И до того стало хорошо, что сердце защемило.
Во сколько, говорят, жизнь только начинается?
Сегодня, сейчас.
– Папочка, и мы тебя любим!!!
– Петр Петрович, а мы-то вас как любим!
Он расслабился, разомлел…
Три внучки! Почти одновременно! Знай наших! А имена, конечно, он сам придумает, а то молодежь эта – разгильдяи! – выберет что-нибудь не то. Марианну какую-нибудь или Жоржетту. Не-е-ет! Петр Петрович на всякий случай сдвинул брови. Этот момент он обязательно проконтролирует. Как же хорошо!
Домой он приехал только к половине десятого – окрыленный, взволнованный, сияющий. Припарковал машину, пересек двор и поднялся на лифте. Если Люба была дома, он не пользовался ключами: нажимал кнопку звонка и терпеливо ждал ее шагов и бряканья замка. Она всегда встречала его так, будто они не виделись долгих сто лет, – клала руки на плечи, прижималась, целовала. Браслеты позвякивали, кошка мяукала, и по-прежнему казалось, что где-то ухает филин. Но это ухало сердце. Его сердце.
– Ты задержался, – Люба прильнула и тихонько коснулась губами его губ. – Очень тебя ждала… очень- очень…
– Извини, – Петр Петрович вдохнул родной аромат полевых цветов. – Девочки заехали.
– Как они?
– Все в порядке. Я по тебе соскучился.
Он не хотел размыкать рук, отпускать ее, пусть они еще немного вот так постоят – обнявшись, а уж потом настанет время ужина. С салатом, мясом, вином, разговорами.
– У нас будет ребенок, – шепнула Люба и, немного отстранившись, заглянув в его глаза, повторила: – У нас будет ребенок.
Владельцу и президенту холдинга «Форт-Экст», Королю Алкоголя Петру Петровичу Шурыгину понадобилась ровно минута на осознание этого восхитительного факта. Рука медленно опустилась вниз и замерла на пока еще плоском животе Любы – радость подпрыгнула до небес! У них будет ребенок… У них будет ребенок!
– Я люблю тебя, я люблю тебя… – забормотал он, растеряв другие слова, но они и не были нужны.
– И я люблю тебя, – ответила Люба.
Петр Петрович осторожно отвел от ее лица черные кудри и поцеловал в нос, щеки, губы.
– Милая моя… милая моя, драгоценная…
И вдруг ему почудился голос. Откуда он взялся? Непонятно… Может, нервное напряжение сыграло свою роль или усталость? «Ерунда», – Шурыгин тряхнул головой и вновь положил ладонь на живот Любы. Эх, месяцы теперь потянутся… когда же ребенок родится, когда?
Но голос не отпускал, он настойчиво пробирался до сознания, игнорируя преграды.
«Мальчик», – разобрал Петр Петрович и удивленно обернулся. В коридоре, кроме них, никого не было. Тогда он посмотрел на кошку Чару, но та, не вмешиваясь в дела людские, сидела на коврике и усердно облизывала лапу.
«Мальчик», – услышал Шурыгин вновь и наконец-то понял, кому принадлежит немолодой бархатный голос, всегда дарующий надежду. Этой женщине не обязательно находиться поблизости, чтобы видеть и знать, чтобы понимать и предчувствовать… Старая Рада, наверное, сейчас сидит за круглым столом, раскладывает карты, поглядывает на «волшебный» шар и улыбается.
Да. Улыбается.
