осцилляторе. Теперь они уже стали хорошим проводником электрического тока. Бранли назвал свой прибор, созданный в 1890 году, когерером. Стоило только включить трубочку с опилками в электрическую цепь со звонком, лампочкой или другим сигнальным приспособлением, и прибор точно обнаруживал появление невидимых волн.
Под конец жизни Бранли возненавидел свой прибор. Ведь благодаря когереру появились на свет первые радиоприемники (он применялся в них в качестве детектора). Теперь они трещали, говорили, играли со всех сторон и нарушали покой старого ученого. «Я этого не хотел…», — со вздохом заверил Бранли журналистов в 1938 году (тогда ученому уже было 94 года) и мрачно взглянул на стеклянную трубочку — виновницу всех бед. Когерер оказал ученым большую помощь, но и у него был целый ряд недостатков. И, пожалуй, самый неприятный из них — это необходимость после каждой регистрации волн встряхивать железные опилки, чтобы они были готовы к приему новых волн. Но эту проблему решил уже не старый профессор Бранли, а русский физик и электромеханик Александр Степанович Попов (1859–1905), ставший самой значительной личностью в истории беспроволочной телеграфии.
А. С. Попов присоединил к когереру молоточек, который сразу же после приема волн автоматически встряхивал опилки. Он обнаружил, что чувствительность когерера значительно возрастает, если к нему присоединить длинный провод. Так была создана первая в мире антенна. Прибор, созданный А. С. Поповым, обнаруживал на большом расстоянии грозовые разряды. Поэтому Попов и назвал его «грозоотметчиком». Седьмого мая 1895 года Александр Степанович Попов продемонстрировал его на заседании Русского физико-химического общества. Пока прибор Попова ничего, кроме гроз, и мог «принимать». Ведь тогда еще не было ни одного радиопередатчика.
Но Попов решил создать его. Уже в начале 1896 года он писал: «… при дальнейшем усовершенствовании мой прибор может быть применен к передаче сигналов на расстояние при помощи быстрых электрических колебаний. Нужно только создать достаточно сильный источник этих колебаний…».
Попов достиг своей цели. В марте 1896 года он впервые в истории осуществил беспроволочную передачу и прием сигналов на расстоянии 250 метров. (А ведь Морзе начинал с 14 метров!) Попов хотел опубликовать свое изобретение, но Морское ведомство, где он служил, запретило широкую публикацию. Командование понимало, что это открытие может иметь огромное значение для установления связи между военными судами. Попову пришлось подчиниться. Но как он огорчился, когда через несколько месяцев в газетах всего мира появились сообщения о гениальном изобретателе беспроволочного телеграфа, о Гульельмо Маркони!
Попов доказал чиновникам Морского министерства, что хранить его изобретение в тайне бессмысленно. Ученый вступил в бой за первенство, но исход этой борьбы уже был предрешен. Маркони подал патентную заявку на свой аппарат второго июля 1896 года. Попов опирался только на протокол заседания Русского физико-химического общества. Маркони был сенсационной личностью: молодой, обаятельный сын итальянского миллионера. Отец Маркони был таким влиятельным человеком, что сумел избавить своего сынка от военной службы. Вместе этого Гульельмо получил назначение в дипломатический корпус в Англии, где он и проводил свои опыты. А Попов был малоизвестным петербургским профессором.
Правда, Попов опубликовал сообщения о своем открытии в нескольких зарубежных журналах, международный электротехнический конгресс, состоявшийся в Париже в 1900 году, единогласно признал его приоритет в создании радио, но патент остался за Маркони. Гениальный ученый Попов не обладал и сотой долей тех средств, которыми располагал Маркони. А тот богател с каждым днем благодаря своему патенту. Все это позволило Маркони пригласить способных сотрудников, приобрести наиболее совершенные приборы, создать современные лаборатории.
Финансовые возможности Попова были ограничены. Так, например, в 1897 году он получил на проведение своих опытов всего лишь 300 рублей! Только в 1899 году, когда беспроволочный телеграф Попова оправдал себя на практике, изобретателю стали оказывать поддержку. У острова Гогланд броненосец «Генерал-адмирал Апраксин» наскочил на подводные камни. Он застрял между льдами в 47 километрах от берега. Льды все больше сдавливали броненосец, никакой связи между островом Гогланд и материком не было.
Попов предложил свою помощь. Ледоход «Ермак» доставил на остров Гогланд в город Котку материалы и приборы, необходимые для постройки радиостанции. С января до конца апреля было передано и принято 440 радиограмм, которые помогли вести спасательные работы. Кроме того сигналы Попова спасли жизнь 27 рыбакам. Их унесло на льдине как раз в то время, когда на острове Гогланд начались спасательные работы. Попов лично направил радиограмму командиру «Ермака»: «Около Лавенсари оторвало льдину с рыбаками. Окажите помощь.» «Ермак» вышел в море, и рыбаки, уже распрощавшиеся с жизнью, были спасены.
Царское правительство хотя и заявляло после этих успехов, что «настало время для установки радиотелеграфных станций на наших военных кораблях», но пока суть да дело…
В 1904 году началась русско-японская война. К тому времени еще далеко не все корабли царского флота были обеспечены радиостанциями. Это отсутствие связи и было одной из причин поражения русского флота в Цусимском проливе. В 1906 году великий русский ученый Александр Степанович Попов умер.
Попов, несомненно, является создателем беспроволочного телеграфа, а Маркони (1874–1937) провел огромную работу по его усовершенствованию и распространению. Десятого мая 1897 года Маркони посылает радиограмму из Лавернока в Брин Даун, которые находились на расстоянии 15 километров друг от друга. Он пользуется странными на вид антеннами: тонкими проволоками длиной в 80 метров, поднятыми в воздух двумя огромными бумажными змеями. Действуют эти антенны безотказно.
Осенью того же года помощники Маркони подняли антенны на привязных воздушных шарах, при этом была установлена радиосвязь на расстоянии 27 километров. Маркони усовершенствовал когерер, поместив в трубку не железные опилки, а смесь серебряных с никелевыми.
Мир узнал об изобретении Маркони в основном из-за болезни принца Уэльского, Эдуарда. Принц заболел летом 1898 года на своей яхте «Осборн», неподалеку от острова Уайт, где пребывала его мать, королева Виктория. Никакая опасность Эдуарду не угрожала, но Маркони предложил свои услуги: с помощью новых приборов он мог пять раз в день передавать королеве Виктории сообщения о состоянии здоровья ее сына. Королева согласилась, и за 16 дней с яхты на остров было передано более 150 радиограмм. Так Маркони прославился на весь мир. В июле 1898 года Маркони на несколько часов превратился в журналиста. Он передавал с борта парохода «Флаинг Хантресс» сообщения о кенсингтонских соревнованиях по гребле. Радиостанция, находившаяся на берегу, принимала сообщения и передавала их по телефону в редакцию газеты «Дублин Экспресс». Впервые в истории газетная статья начиналась следующими словами:
«Радиограмма нашего корреспондента…».
