стол.
Глава 5
То одно, то другое. Работа не отпускала, и домой Шурыгин вернулся только в десять. Душа пела, душа волновалась, душа трепетно хранила воспоминания о встрече с Любой. Каждый телефонный звонок (а их количество перевалило уже за восемь) был разобран по предложениям и словам, тщательно проанализирован и вспоминался с любовью.
Разлука в день-два столь огорчительна, столь болезненна… Теперь нужно пригласить Любу в театр или ресторан.
«Боже, еще один вечер, проведенный с ней!»
Петр Петрович вынимал ключи из кармана и, как мальчишка, пытался определить: когда уже можно поцеловать?
Эта мысль обжигала сердце, вызывала улыбку и сто миллионов сомнений. Конечно, это должно произойти спонтанно, но все же когда?
Какие у нее губы на вкус?
Ответит ли она на поцелуй?
– Рано, рано, – бурчал Шурыгин, решительно опуская себя с небес на землю.
Больше всего на свете он боялся обидеть Любу, поторопить. Сбежала же она тогда из «Пино Гроз». Еще бы! Все чужие. Да и он хорош – бросил ее одну. Нет, нельзя повторять ошибок, да и как поцеловать? Как? А вдруг она превратится в черную кошку или пантеру? Петр Петрович закинул голову назад и от души засмеялся, и только в этот момент понял, что находится в квартире один. Темно, тихо и пусто.
Где Катя?
Быстро сняв ботинки, Шурыгин заглянул в комнату младшей дочери, затем прошел в кухню.
– Нет ее, – сердито подытожил Петр Петрович и сразу же взялся за мобильник.
Но Катя была недоступна. Буря негодования медленно, но верно стала набирать обороты.
Опять за старое! Опять в спортзале!
Он вернулся в ее комнату, включил свет и огляделся. Взгляд остановился на прикроватной тумбочке, точнее, на белом листе бумаги. Интуиция уже свистела, дула в охотничий рожок и топала ногами так, что закладывало уши. Оставалось только подойти и протянуть руку.
Петр Петрович медленно опустился на кровать, затем подскочил и прочитал еще раз.
– Катя! – гневно крикнул он и резко развернулся. Она уехала… Невозможно! Невероятно! – Катя… – отчаянно повторил он тише.
Девчонка. Маленькая наивная девчонка!
– Я найду этого негодяя и убью, – попытался утешить себя Шурыгин, но утешение получилось слабым.
Немедленно, сейчас же он должен вернуть свою дочь. Он должен устроить ей серьезную взбучку! Он должен обнять ее и убедиться, что она цела и здорова. Катюшка, ох, Катюшка…
Гнев и отчаяние перемешались, дальнейшие действия Петр Петрович совершал уже автоматически. Он еще раз набрал номер Кати – недоступна, распахнул шкаф и осмотрел полки (о черт! он понятия не имеет, что лежало на них вчера!), попытался проанализировать, во сколько она уехала (утром они позавтракали вместе, а дальше? мимо, мимо, мимо!). Вот черт! Петр Петрович вновь схватил листок, но в этот момент загудел мобильник. Увидев «Катюшка», он благодарно возвел глаза к потолку и нажал кнопку.
– Привет, пап, это я. Тут связь плохая… еле дозвонилась…
– Ты где? Катя, ты где?!
– На Валдае, я же тебе написала. – Голос показался каким-то детским и в то же время упрямым, и эта смесь Шурыгину категорически не понравилась.
– Как ты могла уехать без моего разрешения?! – взревел он, мысленно радуясь, что с ней, по крайней мере, все в порядке. Хотя о каком порядке может идти речь, когда она уехала не одна, а со взрослым малознакомым парнем! Уж, наверное, этот мерзавец не об окунях и пескарях сейчас думает!
– Папа, – Катюшка помолчала, – не нужно на меня ругаться, пожалуйста. Я взрослый человек и имею право на… короче, мне захотелось, я так решила, вот и уехала. Ты только не волнуйся, папочка, здесь очень красиво. А мобильник, зараза такая… ой, извини, работает только на холме. Я сейчас как раз на нем стою, – радостно закончила она. – На холме в смысле.
– Ты не взрослый человек, ты маленький человек, – отрезал Петр Петрович, – и я хочу знать, где конкретно ты находишься?!
– Э-э… пока, папочка, меня зовут… извини… мне надо бежать.
Связь оборвалась.
Петр Петрович сжал зубы и мысленно досчитал до пяти. Не помогло.
Дочери! Три дочери! Это же сумасшедший дом какой-то!
Не раздумывая более ни секунды, он набрал номер Егора Кречетова – номер человека, который решал любые проблемы, но и брал за это слишком много. Кучу денег и три килограмма нервных клеток в придачу!
– Егор, ты мне нужен срочно!
– Полина?
– Нет!
– Оля?
– Нет!
– Катюха, значит.
– Мне сейчас не до иронии! Она сбежала. На Валдай! Я понятия не имею, где она находится в данную минуту, и самое ужасное, она уехала не одна!
– А с кем?
– С великовозрастным мерзавцем!
– Таким же, как я? – насмешливо спросил Кречетов.
– Хуже! – взревел Шурыгин. – Ее нужно немедленно найти, слышишь?!
Он шумно вздохнул и сморщился, точно прожевал дольку лимона. Около четырех лет он терпит – да, да, именно терпит! – Егора. Порекомендовали однажды друзья частного детектива («Отличный парень, утрясет любые проблемы, вот только наглости ему не занимать, да и в работу его лучше с советами не лезть – свои у него методы и связи»), с тех пор никак они расстаться и не могут. Это правда: Кречетов мастерски ставит точки вместо запятых, избавляет от любой головной боли, но в нагрузку к этому везде чувствует себя как дома и острит по поводу и без повода. И проникнуть в его внутренний мир совершенно невозможно, а уж понять его принципы (как выглядят его «можно» и «нельзя»?) – и подавно!
– Давайте по порядку, – предложил Егор, и Петр Петрович коротко рассказал о недавней ссоре, о Сергее Романенко (а это имя навсегда врезалось в память – негодяй!), о записке и телефонном разговоре.
– …мы отправляемся за ней немедленно. Я прочешу весь Валдай вдоль и поперек, но найду ее!
– Каким голосом она разговаривала с вами?
– Нормальным, совершенно нормальным! У нее, видите ли, началась новая жизнь – взрослая!
– Значит, этот вопрос терпит до завтра.
– Нет!
– Да. И я поеду один или не поеду вообще.
– Я не собираюсь сидеть на месте, когда этот мерзавец…
– Я поеду один или не поеду вообще, – уверенно повторил Егор. – Что вы знаете об этом парне?
– Ничего, только имя и фамилию, – Петр Петрович скрипнул зубами и нервно заходил по комнате.
Ему самому хотелось отправиться за Катюшкой, найти ее, хорошенько отругать, а затем разобраться с Сергеем Романенко. Он бы испепелил его взглядом! Схватил за горло и… Мерзавец, бесспорно, он мерзавец… Но нужно еще считаться с Егором. О чем тут говорить: Кречетов сделает все быстро и правильно, не подведет, и если сказал, что поедет один, то ничего не поделаешь, спорить бесполезно. А может, оно и к лучшему, а то не так-то просто в нужную минуту сдержать гнев…
– Хорошо, поезжай один, но только сегодня! Сразу сдавать позиции Петр Петрович не собирался.
