он был призраком, более или менее, и согласился стать фамилиаром Ала в обмен на постоянное тело. Ал засунул его душу в тело умершего колдуна, когда сердце не пропустило еше ни одного удара. И то, что я знала Пирса задолго до этого, не способствовало повышению моей симпатии. Я не смогла бы взять тело другого человека, чтобы спастись самой. Хотя я никогда не была мертвой. Я посмотрела на Пирса, наблюдая ту же безрассудную решимость, то же пренебрежение к будущему, из-за которого меня избегали, и все, что я знала - это то, что я не хочу иметь с ним ничего общего. Я вздохнула, не зная, с чего начать. Но лишь от одного воспоминания о его прикосновениях десять лет назад глубоко во мне зародилась дрожь предвкушения. Ал был прав. Я идиотка.
– Пирс, ничего не получится, – категорически заявила я и отвернулась.
Мой тон был резок, и голос Пирса потерял свою яркость.
– Рэйчел. Воистину. Что случилось? Я пошел на эту работу, что быть поближе к вам.
– Вот именно! – воскликнула я, и он моргнул в недоумении. – Это не работа! – я ожесточённо размахивала кухонным полотенцем. – Это рабство. Ты принадлежишь ему, телом и душой. И ты сделал это нарочно! Мы могли бы найти другой способ, чтобы дать тебе тело. Твое собственное даже, возможно! Но нет. Ты прыгнул прямо в объятия демона, ни словечком ни обмолвившись о помощи!
Он подошел ко мне, но не прикоснулся.
– Будь я проклят, но демонское проклятие было единственной возможностью снова стать живым, – сказал он, дотрагиваясь до своей груди. – Я знаю, что делаю. Это не навсегда. Когда-нибудь я уничтожу это демонское отродье и буду свободен.
– Убьешь Ала? – выдохнула я недоверчиво; он до сих пор верил, что сможет это сделать.
– Я буду освобожден и сохраню свое тело, – он сжал мои руки, и я поняла, насколько холодными были мои пальцы. – Поверьте мне, Рэйчел. Я знаю, что делаю.
О Боже! Он такой же чокнутый, как и я. Была.
– Ты с ума сошел? – воскликнула я, вырываясь из его объятий. – Ты думаешь, что ты самый сильный со своей черной магией? Ал – демон, и я не думаю, что ты понимаешь, на что он способен. Он играет с тобой!
Пирс прислонился к столу, и отблески пламени от очага замерцали на его жилете.
– Вы действительно полагаете, что я не знаю, что делаю?
– Да, я полагаю, ты не знаешь! – с издевкой произнесла я, используя его же собственные слова. Его отношение приводило меня в бешенство, и я посмотрела на чашу на столе со стертыми именами тех, кто думал, что они умнее демона, и чьи души теперь навечно запечатаны в бутылке в шкафу какого-нибудь жителя Безвременья.
Пирс встал. Почесав подбородок, он заметил:
– Ну что же, я полагаю, вам нужны доказательства?
Я напряглась. Дерьмо. Доказательства?
– Эй, подожди, – попросила я, опуская полотенце на стол. – Что ты делаешь? Ал вернул тебе тело, но он также может его и забрать.
Пирс лукаво приложил палец к носу.
